Шилес встала сбоку и посмотрела на его профиль.
— Почему ты вообще пришел за мной?
Йен повернулся к ней. Взгляд его синих глаз был таким напряженным, что ей показалось, будто даже воздух завибрировал между ним и ею.
— Потому что ты моя жена, нравится тебе это или нет.
У Шилес пересохло во рту. И голос задрожал поневоле, когда она заговорила.
— Я поняла. Все дело в твоей гордости.
— Ты так думаешь? — возмутился Йен.
— Да. — Шилес облизнула губы. — А еще потому, что без меня ты не сможешь заявить свои права на замок Нок.
— Не стану отрицать, что моя гордость пострадала. Это действительно так. И не буду утверждать, что нам не нужен замок. Он нам действительно нужен, — решительно заявил Йен. — Но я пришел за тобой совсем не поэтому.
Шилес оторвала взгляд от своих изгвазданных туфель и подняла глаза на него.
— А почему?
— Так это моя обязанность — защищать тебя, — сказал Йен. — Я не могу — и не хочу! — снова потерять тебя, мою семью, мой клан. Даже если бы ты не была моей женой, — а ты моя жена! — я должен был выполнить свой долг — уберечь тебя от опасностей. Я давным-давно взялся быть твоим защитником и не собираюсь отказываться от этого.
Шилес поняла — ему нужно загладить свою вину. Однако надеялась, что она для него значит больше, чем требования долга, чем необходимость исправить какую-то ошибку. Она набрала полные легкие воздуха и медленно выдохнула.
Женщине страшно трудно заставить мужчину сказать то, что ей хочется услышать от него добровольно.
— Ты хоть немножко думаешь обо мне?
— Конечно, черт побери! — воскликнул он. — Я всегда думаю о тебе, еще с тех пор, когда ты была малюсенькой девчушкой. И ты прекрасно знаешь об этом.
«Словно я любимая собачонка!» Шилес раздраженно вздохнула.
— И я хочу тебя. — Глаза Йена потемнели. Он был готов испепелить ее взглядом. — Я так хочу тебя, что задыхаюсь от одного твоего вида.
Он снова отвернулся, уставившись на вершины гор на горизонте. Немного помолчал, потом опять заговорил:
— Когда ты сбежала, Шил… Не было ничего важнее, чем вернуть тебя.
Наверное, это был хороший знак. Знак, подающий надежду? Пусть Йен никогда не полюбит ее так, как ей хотелось, но кажется, теперь он искренне желает, чтобы она стала ему женой, и у него нет камня за пазухой. Его тянет к ней, он хочет ее.
— Святые угодники, ты напугала меня до смерти, когда вот так исчезла. — Йен снова разозлился. — Я не знал, куда ты делась, в безопасности ли ты.
— Нилл хорошо заботился обо мне.
Шилес начала успокаиваться.
— Когда-нибудь Нилл превратится в мужчину, на которого можно будет положиться. — Йен покачал головой. — Но пока он юнец. И не понимает, чем опасны такие люди, как Арчибальд Дуглас.
Какое-то время Йен молчал, глядя вдаль.
— Я знаю, ты недовольна мной, поэтому нам нужно откровенно поговорить, — наконец сказал он. — Было неправильно приезжать сюда, чтобы решить нашу проблему. Опасно привлекать к себе внимание королевы и Дугласа. Ты не представляешь, чем все это могло закончиться.
Шилес облокотилась на парапет рядом с ним. Тугой ветер был готов подхватить ее.
— Почему ты ничего не рассказал мне о ваших планах взять замок Нок.
— Мне не хотелось, чтобы ты волновалась. Кроме того, мы только-только придумали этот план. — Тон его был недовольным, но по крайней мере Йен не сказал ей, что это не ее дело. — Теперь нам не хватит времени, чтобы захватить его до выборов вождя на празднике Самайн.
— Я не хотела, чтобы Коннор с остальными приезжал сюда, — сказала она.
— Обнаружить тебя наедине с Дугласом за закрытой дверью — было ужасно, но всё могло обернуться намного ужаснее, — сказал Йен. — Они понимали, что могут потребоваться мне, а мы преданы друг другу.
Шилес смотрела, как над вершинами гор собираются облака, и думала о верности. О верности Йена.
— Теперь я готова выслушать объяснения насчет Дайны.
— Дайны? Тут и объяснять нечего, — сказал он. — Она не имеет к нам никакого отношения.
Шилес не стала настаивать, а просто ждала, когда его гнев схлынет.
— Я собирался помыться перед нашей первой брачной ночью, — начал Йен. — И как раз мылся, когда на кухню зашла Дайна. У нее были свои намерения.
— А камень? — спросила она. — Я видела его на ней.
— Дайна подошла со спины и сдернула его с меня. Я даже не понял сначала.
Ему было стыдно признаться в этом. Быть застуканным голышом с Дайной было не так стыдно.
Йен спрыгнул с парапета и встал перед ней.
— Я привез тебе его.
Он влез под рубашку и вытянул кожаный мешочек, висевший на шее. Растянул шнурок, и камешек выпал ему на ладонь.
— Клянусь, я пальцем до нее не дотронулся.
Он посмотрел ей прямо в глаза.
Шилес зажала его руку с камешком в кулак и взялась за него обеими руками.
— Я верю тебе.
— Если ты останешься со мной, я буду тебе верным мужем, — сказал он. — И сделаю все, чтобы ты была счастлива.
Он не обещал вечной любви, но и этого было достаточно. Йен заботился о ней. В качестве мужа он будет ставить ее нужды на первое место, как дело чести. И если вдруг понадобится, станет защищать ее до последнего дыхания.
— Если ты все еще хочешь уйти от меня, я не стану тебя задерживать, — продолжал он. — Но времена нынче тревожные, поэтому ты должна подыскать себе мужчину, который способен защитить тебя. Если намереваешься найти нового мужа, сделай это как можно быстрее.
Это нечестно — выйти замуж за другого, когда она всю жизнь любит Йена. Почему она вдруг решила, что сможет уйти от него?
— Я сделала свой выбор еще много лет назад, — сказала Шилес. — Я выбрала тебя, Йен Макдональд.
— Вот и отлично!
Йен положил камешек в мешочек, сунул мешочек под рубашку и схватил ее за руку.
И опять Шилес помчалась за ним вприпрыжку, только теперь в обратном направлении. Держась за руки, они проскочили весь замок, вышли в город и заспешили по улицам так, словно волки гнались за ними по пятам.
— Куда мы идем? — спросила она.
— Терпеть не могу Дугласа, — ответил Йен, не замедлив шага. — Но обязательно воспользуюсь его советом, и как можно быстрее.
Шилес сглотнула. Она вспомнила слова Дугласа, сказанные на прощание.
«Ради Бога, лиши ее невинности этой же ночью».
Нилл в одиночестве сидел за столом. Когда Йен с Шилес вошли в темную, шумную таверну, он поднялся им навстречу.