— И какие же у них повадки? — небрежно спросил ассасин.

— Да вот, ходят слухи, что они снюхались с Дитя Луны, — сказал Муриллио.

— Как я устал от слухов! — провозгласил Крюпп. — Это же очевидная нелепость. Чем ты можешь подтвердить, что это и в самом деле так?

Муриллио усмехнулся.

— Дитя Луны остается на прежнем месте. С этим ты согласен. Мало того, Совет поставил свой шатер в тени базальтовой крепости.

Крокус встрепенулся.

— Я слышал от дяди Мамота, что сановники до сих пор не получили оттуда никакого ответа.

— Ничего удивительного, — сказал Муриллио, бросив взгляд на Раллика.

— А кто живет внутри Дитя Луны? — спросил у него Крокус.

Колль, боясь упасть, ухватился руками за стол. Повернув свое красное лицо к юному воришке, он проревел:

— Пять черных драконов!

Быстрый Бен знал: в пределах Пути Хаоса есть бесчисленное количество проходов, ведущих к дверям. Правда, на самом деле эти «двери» являлись магическими преградами, твердыми, как базальт, и неприступными. Хаос угрожал проникновением в другие магические Пути, и «двери» брали на себя его удары, словно солдаты первой линии обороны.

Маг пристально изучал «двери» и природу сил, их создавших. Он научился смещать преграды и заглядывать в миры, которые они охраняли. Каждый магический Путь обладал своим особым запахом, каждая магическая область имела свой особый узор. Магические «двери» постоянно меняли свойства, однако Быстрый Бен умел находить искомое.

Сейчас он двигался по одному из проходов — безликому и бесцветному пространству, полному обманов и противоречий. Он вдруг обнаружил, что движется в обратном направлении. Как такое могло случиться? Быстрый Бен вспомнил: он сделал резкий поворот вправо, затем еще один и еще. Сила его разума — это она открывала проходы, однако у них были и свои законы. Недаром столько магов, отважившихся на подобные путешествия, кончали безумием.

Наконец Быстрый Бен добрался до нужной ему «двери», внешне преграда имела вид обыкновенного тусклого серого камня. Остановившись перед ним, маг прошептал слова приказа. Душа приняла очертания его тела. Быстрый Бен подождал, пока утихнет дрожь в его призрачном теле, затем шагнул вперед и коснулся руками «двери».

Ее края были твердыми и теплыми. Ближе к середине «дверь» становилась жарче и мягче. Под руками мага серая матовая поверхность становилась все прозрачнее. Быстрый Бен закрыл глаза.

До сих пор он лишь приоткрывал «двери», не пытаясь в них войти. Маг и сейчас сомневался, удастся ли ему подобное. Но даже если он не погибнет, пересекая границу миров, сумеет ли он вернуться назад? В его опасения вплеталось еще одно, не менее серьезное: он намеревался проникнуть в мир, где его не ждали и не желали видеть.

Быстрый Бен открыл глаза.

— Направление задаю я, — тихо произнес он и склонился над «дверью». — Я — сила воли в том месте, которая уважает и признает только такой вид силы.

Быстрый Бен коснулся поверхности камня.

— Я — прикосновение Пути Хаоса. Ничто не может устоять перед хаосом. Ничто не защищено от хаоса.

«Дверь» начала подаваться. Чтобы ослабить тяжесть, Быстрый Бен заложил одну руку за спину.

— Только я способен пройти на другую сторону, — шептал он.

Магическая сила обволокла его призрачное тело и протолкнула сквозь «дверь».

Быстрый Бен оказался на иссохшей земле. Уняв дрожь в ногах, он огляделся. Слева от него до самого горизонта простиралась унылая равнина с пологими холмами. Над головой блестело небо цвета ртути, по которому плыли одинаковые черные облака.

Быстрый Бен сел и обхватил руками колени.

— Услышь меня, Повелитель Теней. Властитель этого мира, я пришел к тебе. Пришел как мирный странник. Примешь ли ты меня?

Ответом ему было рычание гончих, донесшееся с холмов.

ГЛАВА 12

Идем со мной

по Дороге Воров;

звонка ее песнь

под ногами твоими.

Едва споткнешься —

дорога услышит

и тут же тебе

подпоет.

Песнь Апсалары. Дрисбин (р. 1135)

Почесывая лоб, Крюпп сидел в кабинете Мамота и читал:

«… При Нисхождении на землю бог покалечился и стал называться Хромым богом. Хромота привязала его к земле. Во время Нисхождения тяжелые кулаки бога разрушили многие земли; возникло много такого, чего не было прежде, а то, что было связанным, получило свободу…»

Крюпп оторвался от древнего манускрипта с выцветшими строчками и закатил глаза к потолку.

— Краткость! Как же несчастному Крюппу не хватает краткости!

Затем он продолжил чтение:

«… Итак, хромым и привязанным к земле оказался бог, и это породило осторожность в проявлении им своих сил и возможностей. Но все же осторожность Хромого бога оказалась недостаточной, и силы земли в конце концов одержали верх. Не стоит забывать, он был привязан к земле, и это послужило причиной его гибели. На бесплодной равнине, приковавшей к себе Хромого бога, многие собрались, дабы заполучить себе часть его могущества. И был среди них Клобук — этот серый странник смерти; был также и Дессембрий — тогда еще воин Клобука, хотя на той самой равнине Дессембрий сломил оковы, наложенные на него Клобуком. А еще были среди собравшихся…»

Крюпп зашелестел страницами. Перечень имен собравшихся казался бесконечным. Едва ли он мог отыскать среди них имя своей бабушки. Наконец, пролистав полдюжины страниц, толстяк нашел-таки нужные имена.

«… Среди собравшихся были те, кто пришел из-под купола серебристых небес, — тистеандии — дети Тьмы, царствовавшей прежде Света, пять черных драконов. Сказывают, что вместе с ними явился и краснокрылый дракон по имени Силана… и все они пришли из-под купола серебристых небес, оседлав Клык Тьмы…»

Крюпп удовлетворенно кивал. Несмотря на витиеватость повествования, он было достаточно понятным. Клык Тьмы — да ведь это не что иное, как Дитя Луны! Разве не там обитают пять черных драконов и один красный? Толстяк даже вздрогнул. И откуда Колль знает об этом? Разумеется, он не всегда был забулдыгой. Впрочем, и тогда, занимая высокое положение в обществе, Колль не обладал пытливым разумом ученого. Тогда кто же вложил слова о драконах в эти уста, пропахшие дешевым вином?

— Что ж, — вздохнул Крюпп, — придется дожидаться ответа. Главное — Колль своим пьяным голосом прорычал неоспоримую истину, и она имеет самое прямое отношение к нынешним событиям.

Толстяк закрыл фолиант и встал. Сзади послышались шаги.

— Я принес тебе травного чая, — сказал Мамот, входя в свой крошечный кабинет. — Ну как, дорогой Крюпп? Чтение «Краткого повествования об устройстве миров» Алландарта было для тебя благотворным?