В итоге я потребовал немедленной выгрузки всех животных и, наняв первую попавшуюся коляску, помчался проверять приготовленное для них место.
Жаль, что я не задумался об этом вчера, так ведь и не представлял себе истинного размера проблемы. Мне просто сказали, что для быстрого проникновения во дворец подготовлена и даже начата операция по моему превращению в успешного судовладельца, торгующего редкими животными. И что хорошо налаженное дело перекуплено у давно занимающегося этим нашего человека. А вот что этих животных будет так много и что загончик, куда предполагалось их поместить, слишком тесен и не вычищен с прошлого раза, я не мог даже предположить.
Пришлось отправить Рудо за владельцем соседнего участка и немедленно заключить договор об аренде. Нанять, с помощью вызванного из дома Саркина, уборщиков и мойщиков, закупить фрукты и зерно, а также доски, гвозди и многое другое. И когда начали подвозить первые клетки, места для них были уже вычищены, посыпаны чистым песком, в бочках стояла свежая вода, а в корзинах заморские фрукты.
Боюсь, после моего вмешательства это дело сильно потеряет в выгоде.
Немного позже я отправил домой Саркина, велев прислать вместо себя Бижана, чтобы он добавил несколько охранников в дополнение к уже нанятым работникам.
Уже темнело, когда мы добрались наконец домой. И только войдя в пронизанный ароматами чего-то вкусного дом, я вспомнил, что со всеми этими хлопотами съел только раздавленный кисловатый фрукт, который не решился дать измученным дорогой зверушкам.
— Джиль… — оторвался от стены ожидавший меня Тахар, но мне было в этот момент не до тургона.
— Давай поговорим после ужина? Или завтра с утра, — устало предложил я, проходя в устроенную язвой почти настоящую баню.
Как ему пришла в голову мысль отгородить коврами и занавесками от зимней веранды небольшое помещение и поставить там чаны с водой, я не стал даже расспрашивать. Просто принял на заметку находчивость напарника, сумевшего выполнить неразрешимое, на мой взгляд, задание, всего за пару часов. Правда, обходиться приходилось без банщика, но это уже такая мелочь по сравнению с тяготами путешествия в городскую баню.
Потом я вяло ужинал и буквально засыпал за столом, потому и отправился после еды в постель, оставив на утро все нерешенные проблемы.
А утром оказалось, что Тахар исчез.
Хотя, когда об этом узнал я, было уже не совсем утро. Но я так замечательно выспался, что не видел никакой беды в том, что солнце поднялось уже довольно высоко, когда господин Меджиль Зовиени изволил наконец притопать на кухню, чтобы позавтракать.
И едва успел откусить необыкновенно нежный блинчик, как в двери ворвался хмурый язва.
— Джиль, это ты куда-то послал Тахара?! — тревожно выкрикнул он, даже не пожелав мне доброго утра.
— Нет, — продолжая спокойно макать блинчики в сметану, смешанную со свежим медом, невозмутимо ответил я.
— Тогда куда он пошел? Лайли говорит, он хотел с ней вечером поговорить, но служанки запретили ей встречаться с ним без отца.
Да, тут строгие законы. Хотя… А как, интересно, тогда сам Рудо узнал, что именно говорит Лайли?
Я отложил уже вымазанный сладкой смесью блинчик и подозрительно уставился на язву. Ну, давай, напарник, объясняй строгому отцу, как ты ухитряешься с ней видеться?
— Ну, ты же сам сказал, что она имеет право выбора, — ничуть не смутившись, объявил парень.
— Но я говорил о будущем! — резонно замечаю, бдительно разглядывая ловкого нахала.
Вот чувствует мое сердце, не без выгоды он поселился именно в самой дальней и самой маленькой комнатке, когда переезжал на второй этаж.
— Джиль… — оглянувшись на Тошипа, увлеченно скребущего на кухонном крыльце огромную сковороду, доверительно наклонился ко мне язва: — Она уже сделала свой выбор. Просто нужно время… чтобы это понял ее брат.
— Рудо… — неожиданно я и впрямь почувствовал себя… ну не совсем отцом, но ближайшим родичем, обязанным думать о чести юной девушки. — Ты что…
Я возмущенно замолчал, не зная, как выразить в словах свое подозрение, но Рудо понял меня и без слов.
— Как ты мог подумать! — всерьез рассердился он. — Я все время рядом с тобой нахожусь!
Ну да, а если бы не находился… — продолжил я в уме его слова, то вполне бы мог. Ну, так я сделаю все, чтобы ты всегда был у меня на глазах.
— Джиль, — вздохнул язва, — ты не о том думаешь. Тахар ушел в калитку рано утром, сказав Нирату, что идет проверить животных. Но в загончиках его не видели, я только что оттуда. А Лайли мне ничего не говорила, она передала записку. Вот, смотри.
«Рудо, я волнуюсь за Тахара. Он вчера хотел со мной поговорить, но служанки не пустили, пока не вернется отец. Ночью мне послышался из сада его голос, но эти тетки следят за мной как за узницей. Узнай, что хотел сказать Тахар и сообщи мне. И что-нибудь придумай, чтобы я могла видеться с вами. Долго я так не выдержу». — Вот что было нацарапано на клочке бумажки.
Ох, Всеслышащий! Ну конечно же девчонке, некоторое время пожившей свободной жизнью разбойницы, домашний женский рай покажется хуже тюрьмы. Вот только почему я заранее об этом не подумал?
Потому что сам привык приспосабливаться к чужим личинам и правилам, подстраиваться под чужие законы. Но на обучение этому ушли годы, и делаю я это по своей доброй воле, защищая собственные принципы. Сурово отвечаю себе на свой вопрос и немедленно начинаю действовать.
— Позови сюда самую строгую из этих теток! — командую язве, и он вихрем срывается с места.
Так быстро, что даже вошедший на кухню с черного входа Тошип вытаращил в изумлении глаза и едва не уронил себе на ноги тяжеленную сковороду. Кстати, а разве в этом доме нет специальной комнаты для еды?
— Тошип, а где тут столовая? — Мне кажется или мой вопрос действительно обрадовал повара?
Ну конечно, ему мешает работать путающаяся под ногами куча господ.
— Я покажу, — заторопился он.
И действительно показал отличную просторную комнату, словно невидимой стеной разгороженную на две зоны. В одной из которых стоял буфет, узкий диван, обеденный стол и стулья. Зато во второй части, сплошь застеленной мягкими коврами, только низенький переносной столик и куча подушек, живописно разбросанных по ковру. Да вдоль торцевой стены стопки разноцветных одеял, ковриков и узких подстилок, на которых так удобно лежать возле этого самого столика.
— Принеси сюда завтрак на троих, — командую повару и, немного подумав, усаживаюсь за большой стол.
Наверное, будет правильным показать рьяно настроенным служанкам, что я не особый поборник национальных обычаев.
— Вы звали меня, господин? — почтительно обращается ко мне вошедшая женщина.
— Да, — важно киваю я. — Как твое имя?