— Связаться-то мы можем… — нерешительно произнес полковник. — Признаться, мы это уже сделали. Дело в том, что некоторое время тому назад оригиналы были украдены из музея. Так что имеющиеся у вас в руках копии — все, чем мы располагаем. Будьте с ними осторожны. И успехов вам.
«На всякого мудреца довольно простоты» — именно эта поговорка как нельзя лучше подходила для описания сложившейся ситуации. Сергей Михайлович был не просто расстроен и растерян, он рассматривал происшедшее как личное поражение, причем в самом что ни на есть профессиональном смысле. Он никак не мог понять, как это ему не пришло в голову внимательно прочитать текст бенедиктинского устава, ведь для этого у него были две (!) реальные возможности. Кроме того — эта мысль лишь сейчас посетила его, — явной подсказкой о необходимости тщательного анализа текстов был тот факт, что листы пергамента с записанным на них вполне безвредным уставом бенедиктинцев оказались замурованы столь необычным образом — в арках Каменного моста. Кому и зачем понадобилось это сделать, если текст не представлял какого-то особого интереса?
Несколько последующих дней Трубецкой провел в библиотеке. Он работал не отрываясь, сличая слово в слово текст устава святого Бенедикта с двумя другими аналогичными текстами, полученными из независимых источников. Они совпадали практически полностью — слово в слово. Но время от времени в тексте из Пражского музея встречались отдельные слова, явно выпадающие из общего контекста, поскольку они были чужеродны для данного документа. Сначала Сергею Михайловичу эти слова показались просто случайными, однако затем он догадался выписать их все подряд, одно за другим. Результат превзошел все ожидания. В переводе с латыни получившийся текст гласил: «…будет много смут, и войн, и мор, и солнца гнев… конец времен грядет с числом святых апостолов — двенадцать; так Даниил предрек».
Двенадцать! Первое, что пришло Трубецкому в голову, — это 2012 год, как предсказывается календарем майя. Но тогда при чем здесь пророк Даниил? Сергей Михайлович открыл первоисточник — экземпляр синоидального издания русской Библии. И когда прочитал двенадцатую главу книги пророка Даниила, то все понял…
Уже на следующий день уставший, но довольный Трубецкой рассказывал о своем открытии полковнику Саенко.
— Понимаете, — Сергей Михайлович говорил несколько возбужденно, стараясь как можно более доходчиво донести логику своих рассуждений, — в новозаветном Евангелии от Матфея, заканчивая описание грядущего «конца времен», Христос произносит следующие слова: «Претерпевший же до конца спасется. И проповедано будет сие Евангелие Царствия по всей вселенной, во свидетельство всем народам; и тогда придет конец. Итак, когда увидите мерзость запустения, реченную через пророка Даниила, стоящую на святом месте, — читающий да разумеет, — тогда находящиеся в Иудее да бегут в горы…». Так вот, фраза эта явно двусмысленная, особенно на иврите, где слово «видеть» имеет еще одно значение — «предвидеть». Первый ее смысл прямой и прозрачный: любая «мерзость запустения», а именно так называли в Иудее разрушение Храма, всегда сопровождается бегствами и катастрофами. Это понятно и в комментариях не нуждается. С другой стороны, эти же слова можно рассмотреть и так: события, предшествующие «концу времен» и «второму пришествию», начнут осуществляться в период, определенный пророчеством Даниила, в котором речь идет о «мерзости запустения». Если принять эту точку зрения, хотя я и не утверждаю, что она единственно верная, то необходимо сделать и следующий шаг. Прежде всего важно установить, что же может «разуметь читающий», если, последовав указанию Евангелия, обратится непосредственно к тексту «Книги пророка Даниила». В первоисточнике образ «мерзости запустения» встречается у ветхозаветного пророка два раза, и оба связаны с разрушением Храма. Один из них касается Второго Храма и даты 70 года н. э. Однако Даниил упоминает о «мерзости запустения» еще один раз, в двенадцатой главе, которая целиком посвящена лишь одному — хронике последних дней этого бренного мира. Именно она заканчивается следующими словами: «Со времени прекращения ежедневной жертвы и поставления мерзости запустения пройдет тысяча двести девяносто дней. Блажен, кто ожидает и достигнет тысячи трехсот тридцати пяти дней. А ты иди к твоему концу и упокоишься, и восстанешь для получения твоего жребия в конце дней».
Можно попробовать рассчитать этот срок, приняв в качестве допустимой замены, что под «днями» вполне могут скрываться и «годы». Дело в том, что на иврите слово «день» означает также «время», «эпоха», «промежуток времени», именно потому, к примеру, «древний период» на этом языке прозвучит как «день древности». Так что «годы» в данном случае — вполне допустимая замена. Тогда промежуток времени от «прекращения ежедневной жертвы» (то есть от разрушения Храма, ибо никакой другой причины прекращения ежедневной жертвы Всевышнему в иудаизме быть не может) до радостных дней «блаженства» составляет 1290 + 1335 = 2625 лет. Полученную цифру остается только прибавить к дате разрушения Первого Храма и посмотреть, что получится.
Так вот, общепринятой датой разрушения Первого Храма считается 586 год до н. э., хотя на самом деле абсолютного единодушия в этом вопросе нет. В некоторых источниках упоминается 587 год до н. э., а в известном энциклопедическом словаре Брокгауза и Ефрона присутствует 588 год до н. э. Другими словами, точность составляет плюс-минус несколько лет, что, соответственно, отразится и на результате. После прибавления числа 2625, данного Даниилом, к этим датам мы получаем 2037 или 2039 год нашей эры… Кстати, подобные даты встречаются и у Нострадамуса. Я лично думаю, что речь идет все-таки о 2039 годе — по той простой причине, что 9 + 3 = 12. Вот такая арифметика выходит.
Впрочем, справедливости ради следует учитывать, что пророк Даниил — ветхозаветный. В христианстве же принято считать, и я с этим абсолютно согласен, что, какие бы измышления разума не предпринимались, точная дата конца света и второго пришествия все равно останется сокрытой от мира. Спаситель говорил: «Не ваше дело знать времена и сроки» (Деян. 1:7); «О дне же том или часе никто не знает, ни Ангелы небесные, ни Сын, но только Отец; Смотрите, бодрствуйте, молитесь, ибо не знаете, когда наступит это время» (Марк. 13, 32–33). Лично я считаю просто недопустимыми любые спекуляции на эту тему. Уж сколько раз пророчили глобальную катастрофу человечества, а оно, слава Богу, все еще здесь и неплохо выглядит. Пророчества о конце света — это не Божий промысел, а происки сатаны!
— Отлично, — произнес Саенко, — я очень благодарен вам за исчерпывающий анализ. А теперь взгляните вот на это.
Он положил перед Трубецким пачку свежего выпуска итальянских, французских и немецких газет. Все они пестрели заголовками на первых страницах, которые гласили: «Ватикан провозглашает обретение пророчеств дьявола! Дата конца света известна! Папа молится за спасение человечества!» «Бог им судья», — только и подумал Сергей Михайлович, а вслух сказал:
— Знаете ли вы, что означает само слово Ватикан? Оно образовано от латинского слова vaticinia — место пророчеств, гаданий или, если хотите, сновидений. Это еще до святого Петра его так звали, там располагался храм богини Кибелы — Великой Матери Богов. Ее поклонников крестили в бычьей крови, наводя ужас на христиан. Поэтому ничего удивительного, что обитателям этого холма до сих пор мерещатся всякие кошмары…