Ворота замка были по-прежнему повалены вместе с некоторыми башнями, но камни были сдвинуты в баррикады, ощетинившиеся копьями опустошителей вдоль всей дамбы.
Такие баррикады предназначались не для того, чтобы остановить монстров, а всего лишь замедлить их движение, чтобы дать лучникам и артиллеристам время прицелиться.
Вдоль всех стен были размещены деревянные платформы, по озеру плавали плоты, на них и на башнях находилось такое огромное количество баллист и катапульт, какое, быть может, никогда не собиралось за всю историю Рофехавана. Под защитой каждого артиллерийского орудия притаилось по паре лучников из Гередона с луками из упругой стали. Дальше за ними стояли те, кто не имел стальных луков и был вооружен роговыми луками из Индопала. А лучники с большими луками разместились на стенах замка.
— Взгляни! — сказала Миррима. — Похоже, Чондлер собрал всю артиллерию из каждого замка на сотню миль вокруг.
— На две сотни, — сказал Сарка Каул, — но это ему мало поможет.
Сердце Боренсона было полно дурных предчувствий.
Почему Габорн приказал своим людям собраться здесь, недоумевал Боренсон. Город не слишком преуспел во время первой атаки. Только чудо спасло его. Лишь Король Земли, вызвав мирового червя на его защиту, сумел освободить город. Холм грязи вокруг норы червя до сих пор возвышался, как кратер, в нескольких сотнях ярдов к северу.
Быть может, думал Боренсон, Габорн надеется на еще одно чудо.
Он добрался до городских «ворот» — открытого пространства между двумя рядами каменных блоков, и увидел Маршала Чондлера на вершине одной из груд, пристально глядящего на юг. У его ног лежала гора зловонных щупальцев, и Боренсон мог видеть еще более отвратительные куски плоти, свисающие как роковые талисманы с крепостных стен.
— Приветствую вас, сэр Боренсон, леди Миррима и… ваш друг? — безрадостно сказал Чондлер. — Какие новости с юга?
Голос его был странно высоким, и двигался он быстро. Похоже, подумал Боренсон, он получил несколько даров метаболизма и замедлить свою речь он может только ценой величайшей сосредоточенности.
— Опустошители приближаются, — сказал Боренсон. — Но это вы и сами видите.
— А Короля Земли не видно? — голос Чондлера осип, словно он пытался скрыть страх.
— Ни его, — сказал Боренсон, — и никакой другой помощи.
— Ваши дары целы, — сказал Чондлер. Он со значением взглянул на Боренсона. — Вчера я велел вашему способствующему передать вам как можно больше, надеясь на ваше возвращение.
— Я получил их вовремя, — ответил Боренсон. — Вы имеете в виду, что мои Посвященные все еще здесь, в Каррисе?
Это известие расстроило его. Миллион опустошителей движется к городу, и его Посвященные будут беззащитны перед ними.
— Эх, — сказал Чондлер, — мы надеялись вывезти их оттуда, но мы отправили лодки вниз по течению, чтобы спасти больных, женщин и детей. Для Посвященных не осталось места. Защита Карриса — наш долг перед Властителем Рун, и если опустошители захватят наших Посвященных, то они сделают это, лишь перешагнув через наши мертвые тела.
— Вы же знаете, это место — смертельная западня, — сказал Боренсон.
Чондлер возразил:
— Назовите лучший замок для обороны во всей Мистаррии.
Боренсон не смог.
— Есть ли у вас копья? Возможно, нам придется предпринять последнюю атаку в открытом поле.
— Хотел бы я, чтобы они у нас были. Но у нас копья закончились. Мы полагаемся теперь на стрелы, боевые молоты и любое другое оружие, какое есть у нас в руках.
— Я встретил сэра Питтса, скачущего на юг, — сказал Боренсон. — Он уверен, что вы знаете больше трюков, чем цирковой медведь. Надеюсь, у вас есть что-то большее против такой беды, чем огненная стена и баллисты.
— У нас десять тысяч арбалетных стрел для баллист, не считая ядер для катапульт, — сказал Чондлер. — Мы можем расстрелять опустошителей под прикрытием огненной стены. Если это не получится, мы положимся на наших лучников. Они будут обстреливать опустошителей с замковых стен, в то время как наши люди вступят с ними в бой в воротах. У нас три миллиона стрел и пять сотен добрых лучников, всегда попадающих в цель.
— Трех миллионов стрел может оказаться недостаточно, — сказал Боренсон. — Луки из рога могут проткнуть шкуру опустошителей, но я никогда не слышал, чтобы это можно было сделать из большого лука.
— Так или иначе, мы попытаемся, — сказал Чондлер. — Я приказал людям не стрелять, пока враг не подойдет на десять ярдов.
Боренсон прикусил губу, сомневаясь, что это поможет.
— У меня здесь способствующие работают день и ночь, — сказал Чондлер. — Они перековали все печати силы, которые мы можем использовать. Я получил три дюжины людей для работы борцами-победителями, каждый с двадцатью дарами метаболизма. Работая вместе, они будут в состоянии удерживать ворота долгое время. Но при таких обстоятельствах нам по-прежнему нужны другие борцы. Как насчет этого? — с кривой усмешкой спросил Чондлер. — Хотите умереть молодым?
Боренсон искоса взглянул на Мирриму. Если бы кто-нибудь задал ему такой вопрос неделю назад, он бы не колебался. Но теперь он жил не только для себя. Принять такие дары означало, что, даже если он выживет в битве, он никогда не будет настоящим мужем Мирриме. Он умрет в полном одиночестве, отделенный от всего человечества.
Казалось, Миррима читает его мысли. Она оглянулась на приближающуюся орду, льющуюся потоком с гор. Тьма сгустилась, и Боренсон мог видеть только линию бушующего там огня. Но вдруг пламя охватило целую сосну, загоревшуюся, как огромный факел, и в его свете он увидел ужасных врагов, от тусклых спин которых отражался красный свет пламени. При такой скорости, с которой они бегут, они будут здесь в течение часа.
— Понадобится больше чем несколько борцов-победителей, чтобы спасти тебя, — сказал Сарка Каул наконец-то громко и отчетливо.
— Мы надеемся на подкрепление, сэр, — сказал Чондлер. — Дочь Лоуикера на юге предводительствует хорошей армией, и, по последним сведениям, она меньше чем в дюжине миль отсюда.
— А у Раджа Ахтена есть армия, спрятанная в горах на востоке, — сказал Сарка Каул. — Но ни один из них не желает тебе добра. Они приходят, как вороны, надеясь поживиться останками, когда ты падешь. Они ввяжутся в драку только после твоей смерти.
— Как ты узнал об этом? — спросил Чондлер с тревогой.
Сарка Каул отбросил назад черный капюшон, открывая кожу белее кости.
— Потому что я воспользовался их советами, — сказал он. — Подари мне твои двадцать даров метаболизма, чтобы я мог сражаться, и я думаю, я смогу показать тебе, как выиграть эту битву.
Чондлер с подозрением уставился на инкарранца, взглянул в сторону Боренсона. Боренсон кивнул ему.