Девушка, казалось, не заметила похвалы.
– Нет, я недовольна сама. Вы меня перехваливаете, профессор. Думаю, мне еще нужно поработать, чтобы пьеса зазвучала так, как вы говорили.
Профессор улыбнулся. Он закрыл партитуру и добродушно сказал:
– Вы прилежная студентка, Лиззи. Одно лишь хочу сказать. Перфекционизм – это не цель нашего обучения. Достаточно знаний и таланта. У вас и то и другое есть. Не тратьте слишком много времени на технику. Отдайтесь своей творческой интуиции. В этом душа исполнительского искусства! Собственно, что мне в вашей игре так нравится – это ваша душа!
В задумчивости Элизабет покинула зал. Не преувеличивал ли профессор? Она знала, что он слывет строгим преподавателем, однако ее он редко ругал. Элизабет, конечно, могла себе напридумывать всякое, но ей казалось, что профессор к ней относится иначе, чем к другим студентам.
У девушки в этот день больше не было занятий, поэтому она отправилась домой. Элизабет была очень привлекательной и то и дело ловила взгляды прохожих по дороге к метро. Ее светло-рыжие кудри светились в лучах солнца. Она жила с двумя подружками в старом доме неподалеку от центра. Подруги делили квартиру на троих: снимать жилье одной было ей не по карману.
Сама Элизабет Пулл не из Лондона. Она выросла в маленьком городишке неподалеку от Ливерпуля. Семья Пулл простая, у Лиззи есть еще пять сестер, но, несмотря на скромный достаток, родители сделали все, чтобы отправить старшую дочь в консерваторию, когда раскрылся ее необычный талант. Финансовой помощи родные оказать девушке не могли, да и она сама не просила: все-таки пять младших сестер! Стипендия и кое-какая подработка помогали держаться на плаву. Родители за Элизабет не волновались: она хоть и была творческим человеком, все же довольно уверенно шла по жизни. За те три года, что девушка жила в британской столице, она уже неплохо освоилась.
Был непривычно жаркий летний день. Солнце жарило вовсю, плотный воздух был наполнен выхлопными газами бесчисленных машин. Даже в подземке, где обычно бывает прохладно, было невозможно душно. «Сейчас же в душ», – подумала Элизабет, когда зашла в подъезд своего дома. В квартире было тихо: обе соседки, похоже, еще были в университете. Первым делом она опустила жалюзи, чтобы хоть как-то скрыться от палящего солнца. После душа, когда она уютно устроилась со стаканчиком апельсинового сока и печеньями на диване, стоящий на паркете телефон зазвонил.
– Лиззи, привет, дорогая! – раздался веселый мужской голос на другом конце провода. Это был Фрэнк Дональдс. Они уже год встречались. Наверное, это была любовь с первого взгляда, несмотря на то что они с Фрэнком очень разные: Элизабет – жизнерадостная, влюбленная в музыку, Фрэнк – спокойный и рассудительный, каким и положено быть будущему юристу.
– Привет, Фрэнк! – обрадовалась девушка. – Как хорошо, что ты звонишь! На вечер все в силе? Надеюсь, нам ничто не помешает?
Они собирались вечером сходить на концерт Моцарта. Билеты оказалось взять очень непросто, поэтому Элизабет вдвойне радовалась тому, что они идут на концерт.
– Конечно, не помешает, – поспешил заверить ее молодой человек. – Я же знаю, как для тебя важен этот концерт. Да я и сам рад туда пойти! Просто захотел услышать твой голос, я по тебе скучаю.
– Вот это да! Неужели практичный юрист стал вдруг романтиком? – по-доброму рассмеялась Элизабет.
– Так, никаких шуток о столь уважаемой мною профессии. Как прошел твой день? Расскажи немного. У меня есть полчасика.
– Меня сегодня хвалили, – не без гордости сказала она. – Профессор сказал, что моя игра превосходна!
– Я тебе это говорил уже сто раз. Но ты же меня не слушаешь. Может, поужинаем перед концертом где-нибудь?
На лице Элизабет промелькнуло выражение недовольства. Ее постоянно преследовало ощущение, что Фрэнк не воспринимает ее будущую специальность серьезно. Недавно он сказал, что, как только сдаст последний экзамен, они поженятся. Отец Фрэнка заправлял солидной адвокатской конторой, и сыну нужно было лишь влиться в ее работу. «Прекрасная партия!» – говорили все ее знакомые, подруги завидовали, но Элизабет не могла свыкнуться с мыслью, что она будет его женой и матерью его детей. У Фрэнка была особенность планировать все на свете. Он и жизнь их уже распланировал так, что в ней не осталось места для желаний Лиззи, а профессия музыканта для Фрэнка вообще была какой-то несерьезной забавой. Он даже иногда посмеивался над карьерными планами Элизабет, что ее все больше и больше раздражало. Ну, вот как сейчас, когда он просто отмахнулся и поменял тему, стоило только заговорить о музыке.
– Да, мы могли бы пойти в кафе, или я бы могла что-то приготовить, чтобы не тратиться лишний раз, – с досадой предложила она.
– Глупости, ты не будешь торчать у плиты. И речи быть не может. Я заберу тебя через час-полтора, ладно?
– Ладно.
После некоторой паузы он спросил:
– Что-то не так?
– У меня все в порядке. Просто я хотела с тобой поделиться своим успехом, а он тебя, похоже, не особо интересует, – вырвалось у нее.
– Что ты хочешь сказать? Ах, Лиззи, ну ты же прекрасно знаешь, как я восхищаюсь твоим талантом! Но это же не значит, что я должен пускать слюни в телефонную трубку?
Элизабет улыбнулась.
– Извини, я не хотела капризничать. Это все из-за жары: я весь день, как в духовке.
– Не говори! Как хорошо, что у меня в машине кондиционер. Ну ладно, все, целую! Побалую тебя сегодня вечером.
– Идея мне нравится, – улыбнулась в трубку Элизабет, – буду ждать тебя с нетерпением!
– Люблю тебя, дорогая.
В этот момент хлопнула дверь, что-то грохнулось, послышались голоса соседок Лиззи.
– Что там у тебя? Вторжение с Марса? – заметил Фрэнк на другом конце провода. – А, соседки. Ну что ж, тогда до вечера.
* * *
Концерт камерной музыки Моцарта проходил в Королевском Альберт-Холле. Гардероб Элизабет не был слишком большим, но она умело комбинировала вещи и могла хорошо выглядеть, хоть на светском приеме, хоть на студенческой вечеринке. Для концерта она выбрала темный костюм, который носила в особенных случаях, и шелковую блузку, которую одолжила у Джой. Костюм сделал Элизабет еще стройнее и сексуальнее, и подтверждением тому были красноречивые взгляды Фрэнка.
В фойе концертного зала парочка вошла в самом прекрасном расположении духа и сразу же погрузилась в особенную атмосферу, какая бывает только в храмах музыки. Элизабет смотрела на все это сияющими глазами.
– Как ты относишься к тому, что когда-нибудь и я выступлю на этой сцене? – спросила она.
Он улыбнулся:
– Ну, если ты достанешь на свой концерт бесплатный билетик, то положительно.
– Ага, значит, ты не хочешь платить денег, чтобы приобщиться к искусству? – подыграла ему Элизабет.