— Костя сказал, что и Лагута видел. И тебя видел, и его. Вы мимо проезжали. Не знаю, кого там у «Южпортнефти» завалили, но вы проезжали мимо. Костя как раз через дорогу переходил…
— Лагут, ты Костю помнишь?
Лагуту понадобилось время и подсказка, чтобы вспомнить события почти что четырехгодичной давности.
— Ну да, помню такого! Блин, а я еще думаю, кто это такой был! — с досадой хлопнул он себя по лбу.
Оказывается, он действительно видел Костю Сполохова возле расстрелянного джипа. Видел, но ничего не сказал. Разбираться Миша с ним не стал. Еще успеется.
Он провел Аллу в каюту и стал снимать с нее сарафан.
— Ты что делаешь? — встрепенулась она и отшагнула от него.
— Прошлое вспоминаю… Помнишь, как я «жучки» на тебе искал?
— В гостинице?
— В гостинице.
— Нет на мне «жучков».
— А вдруг? Слушай, — с нотой ревности проговорил Миша, — а тебе хорошо с Костей?
— Не жалуюсь. И жаловаться не буду.
— Ты собираешься обратно к нему?
— Собираюсь.
— А если я тебя не отпущу?
Какое-то время Алла смотрела на него пристально, напряженно, потом медленно покачала головой:
— Отпустишь.
— Почему ты так думаешь?
— А вдруг Костя тебя захочет сдать? Он же догадывается, что это ты раненого добил… А менты у нас были, спрашивали его. Там ведь действительного раненого добили, из пистолета. Стреляли из автоматов, а добили из пистолета…
Все так и было. Миша лично выстрелил в голову Гармохе. Прямо из машины и выстрелил…
— Костя видел, кто стрелял? — спросил он.
— Нет. Но он догадывается.
— Догадки к делу не пришьешь.
— Да, но тебе лучше в этом деле не «светиться».
— Логично… — кивнул Миша. — Значит, пока Костя молчит?
— Пока. Пока я с ним, будет молчать. Хотя, поверь, он очень хочет, чтобы тебя закрыли.
— Подлое желание.
— Примерно так он и считает.
— И нимб у него надо головой светится, да? — раздраженно скривился Миша.
Странная какая-то ситуация — он сам подложил Аллу под Костю, но именно это его сейчас и бесило. Отказаться от своей прихоти уже невозможно, Костя ведь и «стукануть» может, если Алла останется у него.
— Не светится. Но с ним интересно…
— Да я это уже понял!
— Отец у него при смерти, он пока не может бросить жену. Но как только, так сразу, — мечтательно проговорила Алла.
— Хочешь выйти за него замуж?
— А почему бы и нет? У него большие планы на будущее. И фундамент для этого будущего есть. Раньше он мечтал о такой яхте, как у тебя, а сейчас уже не мечтает. Он уже точно знает, что яхта у него будет. Большая яхта, океанская, и мы будем ходить на ней по морям и океанам. — Похоже, она изо всех сил пыталась досадить Мише.
— Смотри, как бы морское дно бороздить не пришлось! — угрожающе зыркнул он на нее.
— Опять ты за свое!
— А ты изменилась, — сквозь зубы процедил Миша.
— Ты не поверишь, глоток свободы творит чудеса. — Она продолжала провоцировать его.
— Какая свобода? Ты была и останешься моей рабыней. Или ты в этом сомневаешься?
— Ну, я бы не сказала, что сомневаюсь. Но ведь и рабыня может почувствовать себя свободной.
— И еще от рук отбиться может.
— Все возможно.
— Хочешь вернуться к своему Косте? — проговорил Миша.
— Хочу.
— А в стойло не хочешь?
— Не хочу!
— А в стойле тебе будет лучше.
— Не думаю.
— А я сказал, что лучше! — Он с грохотом опустил кулак на стол.
— Ну, если ты сказал…
— Здесь остаешься, со мной.
— А если Костя тебя сдаст?
— Разберемся… Сначала с тобой разберемся, затем с ним…
— Хочешь сказать, что я остаюсь здесь? — нахмурилась Алла.
— Я это уже сказал! — рыкнул Миша.
Плевать на Костю. Главное, надо Аллу к родному берегу прибить, пока она не привыкла к прелестям вольного плавания. Этим он и займется. Костя стал вдруг его соперником, и Миша должен признать этот факт. Признать и действовать…
Человек легко обещает то, на что он попросту не способен.
— Да, у меня другая женщина. Но я к ней не уйду.
Костя и хотел бы уйти к Алле, но где она, куда делась? Вторая неделя пошла, как ни слуху о ней, ни духу.
А тут еще Завьяловы в тиски взяли. Сначала Зойка закатила сцену, затем тесть поджал. Хорошо хоть Геннадий Захарович не истерит. На разговор вызвал — как мужик мужика.
— Все мы не без греха, — кивнул тесть. — Всех нас заносит. Но так надо выравнивать руль и ехать дальше верной дорогой. А начнешь менять дороги, далеко не уедешь, это я тебе как старший товарищ говорю…
Когда-то Геннадий Захарович был секретарем горкома по идеологии, поэтому такие слова и сочетания, как «старший товарищ», «сознательность», «верная дорога», не выходили из его лексикона.
Идеологией он заведовал и моральную незрелость давил на корню, а сам, говорят, от жены погуливал. Он и сейчас еще в хорошей форме — высокий, статный, благородная седина в волосах. Может, и сейчас у него любовница есть, но вряд ли он уйдет к ней от жены.
— Совет от старшего товарища принят, — кивнул Костя.
Он и не знал, что думать. То ли ушла Алла от него, то ли Миша ее похитил. Но соседи говорят, что из дома она уходила сама, никто ее не увозил. Впрочем, Миша мог перехватить ее где-нибудь на улице. Если он расстреливал машины среди бела дня, то что стоило ему похитить Аллу… Но, может, она сама уехала к нему? Костя подозревал ее в таком исходе, и небезосновательно. Алла пыталась выжить из себя рабскую сущность, которой пропитал ее Миша, и это у нее вроде бы получалось. Но, видно, что-то пошло не так, и ее больше нет.
Миша — крутой бандит, с «Южпортнефти» имеет большие деньги, но именно поэтому он старается не «светиться» в городе. Фактически ведет полуподпольную жизнь, которая, если верить Алле, не очень угнетает его. Но так ведь и ей эта малина не всегда была в тягость…
— Вот и хорошо… Что там у тебя с бизнесом? — спросил Завьялов.
— Дела идут, контора пишет…
— Отец у тебя умный человек, и политика у него правильная. Если топтаться на месте, то до светлого будущего не дойти. К светлому будущему семимильными шагами надо идти, тогда толк будет. Супермаркеты открывать, свою продукцию производить… Что там у тебя по рисовым системам?