Туп тонко вскрикнула от боли и отчаяния – она висела на притолоке двери. Метательный нож Кейна пригвоздил ее за одно крыло. Копьецо в ярд длиной выскользнуло у нее из рук и тонко прозвенело, упав на паркет.
Кайрендал вскочила на ноги и вскрикнула было, однако Кейн моментально сжал ей шею. Тонкая сигара, зажатая в его зубах, оказалась в опасной близости от ее глаз, когда убийца притянул к себе эльфийку. Она не видела, что делает вторая его рука, однако предположила, что это нечто смертельное.
А его Оболочка все еще пульсировала черным цветом.
– Может быть, тебе трудно в это поверить, – сквозь зубы сказал Кейн, – но я не хочу причинять тебе вреда. Ни тебе, ни твоей подружке. Я хочу только услышать все, что ты знаешь о Саймоне Клоунсе. Это самый легкий способ раз и навсегда выставить меня из этой комнаты и из твоей жизни.
Он отпустил ее горло, а невидимая ей вторая рука ткнула ее под пупок, не сильно, но достаточно твердо, не причиняя боли, но вынуждая эльфийку согнуться и упасть в кресло.
– Хорошо, – тонко произнесла она, не в силах даже посмотреть на Кейна: ее взгляд был прикован к бьющейся, всхлипывающей Туп, приколотой к дверной притолоке. – Хорошо, только, пожалуйста, сначала освободи ее. Она же порвет крыло, ты ее искалечишь, ну, пожалуйста!
– Руки! – приказал Кейн.
Кайрендал поспешно сунула руки под себя. Кейн смерил ее долгим взглядом, сжав губы; после этого выдохнул через нос и повернулся к Туп.
– Только тронь меня, и я тебя убью, ублюдок! – пронзительно закричала дриада. – Я тебе глаза выцарапаю!
– Ну да, конечно.
Кейн охватил одной рукой плечи и голову Туп, сжав ее шею указательным и средним пальцами и стиснув ее ручки; впрочем, он не коснулся хрупких крылышек. Осторожно, даже бережно Кейн вытащил нож из притолоки. Легкий скрип металла о дерево заставил Кайрендал вздрогнуть. Туп била Кейна по предплечью, но он словно бы не замечал этого. Из порезанного крыла капала бледно-розовая кровь.
– Одну руку, – велел Кейн, протянув Туп эльфийке. – Держи ее.
Только ощутив тепло дриады на своей ладони, Кайрендал поверила, что это не какая-нибудь жестокая выходка, что Кейн действительно вернул ей Туп и не собирался перерезать ей горло метательным ножом – или даже сделать что-то совсем уж невообразимое.
Кайрендал прижала Туп к груди. Дриада опустила голову, и на сосок эльфийки закапали прозрачные слезы.
– Мне так жаль, Кайр, извини… – Она сглотнула, пытаясь успокоиться. – Он вошел через окно… и Зак, он убил Зака…
– Тише, тише, – ласково промолвила Кайрендал. – Успокойся, все хорошо.
В ее взгляде, брошенном на Кейна, читалась мольба, чтобы это было правдой.
Кейн раздраженно пожал плечами.
– Если она говорит о твоем гноме, то с ним все будет в порядке, когда он придет в себя. Ну, может, голова пару дней поболит, и все.
С неожиданным для нее самой восхищением Кайрендал встретила его холодный спокойный взгляд. Возможно, эти глаза не так спокойны и безучастны, как кажется. Быть может, это только маскировка…
– Саймон Клоунс, – напомнил Кейн.
– Да. – Она потрепала курчавую голову Туп. – Эта игра в Лабиринте дорого обошлась Котам: шестеро погибли, очень многие были ранены. Я не знаю, сколько людей Саймона было убито, однако двоих Коты захватили живьем.
– Двоих?
Во взгляде Кейна появилось какое-то чувство, выражающее нечто странное, чему Кайрендал не смогла бы дать названия, да это и не было столь важно для нее. Хотя ей показалось, будто чувство это сродни тому, что испытывает узник, надеющийся сбежать по дороге к виселице.
– Как их зовут? Кто они? Один из них…
Он произнес еще что-то, заканчивая фразу, однако Кайрендал не расслышала слов – ее отвлекло неожиданное волнение в потоке Силы. Эльфийка с трудом сконцентрировалась на происходящем.
– Прошу прощения… извини, я не расслышала. Не мог бы ты повторить?
– Пэллес Рил.
Она нахмурилась, Пэллес Рил? Разве это не какая-то там чародейка-человек? Как она связана с… с темой их разговора? Поток Силы снова взволновался, закрутился вокруг Кайрендал, и она поняла, что едва может припомнить, о чем идет речь.
– Ну… кажется, я слышала, что она в городе. Она тебе так нужна?
Его ответ был сух и тверд, будто слова, вырезанные на камне,
– Да. – Он наклонился ближе. – Ее тоже взяли в плен?
– В какой такой плен?
Кейн вздохнул, словно намекая, что с трудом сдерживается, и горло Кайрендал сжалось от нового испуга. Что, если он не узнает того, что хочет? Что он тогда сделает?
Кейн произнес еще какие-то слова, и эльфийка снова не расслышала его.
– Что? – тонким голосом переспросила она, невольно заслоняясь от воображаемого удара.
– Те два пленника, помощники Саймона Клоунса, которых захватили вчера в Лабиринте, – один из них случаем не Саймон Клоунс?
Она покачала головой, молясь, чтобы его удовлетворили те крупицы знания, которыми она располагала.
– Не знаю. Я только слышала, что это были мужчина и женщина. Возможно, Коты сами толком не знают, кого взяли в плен, потому что герольды до сих пор ничего не объявили.
В голосе Кейна появилось напряжение.
– Где их держат? Во дворце?
– Думаю, в Донжоне, в подземельях под внутренним двором.
– Можешь провести меня туда?
Она изумленно уставилась на него, отпрянув от пламени, которое, казалось, освещало его лицо изнутри.
– Что?!
– Слушай, Кайрендал, этот чертов Хамман запросто мог провести меня в этот чертов дворец. Если б ты разбиралась во всем этом дерьме хуже меня, тебе не повиновались бы фейсы. Проведи меня туда.
– Не могу, – замотала головой эльфийка. – Во дворец можно было пройти, но очень давно. Сейчас все изменилось. А Донжон, он ведь вырезан в скале. Конечно, Кейн, если у тебя есть несколько сот ройялов на взятки, мы могли бы попробовать ввести тебя туда через неделю-другую. Больше мне нечего предложить, В его глазах зажегся мрачный огонь.
– Может, у тебя получится лучше, если настроить тебя соответствующим образом?
Кайрендал с трудом держала себя в руках.
– Ничего не получится, Кейн. Никто и никогда не выходил оттуда. Единственный способ – это дать взятку судье или подкупить стражу. На это нужно время и деньги.
Она позволила ему тщательно всмотреться в ее лицо; она говорила правду, и вскоре Кейн в этом убедился.
Когда он отвел взгляд, его разочарование было столь очевидно, что Кайрендал даже стало жаль его. Каким-то непонятным образом их взаимоотношения слегка изменились. Эльфийка с удивлением обнаружила, что боится гораздо меньше прежнего, зато к страху примешивается некоторый интерес.