Сложность ситуации состоит в том, что против маньяка бессильны средства защиты, издавна применяемые против классического упыря: зерна горчицы, чеснок, святая вода, крест, осиновый кол. Понятно, что они смертны, но распознать в несчастном душевнобольном человеке упыря, обуянного неутолимой жаждой крови, способен лишь специалист. Поэтому для непосвященного маньяки представляют огромную опасность, поскольку нападают внезапно, в самых неожиданных местах», — такими словами заканчивался доклад известного петербургского ученого.
P. S. В мае 2005 года в Петербурге произошла серия зверских убийств. В каждом случае у жертвы было разодрано горло. Все преступления оставались нераскрытыми. Убийца бродит где-то рядом с нами…
Неподалеку от Санкт-Петербурга, на Карельском перешейке, находится единственная в Европе рукотворная лиственная роща, заложенная еще при Петре I на берегу реки Линдула. В 1976 году уникальная роща с прилегающими землями площадью 930 гектаров получила статус историко-культурного и ботанического памятника. Комиссия ЮНЕСКО также признала ее несомненную ценность: в 1990 году роща была включена в список мирового культурного и природного наследия.
В середине 90-х годов вокруг Линдуловской рощи разгорелся громкий скандал. Администрация Ленинградской области отвела вблизи заповедного места крупный земельный надел садоводству «Союз». Это вызвало протесты со стороны экологических организаций. Судебная тяжба длилась несколько лет, а завершилась тем, что садоводы остались на захваченном «плацдарме», несмотря на все усилия экологов выгнать их вон.
Но с недавних пор роща превратилась в зловещее место, куда люди стараются не ходить.
Весной 2005 года на берегу реки Линдула было обнаружено массовое захоронение. После ночного ливня обвалился речной берег, обнажив человеческие кости. Утром их случайно увидел садовод Прокладкин. Груда оскаленных черепов, ребер и позвонков произвела на него удручающее впечатление. Прокладкин прибежал в «Союз», где рассказал о своей жуткой находке.
Толпа любопытных во главе с председателем садоводства Магендоидовым отправилась на берег реки, чтобы осмотреть захоронение. При осмотре было обнаружено семь человеческих черепов, один из которых, судя по сохранившимся длинным волосам, был женский, а остальные, видимо, мужские. Многие черепа имели проломы, что свидетельствовало о насильственной смерти несчастных. При этом даже неспециалисту было очевидно, что погребение достаточно давнее, по меньшей мере насчитывающее полсотни лет.
— Господа, это явно жертвы сталинских репрессий, — заявил садовод Рувимов, либерал и большой вольнодумец.
— А может, жертвы перестройки, — проворчал Магендоидов, консерватор и большой грубиян.
— Господа, мы обязаны предать этот факт гласности. О захоронении следует сообщить в «Мемориал» и вскрыть очередное преступление сталинского режима, — загорелся идеей вольнодумец.
— Только попробуй, черт сопатый, сообщи, сразу из садоводства выгоним! — сурово оборвал его председатель. — Мало нам скандала с экологами? Хочешь, чтобы снова очкастые шум подняли?
— Да ты это брось в «мемориалы» какие-то обращаться, нам скандалы ни к чему, — тут же окрысились на либерала остальные садоводы, а член правления Крынкина даже замахнулась на него сучковатой палкой.
— Как же тогда быть? — приуныл Рувимов.
— А вот так! — ответил Магендоидов и пинком отправил женский череп в реку, следом за ним в воду полетели и остальные останки.
После решительных действий председателя прошло совсем немного времени, и в Линдуловской роще случилось новое происшествие, которому вначале не придали серьезного значения.
В один из майских вечеров садовод Прокладкин, злостный порубщик лиственниц, отправился в рощу присмотреть себе дерево для строительства бани.
Больше его никто не видел и не встречал.
Соседи обратили внимание на исчезновение Прокладкина только через пару суток. А поскольку он слыл склочником и самовольным порубщиком, способным воровством реликтовых деревьев навлечь неприятности на садоводство, то бить тревогу и организовывать поиски никто не спешил.
— Да он, наверное, в Петербург уехал, — выдвинули предположение садоводы.
— А по мне бы так лучше совсем пропал, — сурово молвила Крынкина.
В ту же ночь с пустующей дачи Прокладкина были растащены все сколько-нибудь ценные вещи, а с участка выкопаны плодовые деревья и кустарники. Садоводы обвиняли в воровстве бомжей, но при этом старались не смотреть друг на друга.
Тем временем в Линдуловской роще вновь пропал человек. На этот раз не повезло профессору одного из петербургских институтов, доводившемуся близким родственником члену правления Крынкиной. Под вечер он пошел прогуляться в рощу и бесследно исчез. Искали его упорно и долго, всем садоводством, но так и не нашли.
Вызванная милиция не внесла ясности в это дело. Розыскная овчарка отказывалась брать след и работать. Едва оказавшись в роще, огромная собака, натасканная на задержание вооруженных преступников, скулила и поджимала хвост, словно беспородная дворняга.
— Ничего не понимаю, но ее явно что-то настораживает и пугает, — сказал проводник и бессильно развел руками.
— Не умеешь ты, Дросселев, с собаками работать, — дыхнул крепким водочным духом старший милицейской группы, грозно скомандовал: — След бери, морда! — И что было силы двинул овчарку кирзовым сапогом.
Собака тяпнула обидчика за ногу. Тот огласил окрестности диким криком. Выпившие милиционеры загрузили укушенного коллегу в «уазик», погрузились сами и с песнями отбыли восвояси.
— А как же профессор?! — закричала им вслед Крынкина.
— Да ничего с ним не случится, отыщется ваш маразматик! — донеслось из машины.
Но профессор не отыскался, пропал, словно в воду канул.
С этого момента в садоводстве «Союз» поселилась смутная тревога и ожидание чего-то ужасного. Отныне садоводы старались не появляться в Линдуловской роще. Те же смельчаки, что ходили туда днем, рассказывали о беспричинном, почти животном страхе, охватывающем человека, осмелившегося вступить под кроны древних лиственниц. Более того, по «Союзу» пошли разговоры о том, что ночами между деревьев блуждают таинственные огоньки и порывами ветра доносит оттуда жалобные стенания и стоны.
А в начале лета в Линдуловской роще пропали граждане из соседней Финляндии.
Финны, фотограф Маури Кюлля и его помощник Карл Хансен, прибыли в Россию с целью фотосъемок природных красот Карельского перешейка. В день исчезновения они, оставив свой микроавтобус в садоводстве, направились в рощу, чтобы отснять лиственницы на фоне заката.
— Господа, — предостерег их садовод Рувимов, — будьте бдительны, там пропадают люди.