Ей не было нужды добавлять: «в отличие от Глостера».
— А у меня есть и собственная цель, — присовокупил Джейми, удивив сам себя. — Я приехал домой, чтобы жениться.
Резкий вздох Линнет был ему достаточной наградой. Королева захлопала в ладоши:
— Как чудесно!
— У меня уже накопилось столько скучных историй о моих победах на поле боя, — продолжил он, — что мне теперь нужна жена, чтобы было кому их рассказывать.
Королева рассмеялась, хотя и не поняла шутки, и спросила, повернувшись к Линнет:
— Какую же леди мы должны найти для нашего красавца Джеймса?
Линнет обратила на него ледяной взгляд своих голубых глаз.
— Думаю, он должен сам выбрать.
Не заметив раздражения в голосе Линнет, королева сцепила руки и ослепительно улыбнулась ему:
— Скажите нам, сэр Джеймс, какую леди вы бы хотели выбрать в жены?
— Какую-нибудь скучную англичанку, — ответил Джейми, твердо встречая пристальный взгляд Линнет. — Такую, из которой получится добродетельная жена.
Линнет вонзила ногти в ладони, чтобы побороть жжение в глазах и сохранить бесстрастное выражение лица.
Добродетельная жена, в самом деле.
Как Джейми мог быть так жесток, чтобы намеренно оскорблять ее? И для чего? Разве ему мало того, что пять лет назад он ее бросил и ушел, даже не оглянувшись? После клятв в своей неумирающей любви он уехал, не дав ей ни единого шанса все объяснить.
У нее были свои причины для того, что она сделала. Веские причины. Кто он такой, чтобы судить ее? Джейми рос в лоне большой, политически могущественной семьи, с любящими родителями, которые поддерживали его. У нее же в юности выбор был невелик.
Она сделала то, что должна была сделать. Чтобы взять судьбу в свои руки, требовались решительные действия. Джейми даже не пытался понять.
Ей удалось избежать брака с тем мерзким развратником Гаем Помроем. А потом, прежде чем отец выдал ее за кого-то еще по своему выбору, она быстренько сама устроила свой брак.
Так она выскользнула из-под пяты Алена. Вот уж была радость! Ален был и в ужасе, и в ярости в равной степени, но ничего не мог поделать. Мужчина, которого она выбрала, был слишком влиятелен. Ее брат-близнец Франсуа горячо спорил с ней из-за этого брака, говорил, что это все равно, что отрезать себе нос назло лицу. Но дело того стоило.
Все шло так, как было задумано. Не считая ужасной боли, которая сдавливала сердце всякий раз, когда она думала о Джейми Рейберне, о том, что уже ничего нельзя изменить.
Пока он разговаривал с королевой, она пристально вглядывалась в него, пытаясь отыскать того нежного юношу, которого когда-то знала. У этого сэра Джеймса были такие же длинные черные волосы, такие же поразительные полуночно-синие глаза. Каждая черта была знакома, и все же это был уже не он.
Теперь он весь состоял из твердых линий и углов. И дело не в том, что лицо его стало более худым, а тело мускулистее. В Джейми всегда были уверенность и бесстрашие, которые он проявил вчера на мосту. Но раньше в нем была еще и мягкость. Она помнила, каким нежным он был порой. В этом же мужчине, стоящем сейчас перед ней, не было и следа мягкости.
Джейми рассказывал королеве о вчерашних событиях в Сити. Очевидно, он не имел понятия о поразительном отсутствии у королевы Екатерины интереса к политике.
Королева одарила его приятной улыбкой и подхватила свои юбки.
— Нам пора присоединиться к остальным за обедом.
— Ваша милость, мы должны поговорить сейчас, — сказал Джейми. — Глостер будет здесь через два часа.
Королева застыла, глядя на него широко раскрытыми глазами.
— Глостер приезжает? Сюда? В Элтем?
— По соглашению с епископом ваш сын должен прибыть в Вестминстер с Глостером. Однако их будут сопровождать доверенные люди как Глостера, так и епископа.
— Вы говорите так, словно король взрослый человек, а не трехлетний ребенок, — с горечью проговорила королева. — Но если они так решили, то я ничего не могу сделать.
Джейми открыто встретил взгляд королевы; все они понимали, что она бессильна в этой борьбе.
— Будет ли мне позволено сопровождать своего сына?
Поскольку совет повелел организовать для короля отдельный двор, королеве больше не разрешалось путешествовать с сыном.
— Вы приглашены в Вестминстер, — сказал Джейми. — Но предполагается, что когда король через несколько дней возвратится в Элтем, вы переедете в Виндзорский дворец. Там вы будете в безопасности от беспорядков здесь, в Лондоне, — добавил Джейми более мягким тоном. — Король присоединится к вам всего через несколько недель, ибо совет решил, что рождественские празднества в этом году будут проводиться в Виндзоре.
Королева снова подобрала юбки и прошла мимо Джейми, направляясь к двери.
Обычно именно Линнет пыталась разъяснить королеве, как в действительности обстоят дела, какие опасности ее подстерегают. Ее величество, однако, предпочитала не слышать о событиях, на которые она была не в силах повлиять. Если же она не могла совсем избегать неприятных новостей, то старалась как можно скорее отгородиться от них.
Линнет сделала глубокий вдох и попыталась пройти мимо Джейми, как это сделала королева, но он схватил ее за руку.
— Что ты здесь делаешь, Линнет?
Она вырвала у него руку.
— Я думала, ты не хочешь знать.
— Мой долг — защищать королеву от всякого рода опасности, — объяснил он. — Расскажи, почему ты здесь.
Она метнула в него гневный взгляд:
— Потому что она попросила меня.
Линнет повернулась и направилась к двери. Своим широким шагом он обогнал ее, встал перед дверью и сложил руки натруди, преграждая ей путь.
— Почему она попросила тебя? И почему ты приехала? — спрашивал он все настойчивее.
— Потому что я ее друг, а у нее здесь больше никого нет, — ответила Линнет, стиснув кулаки. — Они забрали у нее единственного сына, и она даже не может сама выбирать ему нянек. С ней обращаются так плохо, как будто уверены, что она в сговоре со своим братом, дофином.
Сердце Линнет затрепетало, когда Джейми приблизился и, понизив голос, спросил:
— А это так?
— Конечно же, нет! — возмутилась она, отступая на шаг. — Нашу французскую принцессу с детства учили никогда не иметь своего мнения, избегать конфликтов любой ценой и делать то, что ей велено.
— Это сослужило ей хорошую службу, — заметил Джейми. — Боюсь даже думать, чему ты можешь ее учить.
— Я бы никогда не позволила ей совершить такую ошибку, как поддержать дофина, — прошипела она. — Эту жалкую пародию на короля, которого я надеюсь никогда не увидеть.