- Догадываюсь, - усмехнулась Настя. - Он увидел лежащее тело и убегающего мужчину со средними приметами.
- Вот и ошиблась, - Коротков скорчил ей злорадную мину, залез всей пятерней в банку с печеньем и несколько секунд с наслаждением жевал. - Он увидел только убегающего мужчину. Без тела. А поскольку вышеозначенный жилец не только привередливым оказался, но еще и старомодным, он почему-то решил, что милиция существует для охраны покоя и безопасности населения. И кто только ему такую глупость сказал? Все уже давно знают, что милиция существует в нашей стране исключительно для отчетности перед мировым сообществом, дескать, у нас она тоже есть, так что все как у больших. Но жилец, видимо, этого не понимал и кинулся звонить дежурному по отделу милиции. Мол, у нас тут стреляют. Дежурный пообещал прислать сотрудника. Жилец наш ждет-пождет, спать не ложится, готовится группу встречать и показания давать. А никто не едет. Он давай опять звонить, минут через сорок. Дежурный ему снова обещает людей прислать. Время, заметь себе, половина двенадцатого ночи, нормальным людям утром на работу идти, так что самое время баиньки, но наш бдительный борец за справедливость считает нужным до конца исполнить свой гражданский долг.
- Вот бедолага, - посочувствовала Настя. - И сколько он в общей сложности прождал?
- Три с половиной часа. В дежурку звонил раз пять. Стрельба была около одиннадцати вечера, в половине третьего ночи он плюнул на свой гражданский долг и лег спать. А поутру проснулся, на балкон вышел гантельками помахать, глядь а внизу милиция, криминалисты, собака бегает с проводником под ручку. Оказывается, человека застрелили как раз в тот момент, когда он открыл дверцу, чтобы выйти из машины. Так он в машине и остался, на сиденье упал, снаружи в темное время его и не видно было, утром только заметили. Убийца молодец, ума хватило дверь снова прикрыть, чтобы внимания к машине не привлекать. Но дальше, подруга, начинается самое интересное.
- Да куда уж интересней-то?
- А ты послушай. Этот дядька, который наивный и привередливый, кинулся вниз, к милиции поближе, чтобы показания дать. Он же точно помнит, когда стреляли, и убегающего человека видел. Так с ним даже разговаривать не стали, представляешь? Он им говорит: я, мол, свидетель, могу показания дать. А его отфутболили. Ни имени его не записали, ни адреса, ни телефона. Вот у него ретивое и взыграло. Покипел он негодованием, покипел до вечера, а вечером возьми да и позвони своему приятелю из нашего с тобой родного министерства. Нажаловался ему от всей души. А приятель-то, не будь дурак, на следующее же утро доложил кому надо. Время нынче в министерстве смутное, новый министр всю команду меняет, и любая информация о том, что у кого-то в подведомственной отрасли не все налажено и имеются недочеты в работе, используется по прямому назначению: в качестве компры.
- Все ясно. Дело оказалось на контроле в министерстве, и его для пущей важности передали на Петровку. А с какого боку тут национальный вопрос?
- Опять же объясняю. Слушай, у тебя, кажется, печенье кончилось, Коротков растерянно посмотрел на круглую жестяную коробку, в которой еще совсем недавно серебристое донышко даже не проглядывало. - Его же так много было...
- Было, - согласилась Настя, - пока ты все не съел. Ты же как удав, метешь все подряд и не глядя, особенно когда рассказываешь. Не отвлекайтесь, гражданин начальник, повествуйте дальше.
- Да, так вот. По первости, как только дело на контроль попало, задействовали все силы, сети раскинули широко, и выудили такую информацию: дескать, убили нашего потерпевшего за то, что он незадолго до этого сам убил какого-то кавказца, причем исключительно из-за ненависти к кавказцам вообще. Так что второе убийство у нас получается в порядке мести или наказания, а вот первое - именно из-за межнациональной розни. Так что на тебя Афоня повесил фактически не один труп, а целых два.
- Весело, - она уныло покачала головой. - Получается, искать исполнителя второго убийства надо среди лиц несуществующей в природе кавказской национальности. А первое убийство у нас вроде как раскрыто, преступник известен, поскольку уже убит. Вот только первая жертва - неизвестно кто. Лихо! Тебе хотя бы примерно не сказали, кого он там убил? Грузина, армянина, азербайджанца, чеченца, ингуша, осетина? А может, аварца или даргинца? В какой этнической группе мстителя-то искать?
- Извини, подруга, - развел руками Коротков, - чего нет - того нет, врать не стану. Поднимай сводки за последние четыре недели, анализируй национальный состав потерпевших, думай, прикидывай. Это же твое любимое занятие. Дерзай.
- А с убийством Инджия что делать? Бросить?
- Ну, не надо так кардинально вопросы решать. По убийству Инджия работа и без тебя идет, я человечка зарядил, который может найти ходы, чтобы проверить сведения об Эдике Старшем, Зарубин в Кемерове информацию собирает, эксперты изъятый у Ганелина пистолет исследуют, все своим чередом. У следователя три человека в клетке парятся, так что ему тоже есть чем отчитаться.
Да, Юрка прав, в бездействии их упрекнуть не смогут. Когда же это случилось с ними со всеми? С какого момента они перестали работать на поиск преступника и начали ориентироваться только на показатели и мнение начальства? Уровень преступности, процент раскрываемое.. Вроде бы эти отчетные показатели были всегда, и всегда ругали за высокий уровень и низкий процент, ничего же не изменилось, и все-таки стало по-другому. Что-то сломалось в милицейских душах, стержень какой-то треснул, развалился, и следом стала разваливаться вся система вокруг этого стержня. У Гмыри трое задержанных по одному делу, причем совершенно ясно, что если первые двое виновны, то уж точно невиновен третий, и наоборот, если есть серьезные основания подозревать третьего, то первых двоих надо отпускать. Почему же они все продолжают находиться в камере? Потому что веских улик, настоящих, стопудовых, нет ни против одного из них, а видимость активной работы по делу должна быть. И никого уже давно не интересуют вопросы законности задержания и прав человека. Посадили - и будешь сидеть, ничего с тобой не сделается. Борис Витальевич Гмыря - хороший следователь, хваткий, жесткий, опытный, но закон он никогда особо не чтил, может быть, еще и потому, что раньше много лет проработал оперативником. Хотя... возможно, она и не права, обвиняя Гмырю в равнодушии к людям. Если информация Афони о конфликте Ганелина с Эдиком Старшим - не пустой звук, если Ганелину действительно предложили "отработать" долг, то вряд ли Андрей Константинович сам пошел в Сокольники убивать любвеобильного Теймураза Инджия. Скорее всего, он нанял кого-то, так все делают, не самим же мараться. Так что он вполне может оказаться организатором убийства, а кто-то из двоих знакомых Тимура исполнителем. На роль организатора Ганелин более чем подходит, он хорошо представляет себе обстановку на съемочной площадке, он наверняка со слов жены знает, что Тимур подружился с Яной и развлекает ее в свободное время, и много чего другого, полезного для убийцы, тоже знает. Другой вопрос: как Андрею Константиновичу удалось найти среди приятелей Тимура тех, кто готов был бы свести счеты с парнем? Но это проблема вполне решаемая, например, люди того же Эдика Юсубова помогли. Правда, при таком раскладе сильно мешает обнаруженный в машине Ганелина пистолет. Как он там оказался, если муж Натальи Вороновой из него не стрелял и вообще водителя убил совсем другой человек? Неужели Андрей Константинович дал исполнителю оружие, а потом забрал обратно? Что ж, бывает. Бережливость - качество не такое уж редкое. Приобрел оружие, заплатил собственные деньги, чего ж теперь добру пропадать?