Но сейчас мне не пришлось вспоминать уроки юности — мотор завелся и так. Я бросилась к воротам, завязанным на тоненькую проволоку, и моментально ее развязала, села в машину и, так и не сумев унять страшную дрожь, помчалась прочь от этого кошмарного места.
Мне казалось, что все это сон, что стоит мне напрячься и открыть глаза, как все плохое улетучится, а со мной останется только хорошее, потому что мне редко снятся плохие сны. Очень редко… Как только навстречу мне промчалось несколько машин «скорой помощи» с громко включенными сиренами, я поняла, что это не сон, что эта суровая реальность, в которой мне довелось побывать.
Я прибавила газу и повела машину более уверенно по ночной, совершенно безлюдной дороге. Доехав до дома, я остановила машину у своего подъезда и выключила мотор. Вот и все… Вот и все… Хорошенькая поездка получилась. Сумочку со своим мобильным телефоном и четырьмя тысячами долларов я оставила в этом злосчастном доме, в комнате для гостей. Думала, заберу, когда вечеринка кончится. Забрала, называется. Ни денег, ни телефона… Зато прихватила чужую машину, которую мне обязательно придется вернуть. Я не боялась оставлять такую дорогую тачку у своего подъезда, потому что жила в одном из самых элитных московских домов, и территория, прилегающая к дому, тщательно охранялась. Я, застыв, сидела в машине и прокручивала в голове события, произошедшие со мной совсем недавно. Прямо сценарий для фильма ужасов… Не жизнь, а страшное кино. Тупо посмотрев на бардачок, я зачем-то его открыла и чуть было не потеряла сознание. Весь бардачок сверху донизу был забит пачками аккуратно сложенных стодолларовых купюр, о совокупной сумме которых мне было даже страшно подумать. Достав одну пачку, я повертела ее в руках и чуть было не лишилась дара речи. Где ж это видано, чтобы во дворе стоял открытый настежь «мерс», под завязку набитый баксами?
Достав купюру, я потрогала ее далеко не гладкую поверхность, чтобы убедиться в подлинности, включила в салоне свет и поднесла бумажку к лампочке. То, что доллары не были фальшивками, не вызывало сомнений. Быстро выключив свет, я огляделась по сторонам и мысленно выругала себя за неосторожность. Меня могли увидеть соседи. Хорошенькое дело — сидеть ночью в чужом автомобиле и рассматривать доллары!
Недолго думая, я нервно принялась перекладывать пачки долларов на сиденье, испуганно вглядываясь в темные соседские окна. Мне даже показалось, что я сижу словно на юру, а люди за соседскими окнами не спят, а пристально следят за каждым моим движением. Переложив все пачки до одной, я взяла сложенный пакет, лежащий на дне бардачка, и принялась перекладывать деньги в него. Пакет получился увесистым. Мысленно перекрестившись и прижав пакет прямо к сердцу, я выскочила из машины.
Зайдя в подъезд, я остановилась у окошка дежурной и, пряча пакет за спину, постаралась изобразить что-то наподобие улыбки.
— Здравствуйте, тетя Валя.
— Здравствуйте, Анечка. У вас что-то случилось? Дежурная смотрела на меня так удивленно, что даже приподняла очки.
— А с чего вы взяли?
— А вы какая-то черная…
— Черная?
— Ну да. Я просто неправильно выразилась. Вы будто побывали на пожаре.
— У меня машина сломалась. Я ее чинила, — не смогла я придумать ничего лучшего.
— Как, сами?
— Сама.
— Анечка, да что ж вы такое делаете? Позвонили бы в техслужбу, вам бы все сделали в лучшем виде. Неужели вы в таком дорогом вечернем платье ползали под машиной?
— Ползала, — не моргнув глазом, соврала я.
— Да что ж вы такое делаете… Где ж это видано, чтобы звезды под машинами ползали! Разве так можно? Анечка, вы знаете, вам нужен мужчина.
— Кто?
— Мужчина, — залилась краской дежурная. — Я давно хотела с вами поговорить, но стеснялась. Вы такая видная, такая интересная дама и почему-то одна. Я, конечно, понимаю, что лезу не в свое дело, что это ваша личная жизнь. Но ведь вы не просто женщина.
— А кто же я?
— Вы — звезда. А личная жизнь любой звезды — это общественное достояние. Людям хочется знать, с кем звезда встречается, с кем живет, чем дышит. В этой жизни женщине тяжело одной. Какой-никакой, а мужик нужен.
— Я не хочу какого-никакого. Я хочу нормального, а на нормального мне как-то не везет.
— Да где ж его взять-то нормального? — защебетала тетя Валя. — Нормальных всех давно разобрали. Нормальные все при семьях. Жены за них держатся мертвой хваткой. Шаг в сторону — сразу расстрел. Нужно за любого хвататься, а то так одна и останетесь.
— Я не утопающая, чтобы хвататься за любого.
— Одинокие женщины и есть утопающие.
— Я не одинокая. Я свободная.
— Кому нужна такая свобода! Такая свобода и есть одиночество. Я вот тоже долго жила одна, так по вечерам волком выть хотелось. Зайдешь бывало в пустую квартиру и стонешь от такой свободы. А затем я своего Славика встретила. Если бы не я, так он бы вообще спился. А я его хоть изредка останавливаю. Пенсию у него всю до копеечки отбираю, только на бутылку оставляю. Правда, он затем по всей квартире ее ищет, но я деньги хорошо прятать научилась. А однажды заболела, лежу, умираю. Так Славик мне плед принес и укрыл. Правда, принес его пьяный и даже упал несколько раз, но ведь принес, вот в чем дело-то. Накрыл мне ножки, чтобы они не мерзли, и сам рядом прикорнул на полу. Он у меня не привередливый, когда пьяный, ему все равно, где спать. Где упадет, там и спит. Не чувствует, мягко или жестко. А если бы Славика не было, кто бы мне плед принес?
— Уж лучше никакого пледа, чем такой Славик.
— Я тоже долго искала, да только лучше своего Славика не нашла. Другие еще хуже. Они уже привыкли на улицах жить и под забором валяться, а Славик хоть дома сидит. Вот и вы бы тоже с кем-нибудь сошлись. Хотя бы для того, чтобы в болезни вам кто-то стакан воды принес. Конечно, вы звезда, и уж если вы не можете найти себе приличного мужчину, то что тогда остается нам…
— Если я заболею, то как-нибудь сама до крана доберусь, как бы плохо мне ни было. А за этим алкашом нужно портки стирать да его пьяные бредни слушать. Уж если я с мужчиной сойдусь, то только с таким, который сможет сделать меня счастливой. А за того, без которого я сама смогу быть счастливой, не пойду никогда в жизни. Я алкашей на дух не переношу.
— Я тоже так раньше рассуждала, да только никого не нашла. Мой Славик оказался самым лучшим.
Тетя Валя утомила меня своими советами, которые, по своей сути, направлены только на то, чтобы искалечить собственную жизнь. Я прижала к пояснице тяжелый пакет и перевела дыхание.
— Ладно, тетя Валя, я устала. Я ключи потеряла. Дайте мне запасные. Мне кажется, что я себе тоже мужичка оторвала, только нормального, непьющего. Так что я, может, в скором времени буду коротать холодные вечера с любимым.
— Дай-то бог. Дай-то бог. Где ж это видано, чтобы такая женщина одна жила?