— У Франсуа и Роуз все хорошо, они шлют тебе сердечный привет, — сказал Джейми, когда они вчетвером направились к дому. — Они приедут в гости осенью и, возможно, останутся в Англии на зиму. Во Франции сейчас трудно. Эта история с Жанной Д'Арк оставила у всех горький осадок.

Храбрость французской девушки из Орлеана и ее упорная решимость слишком сильно напоминали Джейми его жену, чтобы не восхищаться ею.

— А из Лондона у тебя есть новости? — поинтересовалась Линнет.

— Да. Новая герцогиня Глостер крайне непопулярна. Глостер сглупил, женившись на Элинор, ибо она заводит врагов буквально на каждом шагу.

Джейми жалел, что так и не нашел доказательств связи Элинор с ведьмами.

Линнет потрепала его по руке:

— Однажды Элинор заплатит за все.

Они вошли в зал, где на столе его ждала большая кружка эля и блюдо с холодным мясом и теплым хлебом. Пока он ел, малышка вертелась у него на коленях. Закончив, Джейми поцеловал детей и поставил их на ноги.

— У меня есть для вас увлекательные истории, но вначале я должен поговорить с вашей мамой наедине.

После того как няня увела детей, он выложил на стол пачку писем.

— Госпожа Леггет прислала их и сказала, что дела идут хорошо.

Госпожа Леггет и ее сыновья занимались повседневными делами торгового предприятия Линнет. И хотя Линнет по-прежнему ездила в Лондон один-два раза в год, ее теперь, похоже, больше интересовало управление большим замковым хозяйством и поместьем.

— А как Лили? — с улыбкой спросила Линнет, ибо Лили была ее любимицей.

— Бедный Мартин! Ей каким-то образом удалось убедить его привезти ее сюда после того, как он навестит свою мать. В сражении он может встретиться лицом к лицу с любым врагом, но вот отказывать женщине пока еще не научился.

— Вот уж действительно бедный.

В тоне Линнет не было сочувствия.

— Лили говорит, что хочет насобирать какой-то особой целебной травы, которая растет на севере, — продолжал Джейми.

Лили удивила их всех, пойдя в ученицы к старой знахарке.

— Я очень надеюсь, что они все приедут, — сказала Линнет, и лицо ее осветилось радостью.

Она сама росла только с братом и дедушкой, поэтому хотела, чтобы ее окружало много родных и друзей.

— Слышал ли ты в Лондоне какие-нибудь сплетни шепотком про королеву и Оуэна? — полюбопытствовала Линнет. Когда он покачал головой, она рассмеялась. — Наверняка совет уже должен знать о них. Когда мы были у них последний раз, она ждала второго ребенка.

— Хамфри и совет либо не знают, либо предпочитают делать вид, что не знают, — заметил Джейми. — В любом случае будем молиться, чтобы они и дальше их не трогали.

Линнет накрыла его ладонь своей.

— Мне послать весточку Стивену и Изабель, что ты дома?

Было только одно занятие, которое Джейми любил больше, чем сидеть и разговаривать со своей женой. Он наклонился, чтобы вдохнуть запах ее кожи, и прошептал на ушко:

— Позволь мне побыть некоторое время только с тобой. Я хочу провести с тобой в постели неделю.

— Я надеялась, что ты это скажешь, — отозвалась она хрипловатым голосом. — Я соскучилась по своему страстному рыцарю.

— Иди сюда, любовь моя, — пробормотал он, усаживая ее к себе на колени. — Меня не было слишком долго.

От автора

У вдовы Генриха V, французской принцессы Екатерины де Валуа, было четверо или пятеро детей от Оуэна Тюдора, смотрителя ее гардероба. Спустя шестьсот лет многие факты в их отношениях неясны. В одной из распространенных историй говорится, что королева влюбилась в Оуэна, увидев его купающимся нагишом. В другой, что Оуэн вызвал переполох при дворе, упав к ней на колени во время танца.

Считается, что Оуэн и королева тайно поженились, хотя регистрационной записи об этом не существует. Я позволила себе некоторую вольность и определила их брак 1426 годом, хотя, возможно, он имел место ближе к 1429 году.

До своих отношений с Оуэном королева, поговаривали, флиртовала с Эдмундом Бофором. Возможно, именно это и побудило Глостера, молодого дядю короля, убедить парламент запретить королеве выходить замуж без разрешения.

Несмотря на закон, королева и Оуэн несколько лет уединенно жили в Хертфорде со своей растущей семьей. Их тихой жизни пришел конец, когда Оуэна в 1436 году посадили в тюрьму по обвинению в измене, возможно, по наущению Глостера. Королева Екатерина удалилась в Бермондсейское аббатство, где и умерла после рождения их четвертого или пятого ребенка. Некоторые считают, что она умерла от разбитого сердца.

Смерть королевы стала поворотным пунктом во влиянии Глостера на короля. Генрих VI, которому уже было пятнадцать, приказал освободить Оуэна и возвел своих сводных братьев, Эдмунда и Джаспера, в графский титул. Оуэн дожил до 1461 года, когда был казнен как сторонник Ланкастеров в войне Алой и Белой розы.

Старший сын Оуэна и Екатерины, Эдмунд Тюдор, женился на кузине Эдмунда Бофора Маргарет. Маргарет была уже вдовой, когда родила — в тринадцатилетнем возрасте — их сына Генри. Это был тот самый ребенок, внук королевы Екатерины и смотрителя ее гардероба, который позже узурпирует трон и станет Генрихом VII, тем самым положив начало династии Тюдоров.

Элинор Кобем, дочь простого рыцаря, стала любовницей Глостера, когда служила фрейлиной у его жены. После того как первый брак Глостера был признан недействительным, она стала его герцогиней. Когда старший брат Глостера умер, сделав его следующим в очереди на трон, Элинор уже почти видела корону в своих руках. По-видимому, она решила действовать до того, как король умрет, и зачала наследника.

В 1441 году Элинор была обвинена в использовании колдовства против Генриха VI после того, как один из ее сообщников, Джон Хьюм, сделался осведомителем. Элинор призналась в колдовстве, но отрицала обвинение в измене. В качестве наказания ее заставили пройти пешком по Лондону с зажженной свечой, а после заточили до конца жизни на острове Мэн. Поскольку Элинор якобы применила колдовство, дабы обманом заставить жениться на ней, и этот брак Глостера удобно был признан недействительным.

Сообщникам Элинор повезло куда меньше. Марджери Джордемин, которая однажды уже сидела в тюрьме за колдовство, была сожжена как неисправимая еретичка. Томас Саутвелл, священник и лекарь, умер в Тауэре прежде, чем приговор был приведен в исполнение. Роджер Болингброк, священник и известный оксфордский ученый, был повешен и четвертован, после чего его голова была выставлена на всеобщее обозрение на Лондонском мосту.