— Белла Борисовна, — опять позвал он. — А как же дело, которое вы хотели мне поручить? На что я буду годен со сломанной ногой или рукой?
— А на что ты будешь годен, если струсишь? — откликнулась Темногорская, и ее очки, поймавшие отблеск солнца, вспыхнули, как две маленькие автомобильные фары. — Неужели ты готов сдаться без боя?
Слушая их разговор, Лось несколько раз подпрыгнул и даже развернулся вокруг оси, давая понять, что чувствует себя на брусе очень даже уверенно.
— Да он меня одной массой задавит! — пожаловался Антонов, указывая на него.
Внизу, насмехаясь над ним, заржали. Лось презрительно сплюнул. Темногорская повысила голос до визга.
— Дело не в килограммах, Константин! Дело в характере. Я хочу увидеть, как ты умеешь смотреть опасности в лицо. Хватит рассуждать. Сражайся!
— Ладно, — пробормотал Антонов, глядя на Лося, который все еще держался на расстоянии двух метров, давая хозяйке возможность высказаться.
Как только она умолкла, Лось сделал два стремительных шага вперед и расхохотался при виде попятившегося Антонова:
— Ну что, козлик? Коленки трясутся, а?
Боковым зрением Антонов увидел девичий силуэт в окне второго этажа, но все его внимание было сосредоточено на противнике. Тесную майку Лось напялил с целью устрашения, выставляя напоказ все свои бицепсы-трицепсы. Если бы не дыра в зубах, он мог бы сниматься в каком-нибудь отечественном ремейке «Конана-варвара». Его шумное дыхание напоминало пыхтение локомотива.
Снизу, как будто откуда-то издалека, донесся возбужденный голос Темногорской:
— Внимание, внимание! Сейчас на ваших глазах произойдет схватка за звание чемпиона моста! Слабонервных просим не смотреть!
Подзадоренный объявлением, Лось еще разок подпрыгнул, совершив разворот в воздухе, по-кошачьи приземлился на бревно и, не колеблясь, перешел в наступление. Он был уверен, что смахнет врага одной левой, как муху, потому что вкус прежних побед кружил ему голову и туманил рассудок. Это было на руку Антонову. Слишком самоуверенный враг — обманутый враг.
Антонов был сложен неплохо, но тяжелой атлетикой или культуризмом сроду не занимался, а потому выглядел в глазах гиганта хилым пигмеем. Атакуя, Лось не терзался сомнениями.
Решив, что больше противнику отступать некуда, он устремился вперед с устрашающим ревом и протянул руку, чтобы схватить или столкнуть Антонова вниз. Но тут случилось непредвиденное. Вместо того чтобы отшатнуться, присесть или отбить руку, Антонов поднырнул под нее, обхватил Лося за горячий торс и налег на него всем своим весом.
— Толкайся, — выкрикнул он, когда оба, потеряв равновесие, начали крениться вправо.
А что еще оставалось Лосю? Отказаться и свалиться с Моста чемпиона вместе с вошедшим в клинч противником?
Он оттолкнулся, Антонов тоже и, слившись в единое целое, оба оторвались от бруса и полетели вниз по плавной дуге. Зрители ахнули.
За доли секунды до приземления Антонов разжал руки и придал телу наклон вниз головой. Широкая спина Лося с глухим стуком впечаталась в землю рядом со спутанной ржавой арматурой, его селезенка отчетливо екнула, зубы издали щелчок, похожий на клацанье кастаньет. Подивиться такому неожиданному и быстрому финалу поединка или порадоваться удачному падению он не успел.
Бритый череп Антонова врезался ему в лицо, как чугунный шар. Получив сокрушительный удар, Лось приподнялся на локтях… упал… опять приподнялся… упал… затих.
Откатившийся в сторону Антонов сел на земле, отряхивая колени запылившихся штанов. В голове гудело, на зубах ощущался вкус крови, пальцы подрагивали от не успевшего спасть нервного напряжения. Подобного полета «ласточкой» он не совершал еще никогда в жизни и совершенно не хотел повторить первый, довольно удачный опыт.
Для Лося падение завершилось плачевно. Когда он все-таки сумел сесть, его зрачки оставались расфокусированными, из расквашенного носа хлестала кровь, а в ряду передних зубов зияла новая брешь.
Потрясенная Темногорская долго всматривалась в него, потом перевела взгляд на Антонова. Охранники проделали то же самое. Похоже, они еще не до конца поверили в случившееся.
— Кто чемпион? — хрипло спросил Антонов, выпрямляясь во весь рост.
— Что? — не поняла Темногорская.
— Чемпион кто? Новый…
— А!.. Вы.
— Так поздравьте меня, — предложил Антонов и сплюнул.
Слюна была розовой. Увидев это, Темногорская шумно сглотнула.
— Поздравляю, Константин, — сипло произнесла она. — Потрясающее зрелище. Никогда не видела ничего подобного.
Антонова подмывало предложить возобновить забаву, но он не хотел перегибать палку. Просто сплюнул еще раз и пошел прочь, стараясь не слишком шаркать внезапно отяжелевшими ногами.
Минуту назад он стоял не на спортивном буме, а на краю пропасти, падение в которую могло завершиться мучительной смертью или еще более мучительной инвалидностью. Все обошлось, но вместо радости он испытывал усталость. Неимоверную усталость.
После второго завтрака, именуемого в поместье ланчем, Темногорская поманила Антонова пальцем и повела его за собой — на этот раз не вверх по лестнице, а вниз, где пахло плесенью и веяло сырой прохладой.
Пройдя по коридору, изогнутому, как дымоход, они остановились перед железной дверью, очень похожей на те, которые можно увидеть в старых бомбоубежищах и на военных объектах времен СССР. Передвинув пару рычажков и повернув маленький штурвал, Темногорская с усилием открыла дверь от себя. Запах плесени усилился, стало холоднее.
— Мой секретный бункер, — торжественно объявила Темногорская, включая электрический свет.
Антонов не стал озвучивать аналогии с Гитлером, пришедшие ему на ум, и они начали спускаться по узким каменным ступеням. На середине пути Темногорская остановилась и посмотрела на спутника снизу вверх.
— Подземелье сохранилось с древних времен. — Ее очки блестели, словно два немигающих стеклянных глаза, уставившихся на Антонова. — Многое пришлось переделать, но не все, не все…
Оборвав тираду многообещающим смешком, она продолжила спуск, придерживаясь рукой за каменную стену, лоснящуюся в свете ламп. Наконец они очутились на ровной площадке с низким сводчатым потолком. Здесь Антонов увидел еще две бронированные двери, расположенные напротив друг друга. Подойдя к одной из них, Темногорская взялась за штурвал и сообщила:
— Сейчас вы увидите кусочек настоящего Средневековья. Тот, кто построил усадьбу, знал, как держать холопов в узде. Не сказала бы, что его методы утратили свою актуальность в двадцать первом веке.
За открывшейся дверью Антонов увидел самую настоящую пыточную камеру, с потемневшей от времени дыбой, лавкой для порки розгами и жаровней, возле которой были разложены клещи, пилы, ломики и прочие устрашающие предметы.