Только теперь он заметил, что в комнатке находится Оми. Кай церемонно поклонился, коснувшись головой татами, и произнес:
— Конничи-ва, Курита Оми-сама.
Оми Курита улыбнулась и ответила таким же поклоном. Высокая и хрупкая, с длинными черными волосами, перевязанными алой лентой, она была одета в шелковое кимоно, обшитое по краям широкой изумрудно-зеленой полосой. Ее накидку украшали искусно вышитые зеленые цапли, пояс также был зеленого цвета, и Кай догадался, что Оми выбрала кимоно специально под цвет его одежды.
— Я рада снова видеть вас, Кай Аллард-Ляо, — произнесла она, легко преодолевая сложные звуковые сочетания его фамилии.
— Мне также приятно видеть вас. Благодарю за приглашение, — ответил Кай дежурной любезностью, уловив в глазах Оми некоторую настороженность, значение которой ему стало ясно только тогда, когда раздвинулись с¬дзи и показался еще один человек. Не поднимая глаз на сидящих в комнате, он резкими движениями перемещался по татами. Кай предположил, что его поведение, его поза — знак высшего соответствия ритуалу.
«Мы не принадлежим здесь самим себе, мы должны выполнять обязанности представителей нации. А между прочим, все те вежливые мелочи, которые мы здесь сказали друг другу, могут вполне считаться нарушением установленного этикета», — грустно закончил Кай свои раздумья.
Он сидел, положив руки на колени ладонями вниз, точь-в-точь повторяя позу Оми. Вошедший, а это был древний старик, согнутый годами и бесчисленными поклонами, втянул в комнату длинный изящный ящик из красного дерева. Прочно установив его на татами, старик долго возился с защелками, открывая крышку. Каю показалось, что сделал он это специально, такая ошибка входит в ритуал. Его догадку подтвердило и то, что на лице старика не было страха, когда он извинился перед Оми за задержку, пробормотав:
— Сумимасэн [4]
Кай нахмурился, на лбу его появились морщины:
«Нет, Оми, ты думаешь так же, как твой отец, тебе явно недостает качеств твоей матери». Культуры Китая и Японии в чем-то сходны, и это поддерживало стабильность Синдиката Драконов, Объединения Святого Ива и Конфедерации Капеллана. Хотя матерью Кая была Кандаче Ляо, великая герцогиня Объединения Святого Ива и наследница трона Челесты Конфедерации Капеллана, все же воспитывался он в Федеративном Содружестве. Он гордился своим азиатским происхождением, но в делах житейских частенько руководствовался менее утонченной и изысканной логикой восточной философии.
Как бы читая его мысли, Оми кивнула в сторону старика:
— Дзиро Ишияма, мастер чайной церемонии, он прислуживал еще моему деду.
Кай попытался расслабиться. «В конце концов, Оми оказывает мне честь, несмотря ни на что, я пользуюсь уважением ее народа». Он даже позволил себе слегка улыбнуться, но только слегка, так, чтобы только Оми это заметила. А в том, что она заметит его улыбку, Кай не сомневался.
Заставляя себя следить за священнодействиями старого мастера, Кай вдруг стал замечать некоторые детали, которые ускользнули бы от него, не будь он столь внимателен. Во-первых, на с¬дзи были водяные знаки, похожие на фигуру дракона. Еще Кай заметил, что кимоно на старике очень старое, сильно потертое на локтях и коленях. Это значит, что он не носит специальную одежду с липучками, он способен удерживаться на месте без нее, и именно поэтому так долго сохраняет свое почетное звание.
Каю не доводилось раньше присутствовать на чайной церемонии, а те, которые он видел в информационных сообщениях или в сериалах, проходили не в состоянии невесомости. Кроме того, для церемонии необходим столик. «Интересно, — подумал Кай, — куда же это старик собирается ставить чашки, чайник и все остальное?»
Мастер достал из небольшого ящичка две прозрачные чашки и, как бы поставив их на столик, установил перед Оми и Каем. Когда он убрал свои узловатые, морщинистые руки, чашки остались висеть сантиметрах в десяти от татами. Старик повернулся к своему ящику, ища необходимые принадлежности, чашки мерно покачивались, и Кай смотрел на них, ощущая, что в этом есть нечто гипнотическое.
Состояние транса усилилось, когда Ишияма достал из своего ящика еще один предмет. Это был очень хрупкий на вид стеклянный шар. Правда, его форму несколько портили два отверстия, но вместе с тем они же подчеркивали и его идеальную округлость, казалось, рука человеческая не может изготовить ничего совершеннее этого. То, что вначале Кай принял за отверстия, на самом деле оказались черным пятном, обрамленным полосой из нержавеющей стали, и частью шара, соединенной с цилиндром, находящимся внутри.
Мастер поместил шар над чашками. Кай посмотрел на него, и тот стал медленно вращаться. Теперь Кай увидел, что внутри у него находится еще один шар и между ними — открытое пространство. «Похоже на колбу от термоса, — усмехнулся Кай, — там он и заваривает чай».
Ишияма в последний раз повернулся к своему ящику и извлек из него коробочку с чаем и серебряный цилиндр с тончайшим носиком вверху. Серебряный цилиндр мастер оставил висеть в воздухе, а коробочку с чаем прочно установил на татами. Затем он взял в правую руку цилиндр, левой повернул дно и толкнул его вверх. Послышался легкий треск, и Кай увидел, как цилиндр уменьшился сантиметра на три.
Ишияма повернул цилиндр перпендикулярно полу и обратил все свое внимание на коробочку с чаем. Он резко снял с нее восьмиугольную крышку, образовался вакуум, и листья сухого чая начали вылетать наружу. Они разлетелись бы в разные стороны, если бы не грациозная отточенность движений мастера.
Легким движением он отстегнул защелку на заварном шаре и едва заметным щелчком послал его вверх. В этом движении заключалось основное мастерство. Шар ровно и медленно плыл по траектории выхода чайных листьев, улавливая их. Шурша, листья наполнили цилиндр и оттуда переместились в верхнюю часть шара.
Краем глаза наблюдая за плавным движением шара, Ишияма закрыл коробку с чаем, затем, недовольный его количеством в шаре, взял из коробки еще щепотку и выпустил вверх. И эти листья также попали в шар. Хотя Кай и не сомневался в этом, его так и подмывало проверить мастерство старика. Достаточно было посмотреть на белоснежные с¬дзи, где малейшая крупинка чая сразу была бы видна, но Кай не стал обижать сомнением Ишияму и продолжал наблюдать за его движениями. Старик плотно закрыл чайную сферу, и она начала медленно опускаться на татами. Тем временем Ишияма закрыл коробку с чаем и поставил ее обратно в свой ящик. Он поймал чайную сферу в тот самый момент, когда от нее до татами оставалось несколько сантиметров. Держа в одной руке сферу, мастер другой рукой вставил шприц в маленький ниппель на сфере и начал впрыскивать внутрь шара кипяток.
«Какой примитив, — про себя улыбался Кай, — обычная химическая грелка. Она нагревает воду, вода расширяется и создает давление, и тем самым вода сама себя вталкивает в сферу. Я мог бы догадаться обо всем, просто внимательно изучив сферу. Тут все — наука, но, впрочем, и искусство тоже».