Когда на землю упала тень, инженер поднял свой лазер.
Эмоции в нем улеглись. Он сделался пустой оболочкой, которую вел только инстинкт. Убийство Джессарета не будет местью, не будет удовольствием, это действие простое, как дыхание. Джессарет высунул голову из-за клети. Палец Кинсолвинга нажал на затвор лазера. Еще не замер вой высокой частоты, когда он понял, что промахнулся. Прицел отклонился от мишени, хотя он целился в висок Джессарета. Лазерной луч разорвал на части клеть сбоку от него.
– А ну, назад, сюда! – выкрикнул Кинсолвинг.
Все эмоции, какие еще остались, вернулись к нему. Бартон так дрожал, что не мог как следует прицелиться, хотя работал двумя руками. Кинсолвинг несколько раз выстрелил – и все не туда. Один из выстрелов поразил робота-погрузчика. Его серебряный корпус взорвался и расплескал по участку космопорта дождь расплавленного металла, другой выстрел расплавил погрузочную клеть и поджег груз, находившийся внутри. Поднимались огромные плюмажи тяжелого черного дыма. Старший инспектор услышал, как вдалеке включился сигнал тревоги.
После каждого движения на Кинсолвинга обрушивалась боль, он пролез через маленькое окошко и вывалился на гудрон. Встал на четвереньки, затем – на ноги. Чувствуя, будто его ботинки наполнились свинцом, он медленно направился к Вэнди Азмотеге. Она лежала на боку. Он перевернул ее и увидел у нее на лице выражение удивления. Смерть пришла к ней слишком быстро, чтобы она успела это осознать. Бартон был рад этому маленькому благу.
– За это ты умрешь, Джессарет, – поклялся он. – И ты тоже, Камерон. Ты тоже!
Кинсолвинг повернулся и выстрелил с бедра. Луч зацепил воздушного робота и так аккуратно разорвал его на части, что ничего не упало на землю. Инженер знал, что робот-шпион обо всем доложил Камерону. Он прислонился к зданию и вгляделся в лазурное небо в поисках других воздушных роботов.
Возможно, они где-то и были, но ему не удавалось их заметить. Сирены завыли ближе. Кинсолвинг догадывался, что это приближаются роботы-пожарные, чтобы гасить пламя, бушевавшее в клетях. Каков бы ни был груз, он поджег что-то воспламеняющееся со всех сторон. Маленький пожар сделался большим. Бартон сунул портативный лазер в карман, наклонился и взял ружье Вэнди, потом заковылял прочь через гудрон. Челнок не сядет еще несколько минут. Время есть. Ему нужно найти Джессарета и прикончить его. Ни о чем другом он не мог думать.
Кинсолвинг не соображал, куда направляется. Он попытался идти по прямой, куда, как он считал, ушел Джессарет, но попал в зал ожидания космопорта. Потрясенный, ослабевший, почти за пределами своих сил, инженер облокотился о стену здания, прохладная пластиковая стена успокаивала его.
– Бартон! – донесся до него дрожащий голос. – Это ты? Какой ты страшный?!
– Ларк, помоги мне, – взмолился он, падая в ее объятия.
Кинсолвинг не терял сознание. Он сознавал, что она вызвала автоврача, и что старательный робот-доктор трудился над ним больше десяти минут. И молчаливо поблагодарил Ларк Версаль, когда она не согласилась с машиной, чтобы погрузить его в анабиоз. Это было бы гарантированное лечение; каждый бит программы автомедика рекомендовал таковое.
Ларк убедила машину подождать.
– Как ты себя чувствуешь? Ты определенно не в себе!
– Знаешь ты, как подбодрить больного, правда? – Кинсолвинг попытался улыбнуться. Ему удалось только скорчить слабую гримасу. – А почему ты здесь? В космопорте?
– Привезла останки Шиды, – выражение ее лица стало совсем несчастным. – Отправляю их... ее... на Онар. Никогда не слыхала, какие у них обычаи погребения. Я... я... у меня сил не было выяснять это. – По щекам Ларк покатились слезы.
Несколько секунд Кинсолвинг смотрел на нее и не мог понять, что с ней не в порядке. Наконец до него дошло. Косметическая окраска Ларк исчезла. Он смотрел на ее чистую естественную кожу.
– Тебе придется мне помочь, – сказал он. – Кроме того, что ты уже для меня сделала. У Камерона вся информация о том, как выведен вирус, которой убил Шиду. Камерон применит это изобретение к тысячам инопланетных миров, если мы не помешаем ему отвезти данные на Гамму Терциус-4.
– У тебя спина сожжена. Автомедик сказал – это лазерное ружье.
– Джессарет, – выдохнул Кинсолвинг, – это сделал Джессарет. И он прикончил Вэнди Азмотегу.
– Кого?
– Управляющую этой планетой. Мы пытались остановить Суареца. Джессарет его убил. И он выслеживает Камерона. Только...
– Бартон, дорогой, пожалуйста, – она прижала свой прохладный палец к его губам. – Ты так бормочешь, что я не понимаю ни слова. Если будешь продолжать в том же духе, я не смогу помешать автоврачу усыпить тебя.
Кинсолвинг приподнялся на локте и вытащил портативный лазер. Автоврач поспешно отодвинулся, но реакция инженера оказалась быстрее. Разряд лазера разорвал аккуратного робота на части.
– Зачем ты это сделал?
– Теперь он не станет пытаться положить меня в анабиоз. Помоги-ка мне встать.
Рука Ларк его поддержала, но в ней не было силы. Ему пришлось положиться на собственные ресурсы. К собственному его удивлению, оказалось легко встать без ее помощи.
– Парадиз назвали неправильно, – сказала Ларк. – Ад – вернее.
– Когда умерла Шида?
– Час тому назад. Она все увядала и увядала и... так и не пришла в себя. Автоврач сказал, что в ее теле не происходят химические процессы. Уровень ферментов – или что-то такое. Не понимаю.
– Чума действует на ДНК инопланетян. Камерон знает, как воспроизвести этот вирус. Из-за Плана он уничтожит каждого инопланетянина в галактике.
– Я не хочу в этом участвовать, Бартон. Нисколько. Пожалуйста. Попытайся понять! – Ларк уже открыто плакала. – Шида была для меня больше, чем подругой. Я... я любила ее. Мы были знакомы так недолго, но это было по-настоящему, Бартон. По-настоящему.
Он прижал ее к себе и дал поплакать. Ощущение пустоты прошло. Вместо него появились жгучие эмоции, которые угрожали уничтожить его, даже не придавая сил.
– Есть и другие такие, как Шида, которые умрут, – сказал он. – Камерон уничтожил четырнадцать сотен инопланетян на Парадизе, а ведь это было только испытание. Нельзя позволять ему использовать этот вирус на других планетах. Тогда умрут еще биллионы. Помоги мне его остановить, Ларк! Я нуждаюсь в тебе. – Он еще плотнее прижал Ларк к себе.
– Хорошо, Бартон. Но как? Что мы сможем сделать? У него есть роботы, которые приходят ниоткуда. Ты же знаешь, как нам повезло па ГТ-4, что мы спаслись от него.
– Знаю, но мы должны все время пытаться, он не сдастся, и мы не должны сдаваться.
Сознание Кинсолвинга пришло в странное состояние, решения приходили и исчезали с все растущей скоростью. И только одно являлось твердым убеждением: