– Глянь, он все-таки пришел!
Анук, не прекращая своего занятия, поднял голову, сверкнул глазами. За прошедшие полтора десятка лет он почти не изменился, разве что немного подрос и стал еще краше.
– Еще до полудня явился! Ты проспорил, братец, и теперь понесешь мой короб до самого перевала.
– Еще бы он не поспешил, когда ты поджариваешь его с самого утра. Неразумно, младший брат. А если бы мокквисин надорвался? Здравствуй, Кагеру! Брат еще не спалил тебе все внутренности?
Анук ухмыльнулся, поднял глиняную фигурку на длинном пруте и напоказ сунул ее в огонь. Кагеру дернулся, с трудом удержав крик – ему показалось, что его окатили кипятком. Анук довольно захохотал, снял фигурку с прута голыми руками, не боясь обжечься, и кинул в высокую траву.
– Давно не виделись, мокквисин! – приветствовал он его. – А ты совсем такой, как раньше! Присаживайся к костру – есть разговор.
Если Анук с виду остался почти прежним, то Сахемоти сильно изменился. Низвергнутый бог с двойственной сущностью человека и вани, морского чудовища, которого мокквисин когда-то приманивал колдовством на кровь Кима, больше не напоминал заморенного беспомощного доходягу. Хотя внешне Сахемоти остался тем же хрупким юношей, каждое его движение говорило о силе – спокойной, тихой, упрямой, как текущая вода. Взгляд его бесцветных глаз, сохранив потустороннюю глубину, стал быстрым и внимательным.
– Ты выглядишь даже лучше, чем мы ожидали, – доброжелательно сказал он, с головы до пят осмотрев мокквисина. – Только отощал совсем. Огонь – не лучший источник жизни для смертных, он быстро разрушает тела и почти ничего не дает взамен. Но – благодари Анука, – ты мог не иметь и этого.
– Не стану притворяться, что испытываю благодарность. Если бы моим мнением поинтересовались…
– Но на твое мнение всем наплевать, – бесцеремонно перебил его Анук. – А потому помолчи и послушай моего старшего брата.
– Значит, настала пора отдавать долги?
– Нет, просто выполнять свои обязанности. Какие долги могут быть у раба?
– Уймись, Анук, – укоризненно сказал Сахемоти. – Этак мы просто переругаемся. И ты, Кагеру, смири свою неуместную гордость. Нам троим предстоит работать вместе над сложным и опасным делом. Успех или неудача будет зависеть от каждого из нас. А потому – никакой ругани, насмешек, издевательств. Отныне наши правила – вежливость, доверие, взаимопомощь. Это касается каждого.
Последние слова сопровождались жестким взглядом в сторону Анука. Демон-подросток пожал плечами.
– Как кажешь, старший брат.
Сахемоти сдвинул соломенную шапку на затылок и сел на пригорок возле костра.
– Около восемнадцати лет назад, в этих самых горах, благодаря твоему искусству, мокквисин, и счастливому случаю я возродился в Среднем мире, – заговорил он. – Когда-то он звался Земной Заводью, но теперь это имя забыто – как и все остальные. Я обнаружил, что этот мир изменился. Кирим стал имперской провинцией, его боги забыты и уничтожены. Наши небеса пусты, в них правят чужаки, как и на земле. Все эти годы я странствовал с острова на остров, обошел весь архипелаг с севера на юг, и везде видел одно и то же – разрушенные храмы, заброшенные святилища, бывших богов, вместе с памятью необратимо утративших разум и силу и ставших мелкими бесами…
– Ради этих «откровений», – с насмешкой сказал Кагеру, – не стоило годами странствовать с острова на остров, достаточно было один раз поговорить со мной.
Анук расхохотался. Сахемоти тоже улыбнулся, но у мокквисина как-то сразу пропало желание шутить.
– Знай, мокквисин, что у меня нет никаких причин испытывать к тебе неприязнь. Наоборот, я тебе благодарен. Вольно или невольно, ты сделал мне два подарка. Во-первых – жизнь, а во-вторых – мое истинное имя. Точнее, одно из имен. Но это не важно. Имя – всего лишь кончик нитки, торчащей из клубка. Я тяну за него и разматываю, снимаю слой за слоем, постепенно открывая всё новые знания о себе и своих возможностях.
– Но разве твоя память не вернулась вместе с именем?
– Память бога устроена иначе, чем у смертных. У человека лишь одна личность, у бога их могут быть сотни. Мне пока известно о двух моих ипостасях. Одна из них, низшая – вани, морской дракон. О второй я кое-что узнал благодаря тебе и твоему ученику. Кстати, откуда ты вытащил мое тело?
– Сам не знаю.
– Врешь, – лениво бросил Анук. – И будешь за это наказан.
Кагеру только пожал плечами.
«Анук, ты глупец, – подумал он. – Какое удовольствие запугивать того, у кого нет никакой надежды на избавление? Намекни рабу, что он может заслужить свободу, и он будет смирять себя и ползать на брюхе, пока тебе не надоест. Тем приятнее потом сказать ему: „Какая свобода? Да я пошутил!“. Я бы на твоем месте так и сделал».
– Печалясь о судьбе моего мира, я не мог не задуматься и о нашей с братом участи, – продолжал тем временем Сахемоти. – Я сейчас в хорошем теле. Только ведь его все равно больше чем на полста лет не хватит. А что потом? Развоплощение, гибель? Или снова уйти в океан – до скончания времен? Конечно, я могу вернуть себе обличье вани, но это путь в никуда…
– Что ты имеешь в виду? – равнодушно спросил Кагеру.
– Имеешь ли ты понятие об источниках силы? Как чародей, ты должен в этом разбираться. К примеру, благодаря Ануку, твой источник силы сейчас – адское пламя. Однако тебе, как смертному, вполне хватает обычного костра. А вот Ануку костра будет недостаточно. Захоти он, скажем, вызвать лесной пожар, ему пришлось бы обратиться к источнику напрямую. Правда, что из этого выйдет, никто не знает. С уверенностью можно предсказать только гибель его телесной оболочки и окончательный уход из мира людей в мир ками, природных духов.
Есть и другие источники. Например, Тайхео, мировой океан. Но это опасный и коварный источник. Океан всегда был сам по себе, он старше богов Небесной Иерархии и сродни вечному хаосу Надмирной Тьмы. Океан делится силой с существами, которых сам же порождает, но подчинить его невозможно. Сила океана безгранична; почти все боги, хотя бы какой-то ипостасью связанные с морем, легко пережили падение Кирима, но во что они превратились? Любой рыбак скажет, что Тайхео – царство демонов. Добавлю – не только царство, но и тюрьма. Вне моря они бессильны. Вот что я имел в виду под словами «тупиковый путь».
– Но ведь наверняка есть и другие источники?
Кагеру, против своей воли, был заинтересован. Поговорить об истоках магии с древним киримским богом – когда-то он о таком не смел и мечтать.
– Я всегда считал, что богов, – в том виде, в котором они почитаются, – создают и уничтожают люди.
– Ты путаешь причины и следствия. Забытый бог постепенно утрачивает личность, возвращается к своему источнику и растворяется в нем. Что касается других источников – конечно, они есть. Но нам с Ануком до них не добраться. Сам Господин Времени не разберется в том, что творится сейчас на развалинах прежнего киримского миропорядка. Некоторые области мира просто исчезли, в другие намертво закрыты для нас. Любая попытка восстановить прежние возможности в лучшем случае окончится неудачей, которая мгновенно привлечет к себе внимание Небесной Иерархии, а в худшем, вселенской катастрофой. Притом, чем сильнее в прошлом был бог, тем страшнее будут последствия этой попытки. Вот почему мы с Ануком, вместо того, чтобы воцариться на небесном престоле Кирима, тихонько бродим по лесным тропинкам и никак себя не проявляем. Пока.