— Очень хорошо, — с улыбкой похвалил Бедфорд.
— Щедрость — добродетель лишь тогда, когда совершается с пользой, — послышался голос позади них.
Джейми обернулся и увидел дядю герцога, блистательного в своем епископском одеянии, ослепительно белом, искусно расшитом золотом. Он как раз входил в боковую дверь.
— Ваша милость.
Джейми низко поклонился епископу Бофору.
— Я только что рассказывал дяде, какими ценными были твои донесения, — сказал Бедфорд.
Джейми кивнул, признавая похвалу. Оба государственных мужа разглядывали его до тех пор, пока он не почувствовал себя неловко.
— Чем я могу служить вам сейчас, ваша милость?
Джейми задал вопрос герцогу, но ответил епископ:
— Точнее сказать, чем мы можем служить друг другу.
— Ты хороший человек, — сказал Бедфорд, — из того же теста, что и твой отчим, Фицалан.
— Благодарю вас, — отозвался Джейми. — Это для меня наивысшая похвала.
— Мой племянник сказал это не для того, чтобы польстить вам, — возразил епископ, — но чтобы объяснить, почему мы предлагаем вам наиболее благоприятную возможность.
Затылку Джейми стало холодно от нехорошего предчувствия. С этой «благоприятной возможностью» совершенно ясны две вещи: во-первых, это наверняка на пользу епископу и короне, а во-вторых, от нее будет невозможно отказаться. Когда два самых могущественных человека в королевстве желают оказать тебе милость, ты можешь отказаться от нее лишь на свой страх и риск.
— Вы знаете сэра Чарлза Стаффорда? — спросил епископ.
Когда Джейми покачал головой, Бедфорд пояснил:
— Он заплатил денежный взнос вместо службы, поэтому ты не встречал его во Франции.
То, что закон позволяет знатному вельможе заплатить налог вместо обеспечения военной службы — его прямого долга перед королем, — вовсе не означает, что он должен так поступать. Если только этот Стаффорд не слишком стар или немощен, чтобы участвовать в сражении, Джейми знает о нем как о мужчине все, что нужно.
Епископ, однако, был не согласен.
— Что важно знать о Стаффорде, так это то, что у него значительные владения на севере. И у него нет наследника мужского пола. — Неодобрительное выражение лица епископа предполагало, что он считает это серьезным упущением со стороны Стаффорда. — Это означает, разумеется, что наследует ему его дочь.
При упоминании о дочери у Джейми вспотели ладони. Обсуждение незамужних дочерей обычно вело лишь в одном направлении.
— Владения Стаффорда не только велики, но еще и расположены вблизи шотландской границы, — продолжал епископ.
— Ты будешь рад услышать, — вклинился Бедфорд, — что владения Стаффорда недалеко от поместий твоего дяди Стивена.
Джейми чувствовал себя теннисным мячиком, который эти двое перебрасывают от одного к другому; ему захотелось выйти из игры.
— Кто владеет этими землями — крайне важный вопрос для короны, — заметил епископ. — Естественно, мы приняли живое участие в выборе мужа для дочери Стаффорда.
С теплой улыбкой Бедфорд положил ладонь на плечо Джейми:
— Это кажется прекрасной возможностью и вознаградить тебя за службу, и гарантировать, чтобы эти земли были в руках человека, которому мы можем доверять. Стивену и юному Генри Перси понадобится твоя помощь в поддержании мира вдоль шотландской границы.
Несмотря на прохладу в комнате, струйка пота побежала по позвоночнику Джейми. Это гораздо большая честь, чем он ожидал. Отказаться от нее будет трудно, очень трудно.
— Я знаю, тебе нужны земли, — сказал Бедфорд. — Большинство земель Фицалана неотчуждаемы и перейдут к твоему младшему брату.
Бедфорду не надо было объяснять ему его ситуацию. Хотя Уильям Фицалан относится к Джейми как к своему сыну, он на самом деле его отчим. А значит, Джейми не может наследовать майоратные земли.
— Так как ты рассказывал мне, что хочешь жениться, но у тебя пока нет на примете подходящей леди, — продолжал Бедфорд, — я поговорил со Стаффордом от твоего имени.
Проклятие. Он готов был убить себя за то, что рассказал Бедфорду, что ищет жену. Конечно, он сделал это именно с этой целью. Надеялся, что Бедфорд поможет заключить выгодный брак. Поскольку он собирался жениться на женщине, которую не будет ни знать толком, ни любить, то почему бы не на наследнице земель?
По крайней мере так он думал до того, как решил, что женится на Линнет. Несмотря на их вчерашнюю ссору, он все так же твердо намерен сделать ее своей женой.
— Ваша милость, я… — начал он.
— Я понимаю, что тебе не терпится познакомиться с леди, — сказал Бедфорд, совершенно неправильно его поняв. — Я устроил так, что Стаффорд с дочерью поедут с тобой в Виндзор.
«Господи, помоги». Ему придется провести целый день с девицей и ее папашей на закрытой барже, прежде чем он сможет с этим разобраться.
Где же мама, когда она нужна ему? Леди Кэтрин Фицалан знала бы, как вытащить его из этого с наименьшим ущербом для отношений между их семьей и королевским семейством. Он подозревал, что епископ Бофор не прощает неуважения.
В то время как Бедфорд, похоже, не замечал отсутствия энтузиазма у Джейми, его дядя оказался более наблюдательным.
— Заверяю вас, что дочь Стаффорда — благочестивая и добродетельная леди, если это вас беспокоит, — заметил епископ Бофор. — Говоря по правде, она выразила желание уйти в монастырь.
Бог услышал его молитвы! Джейми приложил ладонь к груди.
— Если это то, чего желает леди…
— Но этого не желает ее отец! — отрезал епископ. — Уверяю вас, леди пойдет замуж.
— Есть, однако, еще одно дело, которое надо уладить до того, как брак будет устроен. — Лицо Бедфорда приняло серьезное и озабоченное выражение. — Что такое я слышу о том, что ты вызвал Помроя на поединок?
— Разве мало нам подобной глупости от Хамфри? — проворчал епископ.
Это сравнение не делало Джейми чести. Герцог Бургундский был так зол на Глостера за его военный поход в графство Эно, что бросил личный вызов Глостеру. Хамфри принял вызов — а потом бросил свою жену и отплыл в Англию.
— Нам удалось убедить папу запретить этим двум дуэль под угрозой отлучения от церкви, — сказал епископ, — но мы чуть не потеряли из-за этого Францию. Бедфорд трудился день и ночь, чтобы исправить нанесенный ущерб.
— Мой вызов Помрою не может причинить такого вреда, — возразил Джейми. — Я посчитал это взвешенным ответом на страшное оскорбление, но вижу, что мне следовало прикончить его прямо на месте.
— Вы забываете, с кем разговариваете, — произнес епископ с ледяным взглядом, от которого малые дети, наверное, бросаются врассыпную. Епископ повернулся к Бедфорду: — Мне казалось, ты говорил, что он человек здравый.