Покинуть Землю. Он чуть не зарычал от отвращения. Столетие тому назад земляне поднялись к звездам только для того, чтобы обнаружить десятки чуждых существ, уже населивших ближайшие звездные системы. Земных людей было до странности мало: они раздражали старшие и лучше устроенные племена. И, что хуже всего для цивилизации, которая исчерпала большую часть ресурсов своей планеты: самые сочные плоды здесь уже были собраны.
Глубинные разработки – один из таких плодов. Гуманоиды ллоры основали колонии на планете за пятьдесят световых лет от своей родины, когда первые примитивные звездные корабли преодолели три световых года от земной орбиты, чтобы оказаться в системе Альфы Центавра. На совете посещающих звезды народов предоставили ллорам неограниченные права на эксплуатацию этой планеты. Кинсолвинг и понятия не имел, что пообещали ллорам представители Межзвездных Материалов в обмен на добычу редкоземельных ископаемых, но знал, что это нечто значительное.
Земля нуждалась в гадолинии и церии для оптических стекол и в лантане для тонких оптических приборов. Более же всего она нуждалась в розовых и зеленых солях самария для звездных двигателей. Без них направляющиеся к звездам машины ненадежны. А без надежных звездных кораблей Земля снова окажется в изоляции и задохнется в собственных отходах.
Кинсолвинг крепко прижал к себе Алу, ее тепло ослабило его напряженность, а запах заставил почувствовать, что все обойдется.
– Мне придется спуститься в шахту, – произнес он и неохотно отстранился.
– Слишком уж ты близко к сердцу это принимаешь, Барт, – сказала она. – Всякое случается.
Кинсолвинг хотел спросить, почему она не уловила сенсорного сигнала робота, указывающего на присутствие воды, и не отключила установку, но удержался. Ала Марккен была больше, чем его возлюбленной: она – лучший техник из команды. Слишком много людей прошли через эту должность, а потом поступили на другие места в компании Межзвездные Материалы. Ала работала все четыре года, пока здесь служил Кинсолвинг.
Только ее присутствие удерживало его в душевном равновесии. Ллорские инспекторы проявляли открытую враждебность, они существовали только для того, чтобы находить малейшие нарушения соглашений и запутанных правил безопасности. Гумбольт являлся на место глубоких разработок всего раз в планетарный год для инспекции местных работ. Ала умиротворяла его и играла роль буфера между директором корпорации и местным надзирателем. За одно это Кинсолвинг любил ее.
Он пристально вгляделся в ее темные волосы, в проницательные глаза, в лицо, способное соперничать с любой тройной звездой. Ала Марккен работала младшим служащим в управлении ММ на Гамме Терциус-4 до того, как попала на Глубокую. Кинсолвинга всегда удивляло, почему она простилась с властью центра корпорации. Однажды он спросил ее об этом, но так и не получил настоящего ответа. Ала могла бы уже далеко продвинуться в структуре корпорации ММ, если бы осталась в управлении. Но она предпочла практическую деятельность.
Кинсолвинг не уставал радоваться, что она так поступила. Без нее эти четыре года на шахте сделались бы просто невыносимыми. А уж последние три месяца привели бы его к самоубийству.
Робот-шахтер вышел из строя, добыча стала куда меньше, чем ожидалась, а теперь эта крупная авария.
– Все секции повреждены, Барт, – объяснила она. – Почему бы не вызвать тяжелые подъемники из другой шахты и не организовать работы внизу? Склады пород на уровне девятнадцать могут оказаться не тронуты.
Он покачал головой. Кинсолвинг отлично знал, что нечего надеяться на чудо в этом секторе.
Если робот прокопался в реку, поднявшаяся волна должна была рассеять породы и превратить образовавшуюся пыль в коллоидное состояние. Кто знает, куда ее к настоящему времени смыло?
– Нет никакого способа выкачать эту жидкость и очистить шахту?
Он не стал над ней смеяться. Кинсолвинг знал, что ее владение компьютерами не имеет границ, но понимание рудокопных операций оставляет желать лучшего.
– Такого способа нет, – только и сказал он.
– Это не твоя вина. Даже Гумбольт не может обвинять тебя в том, что оборудование, которое сюда посылают, некачественно. Оно было неисправно в течение долгих месяцев. Чудо, что ты смог хоть как-то собирать его и поддерживать в рабочем состоянии.
– Знаю, – Кинсолвинг нахмурился.
Когда он прибыл работать на Глубокую, роботы и оборудование к ним оказались в плачевном состоянии. Зачем посылали испорченные агрегаты с Гаммы Терциус-4 за сорок девять световых лет? Особенно когда редкоземельные породы так отчаянно нужны на Земле. Кинсолвинг задумывался: не откачивает ли Гумбольт или кто-то другой средства для верхушки, не экономит ли на оборудовании, посылая самых дешевых роботов-шахтеров, каких можно достать?
– Так что теперь? – спросила Ала.
– Будем выполнять необходимые при наводнении операции. Вызовем представителя ллоров, пусть обследует. Я пошлю донесение Гумбольту. Вероятно, он захочет приподнять свою жирную задницу и прибыть сюда, чтобы расстрелять меня.
– Барт, – мягко упрекнула Ала.
– Ладно, ладно, не стану больше жалеть себя. Выходи на связь и назначь встречу с представителем ллоров. А я погляжу, нельзя ли что-то сделать внизу, в шахте.
– Будь осторожен, – напомнила Ала. Наклонилась и поспешно поцеловала.
– Даже более того, я буду жутко осторожным, – Кинсолвинг слегка улыбнулся.
Ала Марккен вернулась на место, чтобы начать рапорт, который вызовет ллора. Инженер покинул центр управления и, шагая к отверстию, ведущему в шахту, выкрикивал команды своим людям-рабочим. Люди редко входили в подземный мир редкоземельной шахты. Сбоку от отверстия находилось самое разнообразное компьютеризированное оборудование, все входные устройства управлялись Алой Марккен из ее центра.
Кинсолвинг не удивился, когда увидел, что возле шахты не дежурит никто из людей. До тех пор, пока не случалось какой-нибудь неприятности, Ала вполне могла управлять всеми операциями сразу.
– Кто по графику должен быть на посту? – спросил Кинсолвинг, оглядывая небольшой кружок технического персонала. Никто не выражал желания снабдить его информацией. – Гарибальди, выясни это для меня. Выведи список на экран, чтобы я мог увидеть.
Названный человек начал перебирать клавиши, чтобы выполнить просьбу. Кинсолвинг наклонился над его плечом, когда данные стали появляться на контрольном экране. Потом нахмурился и при появлении ответа провел рукой по своим слипшимся от пота волосам.
– Продолжай проверять, – приказал он. – Не верю, что никто не был назначен дежурить здесь, у входа.
– Никого не назначали, мистер Кинсолвинг, – заговорила курчавая женщина, которую он уже видел в командном пункте.
Нина Порчек протолкалась сквозь толпу:
– Я говорила Але, что она не назначила никого на этот пост, чтобы сегодня ночью следить за операциями, но та ответила, будто я сама не знаю, о чем толкую. Если бы кто-нибудь здесь находился, то робота-шахтера можно было бы вовремя отключить, прежде чем отказала его автоматика.