Аякс вышел на террасу, аккуратно, как в горячую ванну, сел в глубокий шезлонг и закурил. В эту минуту Рихтер сам позвонил ему. Аякс, затушив сигарету, доложил о своем прибытии. Реакция Рихтера была коротка и загадочна:
— Черт.
— То есть? — опешил Аякс.
Вместо ответа шеф приказал ему описать «служебное помещение».
Аякс опять отправился по комнатам, на ходу пересказывая интерьер и планировку в телефон. Его недоумение росло по мере поступления вопросов — сколько окон на первом этаже, сколько на втором, куда они выходят, имеется ли на двери в подвал замок и проч.
— Следов борьбы нет?
— Не только следов борьбы — вообще никаких следов. — Аякс встал на пороге ванной. — Здесь, по-моему, наводят порядок каждый день. Как в гостинице. Это не представительство, а постоялый двор какой-то.
— Пулевые отверстия в стенах? — тихо сказал Рихтер.
— Да нет, что вы.
— Ладно, Марк. Время на исходе.
— Скажите хотя бы, как его зовут! — попросил Аякс.
— Кого?
— Кого я должен сменить.
— Его зовут агент Хассельблад. И будем считать, что ты его сменил. Но делай, что хочешь, землю рой, а найди его. Это твоя главная задача. Докладывать впредь будешь только по требованию. Понял?
— Честно говоря, нет.
— Отлично, — зевнул Рихтер. — Конец связи.
* * *
Утром в полицейском участке Аякс запросил у нового дежурного — лысоватого, в летах сержанта Кавендиша — журнал регистрации происшествий.
Среди учетных записей, помимо отметок о приемах и сдачах смен, он обнаружил лишь сущие пустяки, вроде вызова патрульных по причине захлопнувшейся двери дома или застрявшего на путях вагончика фуникулера. Единственным заинтересовавшим его происшествием оказалось задержание прошлым августом в парковой зоне неких джамперов.
— Кто такие? — спросил Аякс дежурного.
— …Прыгуны, — ответил Кавендиш с заминкой.
— Это ясно. Прыгуны — с чего и куда?
— В рудник, известное дело.
— Самоубийцы, что ли?
— Ну, вроде того.
Аякс захлопнул журнал. Мячик, подобранный им вчера на улице, был втиснут в книжную полку возле сухого аквариума с загадочными железными скобами на дне. Приглядевшись к скобам, Аякс отложил журнал и попросил сержанта подать ему одну.
— Это кольцо «медузы». — Аякс приложил скобу к тому месту на груди, куда кольцо обычно приходилось с надетым парашютом. — Интересно, если кольца в аквариуме, то где скальпы?
— Простите? — непонимающе улыбнулся Кавендиш.
— Трофеи парашютистов в аквариуме, — пояснил Аякс, — а тела?
Дежурный засмеялся.
— Тела выдворяем за пределы, как говорится. А вот экипировку уничтожаем. В целях профилактики. На будущее.
— То есть, это не местные? — догадался Аякс.
— Залетные, конечно.
— А почему нельзя прыгать в рудник?
— Ну, туда, допустим, он еще сиганет, а вот обратно-то как? — огорошенно сказал Кавендиш.
— Если это рудник, то должны быть и подъемные устройства. Лифты. Лестницы, наконец. Кроме того, джамперы, как правило, сами готовят себе навеску.
— Про навеску не знаю, а вот и лестницы, и лифты, и транспортеры, и подъемные клети — все это имелось, пока имелась руда. А сейчас либо в рудник сброшено, либо демонтировано, в промзоне вон гниет.
Аякс с сомнением пристукнул вытяжным кольцом по столу:
— То есть тот, кто все же успевает прыгнуть, обратно не возвращается?
— Так точно.
— И спасатели за ним спуститься не могут?
— За трупом разве.
— Почему обязательно за трупом?
— Да потому что рудничный газ там. — Кавендиш приставил к кадыку большой палец. — Вместо адреналина. До которого сегодня все охочи, как до золота. Вдохнул, и до свиданья. И до пекла рукой подать.
— Так уж и до пекла?
— До самого настоящего. — Дежурный кивнул на небольшой застекленный рисунок в простенке между окнами. — Глубина — два с половиной километра.
Аякс подошел к рисунку.
— Это и есть рудник?
Кавендиш кряхтя выбрался из-за стола и встал рядом с Аяксом.
— Так точно. Схема вертикального разреза горы. Копия аж чуть ли не с первого плана старательского. Неточная, но все равно. Тут вот, с юго-востока, обрыв в долину, к ложу ледника бывшего. Посередине — рудник. На дерево перевернутое похож, правда? Ствол — это базовый рудничный ствол и есть, в смысле провал, а ветви — штольни, в них-то руду и рубили.
— А почему схема обрезана снизу и с северо-запада, со стороны города?
— Нижних этажей тогда еще не достигли, а города вовсе не было.
Аякс глядел на схему с благоговением.
— Неужели два с половиной километра?
— Два с половиной — это только подтвержденная глубина. Ниже, как говорится, линейки с метром не хватило.
— Можно использовать, например, лазерный дальномер.
— Так ведь это только на бумаге проем прямой. — Сержант коснулся рисунка ребром вертикально поставленной ладони и на мгновенье стал похож на школьника, тянущего руку для ответа. — Смотрите — натурально, как перевернутая корабельная сосна. На самом деле как его там только не крутит.
— Скажите, — упершись локтем в стену, Аякс огладил затылок, — а вот мой предшественник — ну, в смысле, прежний агент — не увлекался прыжками с парашютом? Вы не в курсе?
— У нас таких сведений нет.
— А он и вправду исчез?
— Кто? — не понял Кавендиш.
— Прежний агент.
— Вы хотите, чтобы я пробил его по нашей базе данных?
Аякс оттолкнулся от стены.
— Вашу базу данных я уже смотрел. Спасибо.
— Не за что… — Смущенно улыбаясь, дежурный жестом попросил его вернуть вытяжное кольцо.
* * *
Трамвайчиком фуникулера Аякс поехал на плато. Несмотря на солнечную погоду, город еще находился в тени. Мостовые блестели после вчерашнего дождя. В вагоне, что полз в гору черепашьим ходом, не было никого, кроме Аякса и водителя, поэтому Аякс, плохо спавший ночь, позволил себе вытянуть ноги, сложить на груди руки и, уступая дремоте, закрыть глаза. Однако в ту же минуту он встрепенулся, подобрался на жестком сиденье и даже был вынужден посмотреть по сторонам, обескураженный своей короткой и отчетливой, словно воспоминание, грезой — о том, как он спит в новой служебной квартире, а в это время замотанная в глухую мантию с капюшоном фигура бесшумно поднимается к нему в спальню из прихожей.