Он обернулся к своим стражникам и гаркнул:
— Взять его!
Шилес охнула и рванулась вперед, но Бейтрис с Айлизой удержали ее.
Тут с другого конца зала донесся голос Тейта:
— Давайте послушаем, что скажет Йен.
Его поддержало несколько голосов:
— Да-да! Давайте послушаем! Пусть Йен скажет!
Хью поднял руку, делая вид, что останавливает стражников, но те все равно двигались в сторону Йена, только медленнее.
— Обвинять легко, — сказал он Йену. — В особенности, когда кроме слов ничего больше нет.
— У меня есть доказательства. — Йен сделал паузу, чтобы дать всем время оценить смысл сказанного. — Я прошу подойти сюда моего отца Пейтона Макдональда.
Шилес вцепилась в руки Бейтрис и Айлизы, когда Пейтон вышел вперед и встал перед собравшимися. Несмотря на увечье и седину, он был еще мужчина хоть куда — с мощными плечами, с боевыми шрамами на лице и отметинами на руках. Ее сердце наполнилось гордостью при виде отца и сына, прекрасных и благородных мужчин, стоявших бок о бок перед своими сородичами.
— Отец, — обратился Йен, — скажи, кто из нашего клана сражался тогда рядом с тобой?
— На поле сражения я находился слева от вождя, справа от него — Рагналл. Так было всегда, — начал отец. — Мы стояли во главе нашего войска. Опять же как всегда.
Мужчины согласно загудели, понимая, что Пейтон говорит правду.
— А кто был позади вас? — спросил Йен.
— Сразу за нами стоял Черный Хью и несколько его людей.
В ответ на слова Пейтона толпа загудела. То, что Хью находился за спиной погибших, само по себе ничего не значило.
— Можешь рассказать нам, как погибли вождь и Рагналл?
Пейтон покачал головой.
— Я не видел, кто нанес удар, но совершенно точно знаю, что убийцы напали с тыла. С тех пор я только и делаю, что пытаюсь отгадать эту загадку.
В зале повисла такая тишина, что Шилес слышала собственное дыхание.
— Англичане навалились на нас всеми силами. Им требовались наши жизни, — продолжал Пейтон. — И все равно я понятия не имею, как английским солдатам удалось зайти нам за спину, да еще так, что мы ничего не заметили.
Йен пожал плечами.
— В пылу сражения по сторонам не смотришь.
— Мы всегда сражались втроем и всегда прикрывали спину друг другу. Я могу понять, если кто-то один из нас мог проворонить солдата, зашедшего с тыла, но ведь не все трое сразу. — Пейтон покачал головой. — Нет, это было невозможно.
Стоявшие впереди одобрительно заворчали. Это были три старых воина, мнение которых считалось непререкаемым. Им пришлось принять участие и удалось выжить в многочисленных сражениях, в которых многие погибли.
— На нас напали одновременно, — сказал Пейтон. — Я увидел, как наш вождь повалился вперед, и тут же услышал крик Рагналла. Я не успел кинуться им на помощь, потому что получил сзади удар в голову.
— Сзади, в голову, — повторил Йен. — Отец, ты видел того, кто нанес удар?
Пейтон снова покачал головой.
— Я очнулся через две недели дома без ноги.
— Это что, доказательство? — вмешался Хью. Он развел руками. — Весьма прискорбно, что мой брат и Рагналл погибли у Флоддена, но ты даром тратишь время, заставляя нас выслушивать байки о прошлом.
Йен повернулся к трем старым воинам, стоявшим в первом ряду.
— Вы в свое время много повоевали и с англичанами, и с другими шотландцами, поэтому можете ли вы определить на глаз разницу в их оружии?
— Что за глупости ты спрашиваешь? — возмутился один из них. — Конечно, можем.
— Тогда посмотрите, от какого оружия мог остаться такой шрам на затылке у моего отца?
Пейтон стянул шапку и повернулся к ним спиной. У него был выбрит затылок вокруг пятидюймовой раны.
— Тебе повезло, что ты получил удар острием меча, не то быть бы тебе покойником, — сказал старик. — Ты кинулся на помощь вождю и Рагналлу и ускользнул от удара. Это тебя и спасло.
— А что это был за меч, можете сказать? — спросил Йен.
— Наверняка это был обоюдоострый шотландский меч, а не английский клинок, — уверенно заявил старик, двое других согласно закивали головами. — Видишь, какой широкий след? Да, это удар от шотландского меча.
От поднявшихся криков можно было оглохнуть. Йен поднял руку, призывая всех к тишине.
— У нас много врагов среди других кланов, и большинство из них находились на поле сражения в тот день, — вдруг возник Хью. — Вождь был моим братом, а Рагналл — племянником. Я никогда бы не смог поднять руку на родную кровь.
— А Коннор не твоя родная кровь? — Сжав руки в кулаки, Йен шагнул к Хью. — Почему бы тебе не сказать всему клану, что ты сделал с Коннором?
— В глаза не видел его последние пять лет.
— Я знаю, что ты сделал. — Йен прищурил синие глаза. — Первое, ты попросил Маклейна Лохматого убить нас, всех четверых по дороге сюда, на Скай. Но мы тебя очень удивили, сумев сбежать из его замка.
Хью начал было говорить, но Йен заорал на него:
— И тогда ты заключил сделку с проклятым Мердоком Маккинноном! Ты предложил ему оставить при себе замок Нок и забрать мою жену в обмен на убийство Коннора.
Уже давно все присутствовавшие в зале удивлялись, почему Хью не борется за замок Нок. Теперь Йен дал объяснение, которому они могли поверить.
— Ты лжешь! — выкрикнул Хью, но на лбу у него обильно выступил пот.
— Мердок Маккиннон рассказал моей жене о твоей измене.
— Жена расскажет что угодно, чтобы сделать тебе приятное. — Хью обвел взглядом зал. — Я полагаю, произошло вот что: Коннор с двумя своими товарищами решил снова отправиться во Францию вскоре после вашего возвращения вчетвером домой.
— Зачем тогда ты распространял слухи, что их убили Маккинноны? — спросил Йей. — Может, мне стоит призвать Коннора, Алекса и Дункана, чтобы из первых уст услышать все как было?
В дальнем конце зала вдруг раздался пронзительный свист. Толпа обернулась и увидела на том месте Коннора, Алекса и Дункана уже без маскарадного обличья. Мужчины ахнули от удивления, а женщины, подобрав юбки, кинулись в стороны, когда трое друзей двинулись через зал к помосту.
— Сейчас время Самайна, дядя, — обратился к нему Коннор. — Ты готов встретиться с мертвецами?
Выпучив глаза, Хью глядел на них не в силах сказать ни слова, пока его приспешники разбегались, истово крестясь. Несмотря на измученный вид, на лица сплошь в синяках, не было никакого сомнения, что эти трое настоящие воины и с ними нельзя не считаться.
— Ты должен был убить меня своей собственной рукой, — заявил Коннор, остановившись перед дядей. — Только глупец мог доверить Маклейнам или Маккиннонам выполнить такую важную задачу.