Дюкр моргал, пытаясь сосредоточиться на лице говорящего. Кажется, он даже узнал этого парня. Оставалось вспомнить, где и когда они впервые увиделись. Историк начал вспоминать и… поспешил оборвать цепь мыслей. Интуиция подсказала ему, что с их встречей связаны другие, весьма тягостные воспоминания, которые лучше не бередить.
Потом чья-то сильная рука ухватила Дюкра за рваный воротник и притянула к себе. Человек был рассержен. Дюкр с трудом вынырнул из своего внутреннего пристанища.
— Нам нужны достоверные сведения, историк! Все, что мы до сих пор слышали, исходит от этого аристократа… Нефария. Но мы хотим знать мнение солдата. Понимаете? Время дорого. Скоро рассветет.
— Постойте! О чем вы толкуете?
Лицо Блистига перекосилось.
— Маллик Рель наконец-то убедил Пормкваля. Только Клобук знает, как он это сумел, но сумел. Где-то через час… нет, даже раньше… мы намереваемся ударить по армии Корболо. Они допились до бесчувствия. Мы выступаем, Дюкр! Вам понятны мои слова?
Дюкр понимал каждое отдельное слово, но общий смысл почему-то терялся.
— Сколько их там? Нам нужны достоверные цифры, — настаивал Блистиг.
— Тысячи… Десятки тысяч… Может, сотни.
— Думайте, что говорите! Если мы сумеем уничтожить этих мерзавцев еще до подхода Шаик…
— Я не знаю даже примерной численности армии Корболо. Она разрасталась с каждой лигой.
— Нефарий заявил, что их меньше десяти тысяч.
— Да он просто дурак.
— Это еще не все. Нефарий утверждает, что по вине Кольтена погибли тысячи невинных беженцев.
— Ч-что?
Историк зашатался. Если бы не цепкие пальцы Блистига, он бы упал.
— Теперь вам понятно? Если вы не скажете свое слово, обо всем, что было с армией Кольтена и с беженцами, будут судить по словам этого болтуна и его окружения. Он уже успел наговорить такого, что солдаты начали колебаться. Их желание отомстить слабеет.
Эти слова вернули Дюкра в действительность.
— Где Нефарий? Где он?
— Его видели с Малликом Релем и Пормквалем. Наверное, он и сейчас там.
— Ведите меня к Пормквалю!
Гарнизонные солдаты начали оттеснять беженцев на окрестные улицы, освобождая площадь для построения войск. Дюкр поднял голову. В светлеющем небе меркли звезды.
— Копыто Фенира! — проворчал Блистиг. — Мы можем опоздать.
— Я все равно должен видеть Пормкваля и Маллика Реля! — настаивал Дюкр.
— Хорошо. Идите за мной.
Блистиг протискивался сквозь толпу. Дюкр едва поспевал за ним.
— Пормкваль приказал моему гарнизону двигаться в арьергарде его армии. Он отрывает меня от прямых обязанностей — защиты Арена. Железный кулак оголил мои полки, забрав себе моих солдат. У меня осталось триста человек. Их едва хватит для обороны городских стен. И как назло, всех «красных мечей» держат под арестом.
— Под арестом? За что?
— За то, что уроженцы Семиградия. Пормкваль им не доверяет.
— До чего ж он глуп! Во всей имперской армии я не видел более преданных воинов.
— Я с вами согласен, господин историк, но моего мнения никто не спрашивал.
— Лучше бы они не спрашивали и моего мнения, — сказал Дюкр.
Блистиг даже остановился и повернулся к нему.
— Вы поддерживаете решение Пормкваля напасть на позиции Корболо Дэма?
— Нет!
— Почему?
— Потому что мы не знаем истинную численность его войск. Лучше дождаться Таворы. Пусть себе пытаются взять город штурмом.
Блистиг кивнул.
— Уж мы бы тут изрубили их на кусочки. Весь вопрос: сумеете ли вы убедить Пормкваля?
— Я его совсем не знаю, — резонно ответил Дюкр. — Гадать не хочу.
— Ладно, идемте дальше, — буркнул командир гарнизона. Сразу за площадью начиналась главная улица. Там застыли всадники. Над их головами лениво трепетали знамена армии Железного кулака. Туда Блистиг и повел Дюкра.
Пормкваль восседал на великолепном боевом коне. Его богато украшенные доспехи годились скорее для столичного парада, нежели сражения. На поясе висел широкий меч с усыпанной драгоценными камнями рукояткой. Блестящий шлем украшало солнце, выполненное золотыми нитями. Только лицо Железного кулака не соответствовало столь пышной экипировке. Пормкваль был бледен.
Рядом с ним на белой лошади сидел Маллик Рель, облаченный в шелковый плащ. Голову он повязал тюрбаном из материи цвета морской волны. Он был без оружия. Железного кулака и его советника окружали конные и пешие офицеры. Среди них Дюкр заметил Нефария и Пуллика Алара.
Дюкр впился глазами в знакомых аристократов. Ему показалось, что пространство подернулось красной дымкой. Прибавив шагу, историк обошел Блистига, однако тот успел схватить его за руку.
— Оставьте это на потом. Сейчас есть дела поважнее.
Дюкра трясло. Он кое-как совладал со своим гневом и кивнул.
— Пойдемте. Железный кулак нас заметил.
Пормкваль холодно взглянул на историка. Высоким, резким голосом он произнес:
— Вы своевременно появились, историк. Нам предстоит выполнить две задачи, и обе требуют вашего присутствия.
— Я должен вам сказать…
— Молчать! Только посмейте меня еще раз перебить, и я прикажу отрезать вам язык!
Выпустив гнев, Пормкваль продолжал:
— Итак, во-первых, вы отправитесь с нами на битву. Будете наблюдать, как нужно расправляться с противником. Его подавляют вооруженной силой, а не ценой жизней невинных беженцев. Я подобных сделок с врагами не заключаю. Повторения прежних трагедий и прежнего преступного вероломства не будет! Эти дикари только что угомонились и заснули. Уверяю вас: они дорого заплатят за собственную беспечность… Как только с этим предателем и перебежчиком Дэмом будет покончено, мы приступим к выполнению второй задачи: вашему аресту и аресту малолетних колдунов Нила и Нетры — так сказать, последних «офицеров» из жуткого окружения Кольтена. Можете не сомневаться: суровость наказания будет вполне соответствовать тяжести ваших преступлений.
По его знаку адъютант вывел кобылу Дюкра.
— Ваша лошадь находится не в лучшем состоянии. Но на одну поездку, думаю, ее хватит.
Пормкваль подозвал к себе Блистига.
— Подготовь своих солдат к маршу. Арьергард должен двигаться на расстоянии трехсот шагов от основных частей армии. Триста шагов, не больше и не меньше. Надеюсь, с этим ты справишься. Если нет, лучше скажи сейчас, и я подыщу другого командира гарнизона.
— С этим, Железный кулак, я справлюсь, — глухо ответил Блистиг.