Майкл внезапно схватил Хелен за руку и горячо заговорил:
— Простите меня, Хелен, что я не сразу принял всерьез ваш рассказ. Вечером того дня, когда вы поведали мне о своих ночных кошмарах, я кое-что прочитал. Такая фигура присутствует в древней индуистской мифологии. Ее имя — Кали. Она — богиня смерти.
Некоторое время Хелен сидела молча: ей нужно было взять паузу, чтобы осознать услышанное.
— Есть такая богиня? Но что это означает, я не понимаю?
— Я пока тоже. Но я убежден — есть нечто, что соединяет все эти загадочные события в одну логическую цепочку. И я умоляю вас, Хелен, быть чрезвычайно осторожной. Я не переживу, если с вами что-нибудь случится.
Девушка покраснела, потупила взор и пробормотала:
— Да, конечно.
Их беседу прервал шум катера. Доктор Морригам оправился на пирс, увидел прибывший полицейский наряд во главе с коренастым офицером с огненно-рыжими волосами и дал себе слово вернуться вечером и постараться прояснить ситуацию.
Сэр Генри встретил полицейских холодно, но учтиво. Он пригласил офицера в свой кабинет и потребовал объяснений.
— Дело в том, что четыре дня назад исчезла дочь хозяина паба Питера Кросби — Мэри. Ее отец уверяет, что в тот вечер послал ее на пирс с ящиком красного вина, предназначенного для вас, сэр. Дружок пострадавшей видел катер, посланный за заказом. Я хотел спросить вас, заказывали ли вы вино и посылали ли за ним катер?
Майор позвонил в колокольчик, вызывая ласкара. Когда Махата вошел, он повторил ему вопросы. Ласкар поклонился полицейскому и ответил:
— Это какое-то недоразумение. Мы покупаем вино оптом только у виноторговой компании «Бустер и Потт» на Лэндхэм-роуд. И по ночам не ездим за вином на катере.
Брэдхэм кивнул:
— Подобного ответа я и ожидал. Извините за доставленное беспокойство, сэр, но в таком деле важна любая информация…
Офицер прислушался — из холла донеслись крики и звуки драки. Сэр Генри вопросительно поднял брови и посмотрел на Махату. Тот немедленно вышел из кабинета. Брэдхэм и майор последовали за ним. Кровь бросилась в лицо майора, когда он увидел Сэма Траута, дерущегося с двумя слугами-индусами.
— Что здесь происходит? — зарычал хозяин дома.
— Вы похитили мою Мэри! Немедленно верните ее обратно! — кричал Сэм майору, — вы подлый негодяй, я буду…
Подоспели еще два слуги-индуса. Общими усилиями удалось скрутить Сэма.
Брэдхэм достал наручники и пригрозил Сэму:
— Прекрати безобразничать или попадешь за решетку, дружище!
Эта перспектива образумила Сэма — он перестал мутузить пытавшихся его держать слуг и, громко чертыхаясь, вышел из дома.
Сэр Генри бросил на Махату строгий взгляд, сказал несколько слов на хинди, и оба они быстро исчезли в кабинете майора.
Хелен случайно наблюдала всю эту безобразную сцену, войдя в дом через черный ход. Этот парень назвал имя Мэри Кросби, и у нее перед глазами внезапно возникла загадочная картина, испугавшая ее несколько дней назад: Махата ночью несет в фамильный склеп безжизненное тело девушки с пшеничными волосами…
* * *
— Что там за шум в холле? — поинтересовалась леди Элизабет, сидя у окна в своем любимом кресле.
— Это бушевал молодой парень из города. Он убежден, что ваш муж причастен к исчезновению его подруги, — ответила Хелен.
Леди Элизабет побелела как полотно, уставилась в одну точку и, казалось, унеслась в своих мыслях очень далеко.
А Хелен погрузилась в свои мысли, анализируя события сегодняшнего дня. Рассказ Майкла об индуистской богине, визит полицейских и устроенный Сэмом Траутом дебош выстраивались в логическую цепочку. Но внутренний страх не позволил Хелен замкнуть ее. Девушка впервые подумала, что надо бы убраться отсюда подобру-поздорову, но тут был Майкл Морригам, далеко не безразличный ей. Да и куда ей идти? Она же совершенно одна на свете! И вдруг ее озарило: она обязана раскрыть эту тайну, иначе не будет ей в жизни ни покоя, ни счастья!
— Мне надо побеседовать с мужем, — сказала вдруг леди Элизабет. — Пожалуйста, позовите его, Хелен. И помогите мне лечь в постель, я чувствую ужасную слабость.
— Хотите принять лекарство? У вас снова боли?
— Нет, нет, позовите же моего мужа, — нетерпеливо повторила больная.
Сэр Генри все еще сидел в кабинете, и Махата был с ним. Хозяин виллы поспешил к жене, а Хелен осталась наедине с ласкаром. Она повернулась, чтобы уйти, но тут Махата обратился к ней. Он был непривычно любезен, и в его глазах светилось что-то тщательно скрываемое, что ей не дано было постичь:
— Мисс Браун, надеюсь, этот безобразный скандал не испугал вас? Люди здесь такие грубые и неотесанные. В Лондоне все по-другому, и люди воспитанные, не так ли?
— Возможно, — откликнулась Хелен холодно, — но мне показалось, что парень искренне взволнован исчезновением подруги.
Темные глаза Махаты на мгновение ярко сверкнули, и он проговорил:
— Эти портовые рабочие настоящие дикари. Что значат для них девушки? Сегодня — одна, завтра — другая! Надеюсь, вас это не шокирует?
— Я тоже простого происхождения, но не раз убеждалась, что бедные люди имеют больше достоинства, чем многие отпрыски аристократических семейств, — возразила Хелен и повернулась, чтобы уйти.
Но ласкар крепко схватил ее за руку и злобно прошипел:
— Думайте, что говорите, мисс Браун! Вы на майора намекаете?
Эта яростная реакция напугала Хелен:
— Разумеется, нет. Извольте отпустить мою руку, мне больно!
Махата понял, что допустил досадную оплошность, отпустил руку девушки и произнес извиняющимся тоном:
— Простите, мисс Браун, на самом деле я далек от мысли…
Но Хелен не стала слушать его излияния, резко повернулась и вышла из кабинета. На лестнице она обернулась и поймала яростный взгляд ласкара.
Этот колдовской взгляд весь день преследовал ее. Она твердо решила вечером поговорить с Майлом и рассказать ему о том, что видела ночью.
Когда Хелен вошла в будуар, леди Элизабет нетерпеливым жестом пресекла все ее вопросы и сказала напрямик:
— Я хочу попросить вас покинуть Лайвинг-Айсленд. Здесь вы подвергаете себя опасности. Не спрашивайте и не спорьте, просто поверьте мне! Здесь происходит нечто, на что мы не можем повлиять. Но я не прощу себе, если с вами случиться беда!
— Миледи, я…
— Делайте что я говорю! Но мой муж не должен ничего знать. Возвращайтесь вечером в город вместе с доктором Морригамом. Я настаиваю на этом.
Она закрыла глаза, и из ее груди вырвался тяжелый вздох:
— Я имела возможность убедиться в вашем высоком профессионализме и понимаю, что как сестра милосердия вы не хотите покидать больную, нуждающуюся в уходе. Но вы не должны сейчас думать обо мне. Я не останусь без ухода. Думайте о себе, Хелен, не бросайтесь своей молодой жизнью…