Но совсем ни о чем не думать не получалось. Перед внутренним взором Инги вскоре поплыли видения. Удивительно яркие, как будто из чужого сна. Прекрасные горы, зеленые и туманные. Водопады, ручьи, журчание воды… Видения становились всё ярче и отчетливее. Дуновение ветра… Запах травы… Теперь Инги не только видела — она слышала, вдыхала и осязала. Мягкая трава ласкала ее ноги, а теплый ветер обдувал тело… Что?!
Инги распахнула глаза и не удержалась от изумленного возгласа. Не было больше хижины Торда. Они с Джинганом лежали на шкуре посреди некошеного луга, а над ними, сияя в лучах заходящего солнца, возвышались те самые горы, которые только что ей привиделись.
— Что случилось? — спросила Инги, вскакивая на ноги. — Где мы?! Что это за горы?
— Надеюсь, это Кольцо Фъёльнов, — помедлив, ответил Джинган.
Над ними зеленой стеной поднимался горный кряж. Внизу, там, где заканчивался луг, среди сосен, виднелась деревушка — черепица крыш, кирпичные стены… В небе загорались первые звезды.
— Ты снова ухитрилась призвать Колесницу… Но как?
— Откуда я знаю! Я же сказала, что не умею ею управлять!
— Другого ответа нет. Значит, ты, сама того не желая, отправила нас в Тайдуан!
— Это невозможно! Я даже не думала о Колеснице!
— А о чем ты думала?
— Гм… Сначала ни о чем. Я пыталась расслабиться, и тут начались яркие видения — горы… Вот эти самые горы! Но как я могла представить место, где ни разу не была?
— Ну… Ты могла прочитать мои мысли. У тебя получилось с мертвыми соххоггоями — могло получиться и со мной.
Несколько мгновений они молча буравили друг друга взглядами.
— Так! — вдруг воскликнула Инги. — А ты о чем думал, предлагая мне «скрепить соглашение»?
Джинган смутился.
— Как о чем? О тебе, разумеется.
— Не ври! Распускал руки, а сам в это время раздумывал о том, что будешь делать, когда вернешься в Тайдуан!
— Инги, клянусь, это получилось случайно!
— Чего стоят клятвы темного мага? Странно, что тут нет и твоей хозяйки Майо, — ты же наверняка обдумывал, как меня ей отдашь!
— Ну почему же нет? — раздался мелодичный голос. — Я здесь.
Из-за деревьев на зеленый луг бесшумно выступила миниатюрная тоненькая фигурка в черном платье.
— Молодец, — кивнула она Джингану. — Наконец-то ты заслужил похвалу. Даже дракона гонять не понадобилось!
— Добрый вечер, Майо, — пробормотал Джинган, отводя глаза от Инги.
Горы, кольцом отделявшие Тайдуан от закрытого царства фъёльнов, недаром назывались Зачарованными. Волшебная раса фъёльнов, прекрасных нечеловеческих существ, прозванных «любовью Неизъяснимого», сама по себе была мощным источником магии. Хотя за Кольцо Фъёльнов никто из людей не допускался, это не мешало множеству магов селиться в его окрестностях. А поскольку в Тайдуане традиционно заправляли Алчущие Силы (дансайский круг темных магов был сильнейшим в мире), то обычные люди в этих местах лишний раз старались не появляться. По всему Тайдуану ходили сказки о заповедных долинах, о горных вершинах, вечно скрытых облаками, о таинственных поселениях и уединенных хижинах — обиталищах могущественных и недобрых волшебников.
Майо жила одна, но отнюдь не в уединении. Поблизости от ее долины располагалась горная деревенька. Все ее жители трепетали перед опасной соседкой и выполняли каждое ее поручение; оттуда же чародейке доставлялась пища, вино, последние новости и всё, что надо для удобной отшельнической жизни. Но никто из жителей не осмеливался переступить границу долины, скрытой в вечном тумане. Все знали: тот, кто войдет туда, никогда не найдет дорогу обратно.
Утреннюю дымку стрелами пронизывали солнечные лучи, на полированных досках веранды трепетали пятна света. Две тонкие изящные девушки сидели друг напротив друга, склонившись над букетом золотистых ирисов. Если не вглядываться, они были похожи, словно два отражения: обе в черных шелковых платьях с белым узором. Только у Майо волосы черные, волной почти до пола, а у Инги — белые, чуть ниже плеч.
— Правильно составить букет — это искусство!
Майо быстро перебрала ирисы и достала из вазы тот, что казался ей безупречным.
— Всегда лучше один цветок, чем целая охапка. В бесформенной куче посредственностей затеряется самая совершенная красота. Поэтому мы выбираем один цветок. Остальные имеют значение постольку, поскольку оттеняют и подчеркивают его красоту. А лучше всего обойтись и вовсе без них!
Майо обрезала стебель лучшего цветка до подходящей длины и поставила ирис в другую вазу.
— А теперь ты попробуй! Выбери лучший цветок из оставшихся!
— Зачем мне это надо? — лениво спросила Инги.
— Как — зачем? Ты не умеешь составлять букеты, пишешь с ошибками, все духи для тебя пахнут одинаково… Нельзя же быть такой дикаркой!
— Зато я умею стрелять из лука к бить рыбу острогой, — Инги посмотрела на тонкие губы Майо и ухмыльнулась. — И шить.
— Шить? Фи. Это занятие для служанок.
— Вот и я так думаю!
Если бы кто-то увидел их со стороны, то принял бы за лучших подружек. Или даже за сестер. Майо была заботлива, любезна и гостеприимна. Инги держалась вежливо, но настороженно. Что не мешало ей смотреть во все глаза и задавать вопросы.
— Скажи, Майо, как тебе удается оставаться молодой так долго?
— Что? — возмутилась Майо. — Что значит долго?!
— Откуда мне знать? — пожала плечами Инги. — Джинган сказал, что ты поселилась тут раньше, чем построили храм в деревне под горой. А я видела его стены — они все заросли мхом!
«Я тебе это припомню, Джинган», — подумала Майо, а вслух сказала:
— Как мне удается сохранять юность? Хочешь посмотреть?
Она подвинула к себе вазу с букетом и несколько мгновений любовалась золотистыми цветами на сочных стеблях. Затем, не отрывая от них взгляда, она начала нараспев читать заклинание на неизвестном Инги языке. Цветы поникли. Лепестки почернели по краям и скрутились в спираль, стебли из зеленых стали бурыми и скользкими. Над верандой распространился гнилостный запах. А на щеках Майо разгорался нежнейший румянец. Дочитав заклинание, она коснулась зловонного комка гнили, в который превратился букет, и он вспыхнул прозрачным огнем.
— Ну вот, — сказала Майо, улыбаясь. — Примерно так оно и происходит. Можно пользоваться цветами, можно — иными цветущими живыми существами, к примеру, юными девушками, но это более хлопотно. Они отдают моим глазам свою красоту до самого конца, а то, что осталось, я выкидываю. Прах к праху, зола к золе.