– О-ох! Ты никогда не думал о карьере массажиста?
– Я всегда открыт для новых идей, – в голосе Льюиса была слышна улыбка. Пальцы его тем временем продолжали работать – передвигались медленными круговыми движениями. – Как ощущения?
– Если еще добавишь хоть чуточку, то полностью утрачу все моторные навыки.
– Сожалею, что втянул тебя во все это, – произнес Льюис, продолжая массировать мою спину. – Ночь выдалась… плохая.
– Есть немного, – согласилась я. – Но все в порядке. Ты можешь оставаться здесь, сколько нужно.
Его пальцы добрались до плечевых мышц, разгоняя скопившуюся усталость.
– Спасибо, но не стоит, – ответил он. Его слова можно было толковать по-разному, но если он и вкладывал в них какой-то интимный смысл, то это никак не отразилось на работе пальцев – они все так же безошибочно находили болевые точки на моем теле и обрабатывали их. Вот он нажал на основание нерва где-то под лопаткой, и коленки у меня задрожали от счастья.
– Значит, уходишь?
Даже не глядя на Льюиса, я почувствовала его улыбку.
– Что тут скажешь? Я редко задерживаюсь больше, чем на одну ночь, – теперь он поглаживал мою спину легкими движениями. – Мне нужно уйти, Джо. Если останусь здесь, то поставлю и тебя под удар. Не стоит привлекать их внимания.
– Мне? – я резко обернулась и оказалась лицом к лицу с Льюисом – совсем-совсем близко. Он не отстранился. – С какой стати?
– Сама знаешь, – его темные глаза смотрели мрачно, но на самом дне их, как всегда, прятались искорки веселья. – Они ценят мощных Хранителей. Но ты – другое дело. Совершенно неуправляемая…
– Эй! – упершись ладонями в грудь Льюису, я слегка оттолкнула его. – Полегче, парень!
– Я не имел в виду ничего плохого, – пожал он плечами. – Хотел только сказать, что они не могут контролировать тебя. Поэтому установят постоянное наблюдение. Не давай им поводов, Джо.
– У тебя, наверное, лихорадка прошла не до конца, – напустилась я. – Господи боже, да я же всего-навсего рядовой работник Штата. С какого перепуга им за мной наблюдать?
Льюис успокаивающе выставил перед собой руки:
– Все, все, сдаюсь. Был не прав.
Но я чувствовала, что в душе он остался при своем мнении. Поэтому продолжала сверлить его взглядом.
– Не морочь мне голову!
– А ты не прикидывайся, будто ничего о себе не знаешь.
– Но я действительно не знаю. Может, просветишь?
Он потянулся и поймал мою руку.
Кожа к коже.
Искры. Мощный энергетический импульс прошел от меня к нему и, усиленный, вернулся обратно.
Я высвободилась и отступила так, что уперлась спиной в перегородку. Несколько секунд мы молча смотрели друг на друга. Затем Льюис кивнул, обогнул меня, чтоб взять свою кружку, и побрел обратно в ванную, прихлебывая на ходу.
Я выпила свой кофе, не почувствовав вкуса. Ждала, не сводя глаз с закрытой двери, за которой скрылся Льюис.
Вскоре он появился – уже одетый в джинсы и свободный вязаный свитер зеленого цвета. На ногах походные ботинки. По крайней мере, успели высохнуть. Да и в лице появились какие-то краски. Я в свою очередь смоталась в ванную за упаковкой жаропонижающего и бросила ее в сумку с бутербродами и парой бутылок воды. Н-да, негусто… Вывернув бумажник, протянула его небогатое содержимое Льюису.
Его пальцы коснулись моих, снова высекая искры. Он хотел этого, я знала. Мы оба хотели. Но не могли себе этого позволить.
Я почувствовала в своей руке клочок бумаги, тщательно сложенный и разглаженный. Начала было разворачивать, но Льюис остановил меня.
– Это адрес, – пояснил он. – Там ты сможешь меня найти, если понадоблюсь. Только…
– Не говорить никому? – закончила я за него и слабо улыбнулась. – Как скажешь, тебе виднее.
– Да.
На прощание он подошел и по-настоящему обнял меня. Сокрушительный поток энергии грохотом отозвался у меня в голове.
А его поцелуй подарил незабываемые впечатления: будто плывешь в море сверкающего серебра. Сразу так много силы…
И прежде чем сияние рассеялось, Льюис исчез. Я заперла за ним дверь и долго еще стояла, держась за ручку и размышляя обо всем. Спросите, что я чувствовала, что думала? А я отвечу: не знаю. Я вообще ничего в тот момент не понимала.
Просто тревожилась за него. И за себя.
Два часа спустя снова раздался звонок. На этот раз объявились трое вежливых Хранителей с непроницаемыми лицами и кучей вопросов по поводу Льюиса.
Он оказался прав. Начиная с этого момента с меня не спускали глаз. «Они установят постоянное наблюдение за тобой, Джо. Не давай им поводов». Я и не собиралась, честно.
Так же как не намеревалась разворачивать тот клочок бумаги.
А затем… приключился Плохой Боб. Теперь настал черед Льюиса оказать мне помощь и поддержку.
Я постепенно просыпалась на кровати в комнате мотеля – сначала пальцы ног, там, где на них падали солнечные лучи. Затем ноги… бедра… бока… К тому времени как я открыла глаза, меня все еще поглощало состояние сладкой истомы и расслабленности. Я чувствовала себя счастливее, чем когда-либо за долгие последние годы.
Так, будто ночью у меня был самый крутой секс. Хотя ничего подобного… Или все же было? Нет, я не помню ничего такого, что бы ассоциировалось у меня с некоторыми частями тела Дэвида. Хотя, конечно же, впереди у меня новый день с бесконечными возможностями…
Проснулась я, лежа на животе. И сейчас изящно перекатилась на бок. Этот маневр задумывался как один из тех соблазнительных приемов, которыми нас очаровывают с экранов голливудские дивы. Закончился же эпизодом из фарса «Трижды одураченный», когда я – замотанная в простыни – едва не свалилась на пол. Выбравшись наконец из нелепого кокона и отбросив растрепанные волосы с лица, я убедилась, что мои ухищрения абсолютно бесполезны.
Дэвида не было в комнате.
Углубление на постели рядом со мной давно остыло. Несколько секунд я ощупывала это место, затем, прижав к груди смятую простыню, поднялась и огляделась. Рюкзак тоже исчез.
Меня кинули! Я потерпела безусловное и сокрушительное фиаско.
Вяло поднялась и обошла всю комнату. Дэвид не оставил почти никаких следов своего пребывания здесь – только вмятина на подушке да использованное полотенце на вешалке в ванной. Я стояла там в белой кафельной прохладе и безнадежно рассматривала собственное отражение зеркале. Душ и ночной сон сделали свое дело – теперь я выглядела значительно лучше, хотя темные круги под глазами все еще остались. А и ладно, черт его побери – мой несостоявшийся роман, – тем не менее я все равно ощущала последствия. При помощи астрального зрения я исследовала свое тело: оно источало золотисто-медовый свет с ослепительным оранжевым пятном как раз на уровне моего лона. Пятно имело форму руки Дэвида.