Не удержавшись, я сняла с ноги тапочки и запустила в Макса. Макс наклонил голову, и тапка пролетела мимо. Макс улыбнулся.
— Анька, ты что кидаешься-то? Ты что, обиделась, что ли?
— Обиделась, москвич хренов.
— Ну тогда прости. Я не хотел тебя обидеть, поверь, не хотел. Ну сама посуди, на черта ты с этой консьержкой чаи гоняешь? Ты с ней должна официально здороваться, и все. И то не ты первая, а она. Ты по рангу выше.
— Выше кого?
— Она всего лишь дежурная по подъезду, а ты известная актриса. Улавливаешь разницу? Ну веди ты себя прилично, ей-богу.
— Макс, скажи правду, ты на тетю Валю взъелся потому, что она тебя невзлюбила?
— Да мне плевать, взлюбила она меня или нет. Мне вообще начхать, как она ко мне относится. Я просто не хочу когда-нибудь увидеть, как ты пьешь чай и разговариваешь по душам с дворником или сантехником.
— А с чего ты взял, что я по душам разговаривала?
— С того, что у тебя глаза красные, зареванные. Ревела, значит.
— Ничего я не ревела. Я просто себя неважно чувствую…
— Так я тебе и поверил.
Макс посмотрел на цветы и обиженно произнес:
— Ань, ну ты их хотя бы в воду поставила.
— Извини.
Я собрала с комода цветы и поставила их в вазу с водой. Выйдя из кухни, я посмотрела на настенные часы и подумала, что должна под любым предлогом уехать из дома и встретиться с Михаилом. Но что-то придумывать мне не пришлось. Макс стоял у зеркала, поправлял галстук и, по всей вероятности, не собирался снимать плащ.
— Макс, а ты что не раздеваешься-то?
— Да я ненадолго заехал.
— Как это ненадолго?
— Я просто хотел подарить тебе цветы.
— И все?
— Ань, ну не злись. Мне хотелось тебя порадовать цветами. Скажи, они тебе понравились?
Возникла секундная пауза, но я все же нашла в себе силы, чтобы ответить.
— Конечно, понравились. На то они и цветы, чтобы нравиться. А я думала, что ты пришел ко мне насовсем. Я хочу завтра утром поехать в магазин и купить тебе красивый халат, чтобы ты в нем по дому ходил. Как ты на это смотришь?
— Положительно. Я из него вылезать не буду, — рассмеялся Макс. — Это же так здорово — иметь вещь, подаренную любимой женщиной.
Он подхватил меня на руки и, сев на диван, посадил к себе на колени.
— Ты что делаешь-то?
— Анька, ты меня любишь?
— Люблю.
— А я без тебя просто жить не могу.
— А куда ты собрался?
— Ань, у меня дочка приболела. Я сейчас домой поеду. Она простудилась, подхватила грипп.
— Это кто тебе сказал?
— Мне позвонила жена. — Макс тяжело вздохнул и сам себя поправил: — Вернее, бывшая жена.
— Почему бывшая? Она настоящая, вы же пока не разведены?
— Но ведь мы с ней не живем. Штамп в паспорте не имеет никакого значения.
— Так ты сейчас едешь к дочке?
— Да. Я побуду с ней. Уложу ее спать. Ты ведь не против?
— Нет. — В моем голосе не было радости, да и откуда ей было взяться. — Кстати, можно я куплю ей какую-нибудь красивую куклу?
— Правда?
— А почему бы и нет.
— Молодчинка. — Макс старался улыбнуться, но у него ничего не получилось. Его мучило чувство вины, и я не могла этого не увидеть.
— Макс, скажи правду, твоя жена приезжала к тебе в офис с ребенком и умоляла вернуться?
Глаза Макса забегали, в них появилось беспокойство.
— Откуда ты знаешь?
— Сегодня она была здесь.
— У тебя?
— Да.
— Когда?
— До того, как приехать к тебе в офис.
— Она разговаривала с тобой?
— Нет. Меня не было дома. Она изливала душу дежурной по подъезду.
— Я не знал…
— Поэтому я тебе об этом говорю. Хочу, чтобы между нами не было лжи, — саркастически заметила я.
— Ань, прости, я тебя обманул только по одной простой причине — не хотел причинить тебе боль.
— Своим враньем ты причиняешь мне намного больше боли…
Макс смотрел на меня, не отрывая глаз, словно изучал, а я под его пристальным взглядом почувствовала себя как-то неуютно и одиноко. Мне показалось, что я что-то ворую. Чужое счастье, чужую жизнь.
И все же нас слишком многое связывало: взаимное чувство нежности, любви и согласия, трогательная интимность и сумасшедшая страсть. Я больше не хотела быть одинокой. Я мечтала чувствовать постоянную поддержку и заботу. Хотела радоваться жизни… чаще смеяться…
— Она приехала, мы попили кофе, поговорили. Ты же знаешь, что я просто с ума схожу по дочери. А тут она позвонила мне на мобильный и сказала, что у Машеньки поднялась температура.
— Она что, не знает, как сбивать температуру?
— Знает. Просто это у нас привычка такая осталась.
— Какая еще привычка?
— Когда дочка болеет, моя жена… Вернее, моя бывшая жена звонит мне, и я бросаю все на свете, все неотложные дела и еду к ней.
— Ты сказал, что бросаешь все на свете. Это значит, что сейчас ты бросишь меня?
— Ань, я только немного побуду с девочкой и уложу ее спать. Это же моя дочь, пойми.
— Не знаю, чем ты можешь помочь, ты же не врач. — Я слезла с колен Макса и села рядом.
— Я могу помочь тем, что побуду с ней.
— А когда у нас появятся общие дети, ты будешь бросать не только меня, но и наших детей?
— А ты хочешь сказать, что когда-нибудь у нас появятся дети? — спросил Макс дрогнувшим голосом.
— А почему бы и нет? Когда двое решают жить вместе, у них обязательно появляются дети. Разве ты об этом не знал?
— Я был бы счастлив, если будет так.
— И о чем ты разговаривал со своей бывшей женой?
— Я сказал, что никогда не вернусь.
— Это правда? Ты так и сказал?
— Так и сказал.
— А она? — Я чувствовала себя идиоткой, но не задать этот вопрос я не смогла.
— А что она может сделать? Ничего. Ты не бери в голову. Это совершенно нормально, что я навещаю ребенка. Было бы намного хуже, если бы я ее забыл. Мы с женой очень хорошо понимаем друг друга. Мы прожили много лет, и это нельзя сбрасывать со счетов. Многое друг о друге знаем. Просто так бывает, что совместная жизнь становится невозможной… Кому-то может нравятся терпеливые жены, которые живут в угоду мужчине и никогда ничего не скажут против. Они не закатывают истерик и скандалов. Они просто хотят быть рядом. Не мешать, не учить, не переделывать, а просто быть… Так и моя жена. Я верю, что она найдет в себе силы и устроит свою жизнь. А может быть, даже выскочит замуж в этом году. — Макс говорил, избегая смотреть мне в глаза. — А я не могу жить со слишком терпеливой и чересчур понимающей женой. Вернее, мог, пока не встретил тебя. Ань, мне очень тяжело, и ты можешь мне помочь.