— Не надо. — Варвара вытащила из сумки телефон.
Быстро набрав номер, она, закусив нижнюю губу, терпеливо принялась вслушиваться в длинные гудки. Наконец прозвучал щелчок, и равнодушный голос сообщил:
— Слушаю.
— Это я, — негромко произнесла Варвара.
— У тебя другой номер?
— Другой.
— Я ведь звонил. С тобой все в порядке?
— Да. Почему ты спрашиваешь?
— Голос какой-то натянутый. Твои друзья ни о чем не догадываются?
— Ни о чем… Я делала все так, как ты велел, — сказала девушка, посмотрев на угрюмо помалкивающего Шабанова.
— Ты у меня умная девочка, я в тебе не сомневался.
— Нам нужно встретиться.
— Хорошо. Когда тебе удобно?
— Давай завтра вечером. — Варвара вновь посмотрела на Степана, он, соглашаясь, едва прикрыл глаза. — В сквере на «Тургеневской», скажем, часов в семь вечера.
— Договорились. Не знаю, как ты, но я буду с нетерпением ждать нашей встречи. Целую!
Отключив телефон, Варвара сунула его в сумку.
— Ты доволен?
— Более чем. Ты сделала все правильно.
Степан вышел на обочину дороги и вскинул руку. Красный «Форд», мигнув поворотником, прижался к обочине.
— Куда вам? — выглянула из окошка озорная и веселая физиономия водителя.
— До города подбросишь?
— Без вопросов, — столь же радостно отозвался парень. — Вам багажник открыть? — указал он взглядом на объемные пакеты.
— Свои миллионы мы как-нибудь донесем сами, — столь же весело откликнулся Шабанов.
— Ха-ха-ха! — задорно рассмеялся водитель, по достоинству оценив шутку. — Верное решение. По нынешним временам держать деньги в банке опасно! Вон как грабят! Раз, и нет трех миллиардов долларов. Об этом сейчас все новостные каналы говорят. Повезло же кому-то!
— Вот и я о том же.
Шабанов, приоткрыв заднюю дверцу, впустил в салон Варвару, а затем разместился сам, положив на колени пакет с деньгами.
* * *
Едва Назар поднял руку, как тотчас, взвизгнув тормозами, остановилась темно-серая «Лада», за рулем которой сидел мужчина лет сорока в очках в темной оправе и с коротко стриженной седеющей бородкой. Он чем-то напоминал директора школы, выехавшего подзаработать частным извозом. Таких типов хватало во все времена. Взгляд у него был пронизывающий и строгий — того и гляди, влепит двойку за невыученный урок!
Открыв дверь, мужчина вежливо поздоровался густым баритоном и поинтересовался:
— Вас куда подвезти, молодой человек?
— До железнодорожной станции, — ответил Назар. — Это далеко?
— Близко. Можно проехать двумя путями. Первый — по трассе, это километров двадцать, но там сейчас инспектора стоят, тормозят всех подряд. Не знаю, чего они там ищут… А другая идет через лес, напрямик.
— Мне бы побыстрее.
— Сделаю, — отвечал водила. — Садитесь. — Он пошире распахнул дверь. — Много не возьму, как говорится, строго по счетчику.
Назар расположился рядом с водителем, обхватив чемодан руками:
— Ничего, расплачусь как надо.
— А я и не сомневаюсь. — Машина тронулась, оставляя позади пансионат. — Я ведь в институте работаю, доцент… — Назар понимающе кивнул, оставшись довольным своей проницательностью. — Но вот вынужден подрабатывать. Наша зарплата такая, что не только на жилье — даже на кусок колбасы не наскребешь. Так что просто вынужден заниматься частным извозом.
Назар, окончательно успокоившись, посматривал через окно на стройные ряды сосен, произраставших вдоль дороги. В какой-то момент он почувствовал, что на него накатила невероятная усталость, буквально впечатавшая его в сиденье, — нечто подобное во время перегрузок испытывает летчик. Уже не было сил даже открыть глаза, не то что шевелиться. Сказались длинная бессонная ночь и переживания последних дней, даже странно, что последние часы он чувствовал себя весьма бодро. Назар, стараясь противостоять навалившемуся бессилию, открыл глаза и посмотрел на водителя, о чем-то беспечно болтавшего. Кажется, ему не нужен был даже слушатель, он просто разговаривал сам с собой. Назар лишь кивал невпопад в ответ на бесконечные восклицания водилы и вяло лепил улыбки. Хотелось покоя, теплого моря, солнца и много-много любви. А еще он размышлял над тем, как потратить миллионы. Картины, рисовавшиеся в воображении, выходили одна лучше другой: в них было палящее солнце, белоснежный и прохладный мрамор большого бассейна…
Почувствовав, как машину слегка тряхнуло, Назар приоткрыл глаза и увидел, что они съехали на грунтовку. Дорога укачивала. Хотелось сомкнуть глаза часов на десять, оставив в прошлом неприятности вчерашнего дня. Чемодан вдруг стал скользить с колен — не иначе как растрясло на ухабах, и он, не размыкая век, крепче вцепился в ручку, чтобы удержать его. Машина вдруг остановилась, и в ребра, причиняя сильную боль, воткнулось что-то острое.
— Оставь чемодан! — прозвучал спокойный и уверенный голос водителя, и в нем уже не было ничего от прежнего миролюбия.
Назар Сумароков открыл глаза — его встретил холодный полный решимости взгляд.
— Послушайте, — продолжая сжимать чемодан, проговорил Назар, — может, вы хотите денег, так я…
Водитель повернул нож, и Назар невольно взвыл от боли, почувствовав, как острие проникает между ребер.
— Мне нужен чемодан, — сквозь стиснутые зубы произнес водитель. Теперь в нем не было ничего от научного работника, каким Назар увидел его каких-то двадцать минут назад, — перед ним был преступник, готовый пойти на самые крайние меры. — Если жить хочешь…
Сумароков невольно сглотнул, понимая, что угроза будет немедленно выполнена, если он окажет хотя бы малейшее сопротивление. Хватка пальцев ослабла, и водитель со злостью вырвал из его рук чемодан.
— А теперь пошел!
Назар непослушными немеющими руками распахнул дверцу и вывалился наружу. Машина тотчас тронулась, и в носоглотку ударили пары угарного газа. Поднявшись, Назар отряхнул с перепачканных брюк намокшие прошлогодние листья и заковылял к автобусной остановке.
* * *
Неприятности у Геннадия Скворцова начались три месяца назад, причем одна за другой. Сначала пришлось уволиться из школы, а все потому, что посмел крепко тряхнуть за шкирку старшеклассника, посмевшего обругать его по матушке. Детинушка оказался ребенком влиятельного родителя, и директор тихо, стараясь погасить назревающий скандал, потребовал, чтобы Скворцов написал заявление об уходе. Помыкавшись без работы, Геннадий был вынужден сесть за баранку и заниматься частным извозом, чтобы прокормить семью. И вот когда казалось, что дела понемногу начали выправляться, ушла жена, прихватив пятилетнего сына. Все оказалось до банального просто: она уже полгода изменяла ему со своим бывшим однокурсником, с которым прежде у нее был страстный роман. А когда любовникам стало ясно, что их чувства серьезные, они просто побросали свои обманутые половинки и стали жить вместе.