Вместо ответа роботсекретарь указал на компьютерный разъем.
— Подключайся, Свистун.
Астродроид сипло заскрежетал. Йелла узнала «высказывание», Свистун довольно часто адресовал его Коррану, когда был недоволен хозяином. На требование перевести Корран краснел и смущался. Как всегда при воспоминании о Хорне, захотелось поплакать на чьем-нибудь гостеприимном плече. Жаль, что с Веджем они теперь по разные стороны баррикад. Йелла очнулась: при чем тут Антиллес, она же замужем!
— Чем вы занимались, МЗ?
— Мы закончили выполнять задания для мастера Вена, но он улетел вместе с остальными, поэтому мы взялись за расшифровки переговоров и заметили одно допущение, которое постоянно все делают, когда речь заходит о завоевании Корусканта.
— Какое же?
— Предполагается, что Исард позволила нам забрать планету, потому что уже выпустила вирус. Но между этим утверждением и событиями в последние дни имеется неявная корреляция.
— В такое время у меня уже котелок не варит… — Э-э?
— То есть я ничего не соображаю, потому что… — Йелла яростно потерла лицо ладонью. — Говори конкретнее.
— Хорошо, — МЗ повернул голову к астродроиду. — Покажи ей таблицу.
Свистун радостно вякнул. На экране возник график — жирная кровавокрасная линия резко взлетела вверх, а потом медленно соскользнула почти до прямой. В глазах все расплывалась, но Йелла разобралась, в чем дело. Заболевание поначалу распространилось стремительно, но уже медленно шло на убыль.
— Ну и что? Эпидемия остановилась, когда начали проводить бактатерапию.
— Верно. И график смертей имеет точно такой же профиль.
— Ничего удивительного, хотя и печально.
— . Верно, хозяйка Вессири. Свистун, покажи график «шесть плюс».
— Шесть плюс? Что такое шесть плюс?
— Что было бы, если бы Альянс взял планету на гесть дней позже…
Новая кривая пошла на взлет, как кореллиан-; кий контрабандист.
— Из модели видно, что заражено было бы восемьдесят пять процентов населения.
— Практически все нечеловеческое население Корусканта, — прошептала Йелла.
— Великолепное мышление, хозяйка Вессири.. Если построить модель для различных рас, получается полное уничтожение гаморреанцев, куарренов, тви'лекков, суллустиан и трандошан. Шанс на то, что эпидемия вырвалась бы за пределы системы, подсчитать невозможно, но нельзя и отказываться от него.
Иелла смахнула с ресниц выступившие слезы и снова растерла лицо.
— А почему графики так различаются? МЗ воздел манипуляторы.
— Одна из причин в высшей степени спекулятивна. Вопервых, поскольку для уничтожения щитов воспользовались одним из основных резервуаров, вирус, находящийся в нем, погиб.
— Не поняла?
— Воду вскипятили.
— А-а… Давай дальше.
— Вовторых, шесть дней — это как раз инкубационный период. Явись Альянс на планету стандартной неделей позже, и мы увидели бы мир, заваленный трупами.
Йелла кивнула.
— И мы никого не сумели бы спасти… Многие разбежались бы и растащили заразу на родные планеты. А без поддержки нелюдей Альянс обречен.
— Вполне возможно, хозяйка Вессири.
— То есть, — медленно проговорила Йелла, — имперцы не собирались нас останавливать. Они хотели нас задержать. Вопрос надо было задавать не «если», а «когда». А вмешательство Селчу помогло нам взять планету до назначенного Исард срока, а раз так… то он на нее не работает.
Она посмотрела на дроидов. МЗ стоял с церемонно опущенной головой, Свистун приплясывал на всех трех коротеньких ножках и триумфально дудел. Ну нет, так просто они ее не собьют.
— А если Исард хочет, чтобы мы так думали? Стыдись, Иелла. Ты же сама себе не веришь.
— Вы двое неплохо поработали, — сказала девушка. — Я тоже кое-что нашла. Коекто, назвавшийся Лаем Нуткой, вылетел с Корусканта на корабле, похожем на корабль Нутки, как раз в то самое время, когда, по словам Селчу, они встречались. Только я ничего не могу доказать. Я запуталась, парни. Я практически уже верю, что Тикхо… что Селчу подставили покрупному, но не могу придумать причину, зачем Исард тратить столько усилий на того, кто не так уж и важен.
Свистун проскрежетал ругательство, потом разразился серией пронзительных писков.
— Дай, я скажу ей, — МЗ повернул уродливую голову к Йелле. — Свистун говорит, что позор Тикхо Селчу падет на весь Разбойный эскадрон. Если Селчу признают виновным, коммандер Антиллес придет в ярость. Кроме того, обвинение вызовет определенные вопросы о событиях на Борлейас. На Селчу могут повесить обвинение в неудаче, а тот ботанский генерал будет освобожден от ответственности. А сами ботаны решат, что набрали еще немного власти.
— Это я понимаю, но даже для Снежной королевы играть так — рискованно. Должно быть что-то еще. Что-то простое.
— Так и есть, хозяйка Вессири, — МЗ вежливо поклонился, прижав манипуляторы к металлическим бокам. — Свистун говорит, Йсанне Исард поступает так, потому что жестока.
Как все просто… Йелле не доводилось бывать на базе «Эхо», о Хоте и его ледяных континентах она знала лишь из рассказов Антиллеса, но сейчас ей было так холодно, будто она стояла посреди тамошних снегов и торосов.
— Знаешь, Свистун, а ты прав. Исард любит играть с жизнями невинных людей, а особенно ей нравится заставлять плясать под свою дудку Альянс.
Астродроид весело потоптался на месте. Йелла прикусила губу, сообразив, что сказала.
— Но это еще не доказывает, что Селчу не виноват, — торопливо добавила девушка. — Зато вдохновляет на поиски истины. Ребята, я чувствую, истина где-то рядом.
Корран почесал ухо, содрал засохшую корку спекшейся крови, поморщился.
— Собственно, мне известно, что вид у меня такой, будто мне досталось крепче, чем на самом деле, но убежден, что я прав, — Хорн посмотрел на сидевшего перед ним Иана. — Это — выход отсюда. По меньшей мере, стоит исследовать.
— Согласен, — величественно кивнул старец. Урлор, наоборот, замотал головой.
— Притянуто за уши.
— Вот поэтому я и хочу все проверить. Урлор поднял массивную руку и яростно поскреб в бороде.
— А если твой эксперимент провалится, ты перестанешь заниматься всякими глупостями?
Иан приподнял одну из косматых бровей.
— Перестанешь?
Корран смутился. Сознания тогда он вовсе не терял, но его продержали в лазарете целую ночь, потому что медицинский дроид жаждал все досконально исследовать. Не имея иного способа высчитать время, Корран решил думать, что прошла ночь. Он довольно долго ломал голову над тем, что случилось, и пришел к двум заключениям. Вопервых — ив этом никто не сомневался, — охранник привязался к нему, потому что кто-то намекнул страже о его желании убежать. И хотя Корран, кроме Урлора и Иана, никому об этом не говорил, вопросов, которые он задавал налево и направо, хватило, чтобы возбудить подозрения.