С чего же начать? Может, наказать гориллоподобного хозяина, нагло и бесцеремонно спустившего с лестницы незваного гостя? Антошка невольно вспомнил широченные плечи и длинные мускулистые руки, подумал и решил оставить Чагара в покое. Как не простить человека, обнаружившего в шкафу собственной спальни постороннего мужчину? Тут поневоле не поверишь, что это пришелец из другого мира. Да и считать еще раз ступени...
Ладно, главное — это осуществление мечты, а всякие побочные явления в виде синяков и шишек можно просто не принимать во внимание.
Кряхтя и постанывая, Антошка утвердился на ногах, кое-как отряхнул перепачканную одежду, подобрал свои вещи и осмотрелся. Он ожидал увидеть поблизости какой-нибудь городок, но никаких строений, кроме негостеприимного дома, нигде не наблюдалось. В поле зрения были поля, чуть в отдалении — леса, а в сторонке поблескивало на солнце довольно большое озеро.
Иванов подумал больной головой, закинул на одно плечо меч, на другое — сумку и решительно заковылял куда глаза глядят.
Глаза же, как им и положено, глядели туда, куда он шел.
Путешествие за ограду мира началось.
Первый этап путешествия продолжался недолго. Избитое тело настойчиво просило отдыха. Набредя в лесу на родник, Антошка сбросил с плеч свой немудреный скарб и сам устало опустился рядом. Летняя духота, особенно ощущаемая здесь, под сенью дремучих деревьев, пробудила жажду. Путешественник, шумно хлюпая, напился прямо из родника, а затем всмотрелся в свое отражение. В воде отразилось хорошо знакомое лицо, украшенное на лбу совершенно незнакомой ссадиной.
«Это когда я катился по лестнице, — после раздумий догадался Антон и осторожно ощупал свежую рану. — И почему я не догадался сразу надеть шлем?»
Лучше поздно, чем никогда. Иванов достал из сумки самодельный шишак, попробовал водрузить его на голову, но не позволила шишка на затылке. Пришлось отложить похвальное намерение до лучших времен, а пока хотя бы подкрепить слабеющие силы.
Отработанным ударом меча Антошка перерубил консервную банку и принялся тщательно уничтожать ее содержимое. Несколько глотков коньяка из тех, которые люди почему-то называют лошадиными, дополнили скудную трапезу путешественника. После еды привычно захотелось немного полежать, однако, судя по солнцу, уже тихонько приближался вечер. Ночевать же в одиночку в незнакомом лесу незнакомого мира почему-то совершенно не хотелось.
Пришлось идти дальше. И если бы просто идти! Природа вокруг простиралась дикая, совсем не облагороженная человеком. Ельники, кустарники, буреломы словно специально преграждали путь избитому и усталому путнику. От бесконечных плутаний Антошка быстро потерял всякое представление о направлении и шел туда, куда позволял идти лес. К счастью, деревья в конце концов кончились и взору открылась деревня. Избы были большей частью замшелыми и покосившимися, но, главное, в них жили люди, а это сулило ночлег и какой-никакой, а все-таки отдых.
Выбирать пристанище Иванов не стал. На последнем издыхании он кое-как добрел до ближайшего дома и как мог вежливее поздоровался с сидящим на завалинке стариком.
— Здоров и ты, — отозвался седой, но еще бодрый старичок. — Издалека ли путь держишь?
— Издалека, дедушка, — вздохнул Антон, снимая с плеча ставший тяжелым меч.
— А ты, часом, не богатырь ли будешь? — оглядев перепачканного путника, поинтересовался дед.
Антон согласно кивнул. Он уже давно дошел до той стадии, когда не хочется ни что-то делать, ни говорить.
— А где же твой конь?
— Погиб конь, дедушка. Остался я пешим, — с неподдельной горестью солгал Иванов.
— Бывает, — кивнул дед. — Да и тебе, я смотрю, здорово досталось. Что ж, отдохни пока у меня, переночуй. Мы богатырям завсегда рады. Умойся с дороги, а там — хочешь на лавке ложись, хочешь на печке.
— Лучше на лавке, — подумав, что на печку еще надо как-то залезть, решил Антон. Через усталость едва пробилась слабенькая радость, что все потихоньку стало складываться к лучшему.
Он кое-как ополоснулся под примитивным рукомойником, вяло похлебал предложенные гостеприимным дедом Савелием щи и с огромным удовольствием растянулся на широкой, покрытой чем-то мягким скамье.
Проснулся Антон не с третьими, а с тридцать третьими петухами. Проснулся и не сразу понял, где находится. Однако продолжающее побаливать тело потихоньку напомнило о вчерашнем. Мечта сбылась. В поисках подтверждения Иванов осторожно пощупал затылок, нашел шишку и удовлетворенно вздохнул. Все было правдой. Но тогда чего же он лежит, то есть занимается тем, чем занимался и дома? Подъем!
И Антон поднялся. Не то чтобы легко, но все же сразу, чего с ним почти никогда не бывало. Надел пропыленную одежду, а тут вошел Савелий и ласково спросил:
— Проснулся? Давай умывайся быстрее, а я тем временем что-нибудь на стол соберу.
Завтракали молча, сосредоточив все внимание на приеме обычной крестьянской пищи. Когда же с ней было покончено, дед смерил гостя внимательным взглядом и словно невзначай поинтересовался:
— Куда путь держишь?
— Пока и сам не знаю, — признался Антон. — Тем более теперь. Коня-то я лишился.
— Конь — дело наживное, — философски заметил дед. — Но раз никуда не спешишь, то, может, поработаешь пока богатырем в нашей деревне?
— А что делать богатырю в деревне? — удивился Антон. До сих пор он считал, что богатыри все свое время проводят в странствиях и во дворцах.
— От дракона защищать, Ванюша. — Дед почему-то воспринял фамилию Антона как имя и упорно называл его Ваней.
— У вас и дракон есть? — Определенно этот мир был во всех отношениях привлекательнее покинутой Земли.
— Как же дракону-то не быть? — в свою очередь удивился дед. — Повадился прилетать, негодник. До князя далеко, вот он и пользуется. Каждый месяц коня требует. Нравятся ему кони на вкус. А не дашь, грозит всю деревню спалить. С него станет. Рожу наел, разбойник, как его только воздух держит?
— Так вы что, бороться с ним даже и не пробовали? — Антошка почувствовал зарождающийся прилив отваги.
— Куда нам самим? Мы люди маленькие, только пахать да сеять привычные, а с драконами связываться — это не про нас. Богатырей нанимать пробовали, было, а сами... Последний аккурат посередь весны был. Здоровый такой, ну прям как ты.
Прилив незаметно стал перерастать в отлив. Иванов выразительно посмотрел на Савелия, и тот сразу понял невысказанный вопрос.
— Съел его Змеюшка. Прямо в доспехах зажарил и съел. Это коней он сырых лопает, а богатырей запекать предпочитает, вражина. Но дань тогда реже требует, по справедливости. Если одного коня — то раз в месяц, а коли с богатырем — то в два. Вот ден через пять как раз прилетит. Так что соглашайся, Вань.
Иванов задумался. Он перечитал целую кучу книг о путешествиях по фантастическим мирам, лежавшим за оградой привычного мира. В каждой из них обычный парень из начала XXI века охотно хватался за меч и с неожиданным мастерством в упоении крушил черепа местной нечисти и злодеев-богатырей. Повторяющиеся сюжеты давно убедили Антона в неуязвимости и легких победах случайных путешественников над любым врагом, но рассказ о драконе породил некоторое сомнение в правдивости любимых авторов. Если прожорливое пресмыкающееся с такой легкостью поедало опытных воинов, то где гарантия, что новичок сумеет избежать всеобщей участи? Может, зря он очертя голову покинул свою однокомнатную квартирку? Не бог весть какие хоромы, но променять их на желудок летающей твари...