Она наскоро поклонилась и отошла. Скорее наверх, узнать, как проходят роды!
Орва пришла как раз вовремя, чтобы увидеть, как младенец выскользнул из тела матери и громко завопил. Не узнав даже, какого пола ребенок, она побежала за Сисели.
Сисели вышла из спальни, осторожно неся новорожденного на сгибе локтя. Орва шагала перед ней. Увидев их, лорд Грей выбежал вперед.
— Это?.. — выдавил он.
— Мальчик, милорд, — сообщила Сисели.
Эндрю вгляделся в лицо сына. По щекам покатились слезы.
— А Мэгги?
— Здорова и жаждет вас увидеть.
— Она пообещала дать мне сына, — потрясенно прошептал лорд Грей и, протиснувшись мимо Сисели, побежал наверх.
Сисели показала малыша всем присутствующим в зале. Мужчины послушно восхищались младенцем. Наконец Орва отнесла его наверх.
Сисели неожиданно осталась наедине с Йеном. Сэр Уильям куда-то исчез.
— Они не позволили мне видеть роды, — пожаловалась она, не зная, что сказать.
— Мэгги дала мужу прекрасного, крепкого парня! — тихо заметил лэрд.
— Вы хотите детей, — кивнула Сисели.
— А вы разве нет?
— Да, но не знаю, сколько, и молюсь, чтобы не оказаться похожей на свою матушку. Она умерла после того, как родила меня. Если бы я вас любила, не хотела бы родить вам сына, а потом умереть. Это было бы слишком грустно, милорд.
— Вы могли бы полюбить меня, прекрасная леди?
— Не знаю, — честно ответила Сисели.
— Но теперь я нравлюсь вам больше, чем в тот день, когда впервые привез вас в Гленгорм! — уверенно сказал Йен, окинув ее теплым взглядом.
— Возможно, так и было бы, не побей вы меня, да еще на людях.
— Впредь обязуюсь делать это, только оставшись наедине с вами, — пошутил Йен и хмыкнул, когда она покраснела.
— Вы ведете себя неприлично, милорд, — упрекнула Сисели.
Он поднес к губам ее руку, поцеловал и, перевернув, стал целовать ладонь и запястье.
Сисели тихо охнула, изнемогая от наслаждения.
Йен привлек ее к себе и положил ее ладошку на то место, где билось его сердце.
— Вы настоящее сокровище, моя прекрасная леди. И теперь я сделаю все, чтобы вы влюбились в меня. Как хорошо, что сэр Уильям нашел невесту для лэрда Фэрли!
Йен сжал ее лицо и стал медленно целовать, сначала щеки, потом губы.
Сисели вздохнула. Она просто беспомощна перед поцелуями Йена.
Ее сердце гулко забилось под его ладонью. Он обнял ее за талию, еще крепче прижал к себе и стал ласкать округлые груди. Сисели оцепенела. Даже Фэрли не осмеливался на такое!
— Неужели я первый, прелестная леди? — проворковал он, почти не отнимая губ.
Сисели лишилась речи: слишком сильны оказались обуревавшие ее ощущения. Джо никогда не делилась с Сисели интимными деталями ее встреч с Яковом, а Сисели никогда не спрашивала, боясь смутить подругу. Имеет ли он право касаться ее? И почему ей так восхитительно хорошо?
— Разве вам пристало делать это? — выдавила она, наконец. — Вы не мой муж! Пресвятая Дева!
— О, это всего лишь часть ухаживания, прекрасная леди, — мягко уверил Йен.
Боже! Какие сладкие грудки! Круглые, упругие и одновременно мягкие.
Не в силах сдержаться, Йен слегка ущипнул ее сосок. Его плоть уже натягивала переднюю часть штанов.
— Пожалуйста, не надо, милорд, — взмолилась Сисели.
Йен отнял руку. Значит, Фэрли не зашел так далеко в своих ласках. Что же, все к лучшему, потому что он первый мужчина, ласкавший ее. И больше не позволит никому дотронуться до нее. Она принадлежит ему одному.
— Почему вы остановились? — спросила Сисели.
— Не хочу пугать вас. До сей поры ни один мужчина не ласкал вас так дерзко. Но я жажду большего и умоляю — не заставляйте меня долго ждать!
— Откуда вы знаете, что раньше меня не касалась рука мужчины? — взвилась Сисели.
— Ах, это так просто! Опытным женщинам ведомо, что вслед за поцелуями следуют ласки.
— Но меня нелегко соблазнить, — предупредила Сисели.
— Это верно, — согласился Йен, лукаво блестя глазами. — По правде говоря, не просто нелегко, а чрезвычайно трудно.
— Вы плут и разбойник!
— Это верно, — смеясь, ответил Йен, — но полагаю, вы скоро обнаружите, что полюбили плута и разбойника.
— Вы не имели права похищать меня, милорд, — строго сказала Сисели.
— Меня зовут Йен, и я намерен завоевать вас, прекрасная леди. Мне хотелось бы слышать, как вы произносите мое имя.
— Йен, — прошептала она, глядя ему в глаза.
— Как нежно вы это произносите, — улыбнулся он. — Но скоро вы будете выкрикивать мое имя в порыве страсти, моя прекрасная леди! Мы соединим наши тела, и тогда вы выкрикнете мое имя.
Его взгляд вдруг стал очень пристальным.
— Вы должны знать, что я девственна, — нервно пробормотала Сисели, отступая. — Я ничего не знаю об этом, кроме того, что если вы станете моим мужем, должна покориться и терпеть все, что вам угодно будет со мной сделать. Не знаю, готова ли я смириться с этим.
Слыша ее чопорные речи, Йен снова рассмеялся. Похоже, священники сумели вбить ей в голову много глупостей. Женщина должна покориться. Соитие только ради продолжения рода…
— Поймите, прекрасная леди, вы отдадитесь мне, а я — вам. И несмотря на все уверения церкви, мы оба познаем наслаждение. Ну а пока я готов узнать о вас все, что можно, а вы должны все узнать обо мне.
В зал вернулся лорд Грей.
— С Мэгги все в порядке! Она говорит, что нам нужны еще дети! У нас крепкий сын, но я бы хотел, чтобы отец Эмброуз окрестил его перед возвращением в Бен-Дафф. А вы двое должны согласиться быть его крестными родителями, и тогда Мэгги будет очень польщена.
— У меня никогда не было крестника, — обрадовалась Сисели. — Для меня это большая честь, милорд.
— И для меня тоже, старый дружище, — кивнул Йен.
Теперь они почти что соединены. Став крестными, они сделают первый шаг к алтарю.
Утром сэр Уильям отправился в Перт. Ему хотелось уехать домой в Друмланриг, но долг превыше всего. Лорд Грей тоже уехал, чтобы известить Бен-Дафф о наследнике и приготовить дом к прибытию жены и сына. Но на следующий день пошел снег. И как бы Мэгги Маклауд ни хотела поскорее оказаться дома, все понимали, что скорее всего придется задержаться до весны, когда малыш сможет выдержать полуторадневное путешествие. Сисели была рада ее обществу.
А лэрд Гленгорма осознал, что сэр Уильям вряд ли сможет вернуться из Перта, какое бы решение ни принял король. Зато Сисели проведет с ним зиму! Причем она не расстроилась, услышав новости.