— Леди Дорин! Как я рад встретить вас снова! Не ожидал, что увижу вас здесь.
Розина, к своему приятному удивлению, заметила, что Чарльз покраснел.
— Я приехала, чтобы помочь вашей семье поддержать отца, — ответила леди Дорин. — Рада, что вы тоже пришли исполнить долг.
— Думаю, теперь я буду это делать с большим удовольствием, — сказал Чарльз, улыбаясь девушке.
Когда багаж Чарльза забросили на крышу экипажа, молодые люди продолжили путь.
Они посетили три дома подряд. Розина и леди Дорин первыми покинули последний из них и сидели в экипаже, дожидаясь мужчин.
— Никогда не думала, что политика — это такой тяжелый труд, — сказала леди Дорин. — Интересно, как это понравится Летиции Холден.
— Мисс Холден? — холодно отозвалась Розина.
Она поняла, что совсем забыла о богатой Летиции. И это напоминание было как гром среди ясного неба.
— Ты ведь помнишь, что мы с тобой хотим выдать ее за сэра Джона, — лукаво сказала леди Дорин.
— Разве? — спросила Розина, которая не припоминала за собой таких желаний.
— Конечно. Богатая жена придется ему как нельзя кстати, и мне показалось, что между ними уже все улажено.
— Глупости, — не сдержавшись, выпалила Розина. — Если бы это было так, он сказал бы мне или хотя бы моему отцу.
— Но, быть может, деликатность мешает ему, — сказала леди Дорин. — Никто не хочет казаться слишком уверенным, пока не получит твердого ответа.
Розина побледнела. Ей вдруг стало трудно дышать, и она едва смогла набрать воздуха для следующего вопроса:
— Хочешь сказать, сэр Джон сделал мисс Холден предложение?
Девушка замерла в ожидании ответа, сердце ее отчаянно колотилось.
— Не могу ответить с уверенностью, — медленно произнесла леди Дорин. — Обычно она все мне рассказывает, но в последнее время, когда я спрашиваю об их отношениях, только хихикает и жеманно улыбается.
— В таком случае, она вряд ли подходящая жена для сэра Джона, — сказала Розина, надеясь, что ее голос не дрожит. — Хихикающая жена лишит его рассудка.
— Я тоже так думаю. Но знаешь, если сэр Джон сделал предложение, он обречен.
— Конечно, — немного резко сказала Розина. — Если он сделал предложение.
— Уверена, это вопрос времени. Каждый раз, когда я вижу их вместе, они кажутся такими счастливыми. Когда бы они ни танцевали, Летиция все время смеется.
Розина молчала, вспоминая, как она сама танцевала с сэром Джоном. Ей никогда не хотелось смеяться. Скорее, ей хотелось, чтобы он крепче сжал ее спину и притянул ближе к себе, хотелось почувствовать на щеке его теплое дыхание, заглянуть в его глаза и увидеть, как они вспыхивают при взгляде на нее…
Ей хотелось смотреть на его губы и представлять, каким был бы их поцелуй.
Но смеяться ей не хотелось никогда.
В эту минуту Розине казалось, что она больше никогда и не засмеется.
— Розина?
Она услышала, что к ней, словно откуда-то издалека, обращается леди Дорин.
— Прошу прощения, — отозвалась девушка, возвращаясь в реальность.
— Я сказала, что идут мужчины. Теперь можем ехать.
Сэр Джон и Чарльз приближались к экипажу, смеясь и хлопая друг друга по спине.
Розина наблюдала за сэром Джоном как бы со стороны, и ей казалось, что она видит его впервые. Как он хорош собой, как красиво его смеющееся лицо, как притягательны его уверенность в себе и энергичная мужественность!
Какая женщина отвергнет его предложение?
И как сама она могла быть слепой все это время?..
Мужчины подошли к экипажу. Розина уже овладела собой и смогла заговорить:
— Как успехи?
— Неплохо! — ответил сэр Джон. — Но, если хотите правду, нам еще придется много поработать, чтобы они поверили, что им нужны либералы у власти.
— Но мы должны победить, — сказала Розина. — Ради папы просто обязаны.
Он накрыл ее руки своими ладонями.
— Не волнуйтесь. Все будет хорошо.
Как часто он повторял раньше этот беспечный жест! Теперь Розине казалось, что прикосновение сэра Джона обожгло ее. Ей захотелось резко убрать руки… Ей хотелось, чтобы он держал их вечно…
В следующем доме молодых людей принялся забрасывать каверзными вопросами человек, которого явно заранее подготовили. Но они отвечали уверенно, потому что знали, за что борются. Чарльз был особенно убедителен. Во всяком случае, так показалось леди Дорин.
Наконец они вернулись домой в сладком предвкушении ленча. Когда сели за стол, сэр Джон сказал:
— У меня такое ощущение, будто я забрался на вершину самой высокой горы и скатился вниз по другому склону.
— Мне прекрасно знакомо это чувство, — ответила Розина. — Думаю, мы заслужили хороший ленч, но нужно расправиться с ним побыстрее, потому что сегодня у нас еще много дел.
— Пожалуй, я давно не трудился так тяжело, как сегодня утром, — сказал сэр Джон. — О вас, леди, я могу сказать только то, что вы были восхитительны. Я бы не на шутку волновался, если бы вы работали на оппозицию.
— Человек, с которым я разговаривала последним, пытался обратить меня в консерватора, — сказала Розина. — Он обещал, что, если я перейду в другой лагерь, у меня будет все, что я захочу, и к моим ногам падет бессчетное количество мужчин.
Все рассмеялись.
Потом Чарльз сказал:
— Если верить в эту чушь, можно поверить чему угодно.
— Спасибо, дорогой братец! Ты, как всегда, умеешь сделать комплимент.
— О, ты же знаешь, о чем я.
— Братья всегда скупы на комплименты, — мудро заметила леди Дорин.
— Кроме того, мисс Кларендон не нужна политика, чтобы мужчины падали к ее ногам, — сказал сэр Джон. — Почти весь Лондон уже склонил перед ней колени.
«Почти весь, — подумала девушка. — Только не вы».
Чарльз ответил на слова сэра Джона братским скептицизмом.
— Розина? — вскричал он. — Никогда!
Сестра толкнула его ногой под столом.
— Доедай, — сказала она, не обращая внимания на жалобный стон Чарльза. — Нам нужны силы, чтобы продолжить работу.
Леди Дорин вздохнула.
— Нам так уж необходимо это делать? — спросила она.
— Разумеется, необходимо, — ответил Чарльз. — Но я позабочусь о вас, обещаю, вы не устанете так сильно, как вначале.
Розина и сэр Джон многозначительно переглянулись.
Когда они завершили работу и сели насладиться поздним чаем, все сказали, что никогда в жизни не трудились так тяжело.