Следующей на очереди была обычная дверь из фиберпласта; подслушивать под ней оказалось гораздо легче. Несмотря на все усилия, Хорн все равно ничего не услышал.
И тогда он открыл дверь…
… и тут же метнулся в тень, услышав, как щелкнул замок. Еще один коридор, по странной ассоциации напомнивший переходы в Императорском дворце.
Здорово, стоило бежать из тюрьмы, чтобы оказаться во дворце местного моффа. Здесь определенно лучше, чем в той дыре, откуда он только что вылез, но интересно, каким образом он намеревается выйти отсюда незамеченным?
Корран беспомощно пожал плечами. Условия задания — побег. Ясно, лейтенант? Приступить к выполнению.
Навара Вен водил кончиком когтя по влажному колечку, оставленному на столешнице его кружкой с ломинэлем. Я не должен быть здесь. Это какое-то безумие. Он отхлебнул горького и пахучего эля. Я сошел с ума.
Если честно, ему вообще не следовало быть даже рядом с этой забегаловкой, прокуренной, плохо освещенной, словно загробный дворец хаттов, если у них есть таковой. Обвинение практически прибрало себе это дело, Навара чувствовал, что связан по рукам и ногам. Да, улики и свидетельства были косвенные, но их было убийственно много. У него тоже были свидетели, но ничего конкретного, чтобы опрокинуть ту базу, на которой строилось обвинение.
Поэтому он и сидел там, где не должен был. Двумя часами раньше Навара получил запрос о встрече. Он бы даже не обратил на него внимания, но тот был подписан именем Хеса Глиллто, псевдонимом, который Лай Нутка взял для своей последней поездки на Корускант. Свистун узнал имя от Иеллы и, когда пришло сообщение, устроил форменный скандал. А заодно доложил, что отследить адресанта невозможно — послание пришло с публичного терминала.
Не слишком хорошо адвокату тайком встречаться с таинственным свидетелем, способным поддержать защиту.
Но если тот, кто попросил о встрече, действительно Лай Нутка, дело против Селчу развалится быстрее, чем починенный йавами дроид. Нутка мог бы доказать, что встречался с Селчу той ночью, когда, по утверждению Коррана, Тикхо видели вместе с Киртаном Лоором.
Конечно, нет причин полагать, что это будет именно Нутка. Вполне может оказаться какой-нибудь спайсолюб, решивший сделать деньги на слухах…
Навара поднял бокал к губам, но прежде чем он успел сделать хотя бы глоток, в кафе проскользнула долговязая тощая фигура, закутанная в широкий длинный плащ. Лицо пряталось в тени капюшона. Именно так Корран описывал Нутку… Навара выпрямился, подождал, когда новый посетитель. — проберется сквозь толпу и усядется рядом с ним. Потом протянул ему руку.
— Навара Вен.
Изпод плаща показались узкие красивые руки с длинными пальцами, ладони легли на столешницу.
Человеческие руки…
— Я знаю, кто вы, — прошептал бесплотный голос из глубин капюшона.
— А я знаю, что вы не Лай Нутка, — отозвался адвокат. — Вы отведете меня к нему?
— Нет, — капюшон едва заметно качнулся из стороны в сторону. — Приношу свои извинения за обман, но мне не жаль. Лай Нутка не придет. Он умер.
— Вы можете это доказать?
— Он умер, и я не могу этого доказать, — голос остался еле слышным, но обрел силу. — Зато могу доказать, что ваш клиент не встречался с Киртаном Лоором той ночью.
Лекку Навары дергались, подтверждая недоверие, прозвучавшее в голосе адвоката.
— Вы обманываете и ждете, что я вам поверю? Как вы можете это доказать?
Его собеседник поднял руку и чутьчуть сдвинул назад капюшон — ровно настолько, чтобы на его лицо упал свет. Навара вздрогнул. Поначалу он решил, что увидел призрак Гранд Моффа Таркина.
— Я могу это доказать, Навара Вен, — с нажимом произнес человек. — Я — Киртан Лоор, и я не подходил к Тикхо Селчу той ночью. Я вообще никогда в жизни с ним не встречался.
— И вы можете подтвердить свою личность? — Навара сам удивился, как ему удалось сохранить голос ровными.
— Да. У меня столько доказательств, что вы будете плясать от удовольствия, — тонкие губы собеседника медленно сложились в безжизненную улыбку. — И столько сведений о наших шпионах в Новой Республике, что с вами вместе пустится в пляс даже генерал Кракен.
Это слишком хорогао, чтобы быть правдой! Таких чудес не бывает…
— Вы лжете, — Навара нервно облизнул губы. — Вы не можете быть Лоором.
— Я могу, и я есть. Я дам показания в пользу вашего клиента в обмен на безопасность и иммунитет против обвинения в моей деятельности во славу Империи. Миллион кредиток, новая личность и отлет с Корусканта. И я расскажу все, что хочет знать ваша разведка. А потом еще немного. Вот так просто.
— Но… Откуда нам знать…
Тонкая рука Лоора крепко сжала запястье Навары. Тви'лекк попытался вырваться, но это было все равно, что бороться с ранкором. Продолжая улыбаться, Лоор провел когтем Навары по своей ладони. Выступила кровь. Навара услышал звук рвущейся ткани, потом увидел, как Лоор стирает кровь обрывкомсвоей туники. Импереп бросил окровавленный лоскут тви'лекку, оторвал еще один и перевязал руку.
— Отдайте коммандеру Эттик. Попросите у нее копии моего досье, сравните ДНК. У нее должен быть образец моей крови в досье, раз есть и само досье. Как только удостоверитесь, кто я такой, то заключите для меня сделку. Никаких переговоров и торгов, либо да, либо нет. Как только сделка будет заключена, вы соберете прессконференцию. В любой момент, когда сами пожелаете, вы произнесете фразу: «Я абсолютно уверен, в высшей степени уверен, что мы выиграем процесс». Не думаю, что слышал от вас эту фразу во время судебных заседаний, так что она будет сигналом.
— А мне даже думать не надо, — проворчал Навара. — Я знаю, я никогда не чувствовал уверенности на процессах.
— Как только будет произнесена кодовая фраза, — невозмутимо продолжал Лоор, не обращая внимания на комментарии тви'лекка, — я пошлю вам еще одно сообщение с назначением встречи. Придете вы и Йелла Вессири. Никого другого я видеть не хочу, только вас и ее. Вам мне приходится доверять, ее я знаю достаточно, чтобы доверять. Вы не можете предать меня, она не станет. Постороннее лицо, какой-нибудь фокус, и моей информацией никто не, воспользуется. Ясно?
Навара кивнул.
— Да, я все понял.
— Хорошо. У вас есть пять часов.
— Пять часов! Этого мало, особенно учитывая, что сейчас почти полночь.
Навара нахмурился. Он чуть было не добавил, что едва ли сможет созвать прессконференцию в три часа утра, но потом ему пришло в голову, что на Корусканте время и место не имеют значения, а журналисты таковы, что если он сообщит им, что встретится с ними на Кесселе ровно в полдень, они отыщут способ пробраться туда.
— Мне нужно время.
— У вас его нет, — отрезал Лоор, кивая; капюшон соскользнул ему на лицо. — У меня его нет. Все произойдет по моему расписанию. Если не произойдет, если возникнут проблемы, многие люди горько об этом пожалеют. Я могу дать вашему клиенту свободу, а Новой Республике — Корускант, а уж об этом меня никто не просил. Позаботьтесь, чтобы это случилось.