Присутствие гнома не произвело на меня особого впечатления. У нас неподалеку от Быстрин устроили свой лагерь двое старателей-гномов. Время от времени они появлялись в деревне, чтобы закупить продовольствие. Так что меня не удивило, что герцог на добрых два фута ниже меня ростом и глаза его кажутся одним сплошным зрачком. В его темных волосах и бороде пробивалась седина, но он не казался старым, как не кажутся старыми скалы. Я хочу сказать, что скалы могут быть очень старыми, но возраст сказывается на них совсем не так, как на людях.
Император знаком пригласил благородных господ занять свои места, и они уселись в кресла по обеим сторонам от герцога Иджерона.
– Итак, милорды, предлагаю начать. Как уже сообщил вам мой брат, тревоги этой ночи не ограничились появлением Фальчара. Войдя в сокровищницу, чтобы извлечь из нее Жезл Первого Пламени на случай возвращения Фальчара, мы застали в ней грабителей. Нам удалось убить нескольких из них и захватить остальных, оказавшихся членами Черной секты, однако среди них оказался еще один, которому удалось скрыться, унеся с собой Жезл Первого Пламени. Хуже того, похититель был колдуном бхарашади.
Иджерон побледнел:
– Черная Тень здесь? Это невозможно!
Тетис кивнул на меня:
– Лок видел его и вступил с ним в поединок. Он уверен, что не ошибся, и я доверяю его суждению.
Темная кожа барона Салюза побледнела до перламутрового оттенка, который обычно был виден только на его горле.
– Лах-х-хлан прежде не вс-с-с-тречалс-ся с-с Черными Тенями. Разве он не мог ошибитьс-ся?
Я пожал плечами:
– Я слышал множество описаний. Конечно, я мог ошибиться, но если это не был бхарашади, значит, существует кто-то, в точности на него похожий.
– Если сын Кардье говорит, что видел Черную Тень, я склонен доверять его мнению, – произнес Козор Голл, потянув себя за бороду. – То, что Жезл украден, – недобрая весть, как и то, что Черная Тень выполняет повеления Владыки Бедствий. Их союз может быть губителен для нас.
Тетис выразительно пожал плечами.
– Однако таково положение дел. Пока Владыка Бедствий отвлекает наше внимание, его подручные охотятся за Жезлом Первого Пламени. Он показывает нам орудие из древних времен до разбития Печати, в то самое время как мы лишаемся его противовеса – Жезла.
Как я ни стеснялся собравшегося общества, но, чтобы от меня был хоть какой-то толк, следовало разобраться в ситуации. Рискуя, что меня одернут, я решился все же попросить объяснения:
– Простите, ваше величество, и вы, господа, но вы говорите о Посохе Эметерия и о Жезле Первого Пламени, как будто они… – я лихорадочно подыскивал сравнения, – … как будто они друг для друга как Катвир с моим отцом?
Император кивнул:
– Хранитель Илтид, может быть, вы объясните?
Волшебник обратился ко всем присутствующим, хотя пояснения предназначались главным образом для меня:
– Связь между этими двумя предметами в чем-то подобна связи наших кристаллов. Они изготовлены из одного и того же материала. Видите ли, чтобы изготовить магическое орудие большой мощи или сплести мощное заклинание, мы применяем ограничения. Например, для создания пылающего пламени мне потребовалось бы энергии столько, что я не сумел бы справиться с этой задачей. Однако, ограничив распространение пламени или время его горения, я могу обойтись сравнительно небольшим расходом энергии.
Я напрягся, пытаясь понять смысл его речи, и забормотал:
– Скажем, в шахматах, если я решу играть только всадниками или волшебниками, мне придется тратить меньше времени на обдумывание каждого хода. Это уменьшит мои силы и стратегические возможности, но в условиях ограничения времени на игру это может, тем не менее, привести к победе. И Сава сказал о заклинании бхарашади: похоже, демон ограничил направленное против меня заклинание, сведя его к телесному проявлению. Поэтому холод меча и мокрая одежда могли противодействовать ему. В этом случае ограничение повредило заклинанию.
Илтид одобрительно улыбнулся:
– Именно так, мастер Лахлан. Что касается Посоха, Эметерий, стремившийся создать орудие большого могущества, решился вступить в союз с другим магом, Квириком – полной его противоположностью по своим взглядам на мир. Каждый из них создал могущественный талисман, способный уничтожить изделие соперника. Таким образом они установили равновесие сил и решились на проведение ритуала, который мы называем Развоплощение. В избранных ими материалах они отделили свет от тьмы, верх от низа и наружное от внутреннего. При воссоединении их Жезл и Скипетр взаимно уничтожат и друг друга, и все, сотворенное их силой.
"Совместить воплощенное и развоплощенное!" – я содрогнулся.
– И теперь обе части этого развоплощения попали в руки Фальчара?
– Если нам не удастся помешать бхарашади вернуться в Хаос.
Я обернулся к вошедшему в зал Гарну Драсторну. Он занял кресло рядом с герцогом гномов.
– Мы отыскали волшебницу Такки, и она подтвердила, что существо, соткавшее заклинание в клоаках, – то же самое, что было обнаружено патрулем лейтенанта Кристофороса в Менале. После того как Лок признал в нем колдуна бхарашади, не приходится больше сомневаться, что один из демонов Хаоса нашел способ проникнуть за Ограждающую Стену.
Хранитель нахмурился:
– Проще предположить, что семейство Черных Теней жило в Империи с самого образования Тарриса.
– И осталось необнаруженным, а тем временем потихоньку постигало магию Хаоса? – усмехнулся великий герцог. – Мне тоже трудно поверить в возможность преодолеть Стену, но ваше предположение еще фантастичнее.
– На мой взгляд, друзья мои, оба предположения достаточно неприятны, хотя последнее из них представляется чисто теоретическим допущением, – император взмахом руки остановил послышавшиеся возражения. – В конце концов само появление в столице Владыки Бедствий доказывает, что создания Хаоса могут быть на это способны.
– Я спешу заметить, ваше величество, что Фальчар жил уже до Разрушения Печати. Как бы ни изменил его Хаос, Стена не остановит того, кто не был рожден в Хаосе! – Илтид беспомощно раскрыл перед нами ладони. – Я все-таки считаю свое предположение более вероятным, как бы трудно или неприятно ни было его признать. Против него есть только одно серьезное возражение – его уже высказал великий герцог. Если создание это не было рождено в Хаосе, откуда в его магии такая сильная примесь Хаоса, какую уловила Такки? А если создание, родившееся в пределах Империи, все же смогло в такой степени овладеть магией Хаоса, то нам следует немедля пересмотреть меры по защите Империи, которые до сего дня считались достаточными.
– Возможно, – предположил барон-ящер, – что Фальчар перенес сюда виденное Лахланом с-создание, ис-спытывая с-силу своего Пос-соха?