* * *
Теперь, когда у них было три лошади с рунами силы, они продвигались сквозь снег в несколько раз быстрее. Ударами копыт лошади вздымали облака снега и льда. Когда дорога шла под горку, на какое-то мгновение они отрывались от земли и, казалось, летели по воздуху.
Через некоторое время Миррима заметила, что с ней творится нечто странное. Даров метаболизма у нее было больше, чем у ее скакуна, поэтому Миррима не чувствовала той огромной скорости, с которой они передвигались. Вместо этого ей казалось, будто материя времени растянулась. Солнце неуклонно катилось вниз, надвигались сумерки, а день, казалось, растягивался и становился длиной в пять дней. Миррима отчетливо ощущала, как минута за минутой жизнь ее сокращается.
Они выступили в путь еще до рассвета. За это время они преодолели сотни миль, взбираясь все выше и выше по горам.
Никогда раньше Миррима не видела легендарных пустынных волков так близко. Один раз она увидела целую стаю, призрачно скользящую по снегу — белое на белом. Даже издалека волки казались огромными.
Заметив отряд, пустынные волки удвоили скорость, надеясь догнать путешественников. Однако они не могли тягаться с быстрыми лошадьми. После встречи с волками Боренсон дал команду скакать без остановки. Только через час они сделали привал.
Следующую остановку они сделали уже вблизи горных пиков. Снег здесь достигал шести дюймов в глубину и был покрыт настом из-за недавнего мороза. Взгляд Мирримы устремился вверх, скользя по снежному покрову. Покрытая снегом трасса поднималась широким серпантином все выше и выше по склонам гор. На пути им ни разу не встретилось слишком крутого или трудного для прохождения участка. Дорога была достаточно широкой даже для небольшой повозки.
Почему-то горы Алькайр всегда представлялись Мирриме непроходимыми. Возможно, для человека, не имеющего даров, это путешествие и было бы серьезным препятствием. Но Миррима предполагала, что при походе через горы основную роль играл политический аспект.
Внезапно взгляд ее уперся в исполинские каменные колеса на фоне неба. Колеса, казалось, были более тридцати-сорока футов в вышину. Линия, которую они образовывали, тянулась невообразимым зигзагом, то приближаясь к обрыву, то ныряя в ущелье. Цепочка исполинских кругов напоминала собой ожерелье из каменных жемчужин, служивших украшением гор. На каждом из кругов была вырезана руна. Но как Миррима ни вглядывалась в руны, она не могла разгадать их форму.
— Не смотри на рунную стену! — предупредил Боренсон. — Лучше смотри на дорогу!
Миррима отвела взгляд. Теперь ее распирало любопытство. Что такое эта рунная стена? Руны выглядели так, будто их вырезали из камня по индивидуальным шаблонам, а затем вмонтировали в соответствующие пазы. Создание подобного массивного укрепления было задачей не из легких. Граница между Рофехаваном и Инкаррой протянулась на тысячи миль. На строительстве этого монументального заграждения, должно быть, трудились тысячи каменщиков в течение десятков лет.
Одно то, что смотреть на стену было запрещено, делало этот предмет намного более завлекательным. Мирриму охватил священный трепет — чувство, которое все усиливалось по мере того, как она приближалась к стене.
— Я даже не представляла себе ее размеров. Она кажется бесконечной, — сказала Миррима.
Она продолжала смотреть под ноги. Снег здесь был запачкан пеплом. Миррима огляделась, пытаясь понять, откуда взялся этот пепел. Но как она ни смотрела, костра нигде видно не было. Здесь наверху не росло ни одного дерева. Лишь тут и там мертвые ветви низкого кустарника выглядывали из щелей между камнями.
Миррима послушно смотрела себе под ноги, а лошади тем временем устало пробирались все выше и выше. Внезапно Миррима почувствовала нечто очень странное. Она ощутила, как каменные глыбы нависли над ней, придавливая ее своим исполинским весом. Они казались непомерно огромными. Ощущение было такое, будто тени, отбрасываемые стеной, давили на ее сознание. Чем ближе Миррима подъезжала к стене, тем тяжелее ей становилось дышать под бременем каменных глыб.
Как Миррима ни пыталась отвести глаза, ее неумолимо тянуло вновь взглянуть на рунную стену. Ей приходилось прикладывать нечеловеческие усилия, чтобы удерживать взгляд на дороге. Как бы Миррима ни старалась смотреть вниз, ее взгляд постоянно норовил упорхнуть, как птичка, и приземлиться на верхушках каменных монолитов. Непреодолимое желание взглянуть на стену мучило ее. Теперь ей казалось, что она увидит рунную стену даже с закрытыми глазами.
Минута за минутой ужасная уверенность все нарастала: держать глаза закрытыми было лучше, чем смотреть.
Внезапно Миррима услышала за спиной громкий глухой улар. В тот же миг лошадь, которую Миррима вела за собой, натянула поводья. Тщательно следя за тем, чтобы взгляд ее случайно не попал на стену, Миррима обернулась посмотреть, что случилось с лошадью. Глаза животного были широко распахнуты. Застыв от ужаса, лошадь, не отрываясь, смотрела на рунную стену.
На мгновение Миррима пожалела о том, что животное выбрало неподходящее время, чтобы взглянуть наверх. Но в глубине души она была уверена, это не было простым совпадением. Даже глупое животное чувствовало зловещее присутствие стены.
«Если лошадь может смотреть на стену, почему я не могу сделать то же самое?» — подумала Миррима, и в тот же миг ее взгляд уперся в рунную стену.
Теперь до нее оставалось не более пятидесяти ярдов. Причудливый силуэт этого монументального сооружения отчетливо выделялся на фоне неба.
Над дорогой возвышалась широкая арка. Небо над головой было синим и безоблачным, только над самой линией горизонта плотным слоем лежали облака молочного цвета. Обрамленные черным контуром арки, они делали ее похожей на огромный слепой глаз.
По верхнему краю арки тянулась надпись на двух языках — рофехаванском и инкарранском, которая гласила: «За сей чертой твой род пустой».
Рассмотрев арку, Миррима попыталась тут же отвести взгляд. Она старалась изо всех противостоять магнетическому действию монолитных камней, возведенных как щиты по обе стороны арки. Но было уже поздно — Миррима позволила своему взгляду зайти слишком далеко, и теперь он попал в плен.
По обеим сторонам дороги она увидела огромные круглые камни, напоминающие колеса или щиты. Взгляд ее непроизвольно остановился на самом северном камне. На нем была изображена причудливая линия, спиральный желобок, углубление, выдолбленное в камне. Линия вела вниз, закручиваясь внутрь, как маршрут, обозначенный на карте. Миррима поняла, это было очертание руны — гипнотической и могущественной руны. Она снова попыталась отвести взгляд, но не смогла. Глаза ее помимо воли принялись разглядывать ход рунной линии, спускающейся серпантином все ниже и ниже. По мере того как линия вилась вниз, Миррима все сильнее чувствовала тяжесть ушедших веков, медленно проходящих перед ее мысленным взором, вращающихся, как огромные колеса под ее ногами. При каждом повороте колеса возникали великие цивилизации и рушились великие царства, строились легендарные города и, приходя в упадок, навсегда исчезали с лица земли. Фундаменты городов увязали в земле, тлея среди забытых лесов. Памятники гордым королям рассыпались в прах, омываемые водой и обдуваемые ветром. Их жалкие потомки вели кровопролитные войны и искали защиты среди руин. В свое время они снова принимались строить города. А колесо все продолжало вращаться, и Мирриму уносило прочь сквозь сны и мечтания о гордых влюбленных, о похвальбе воинов и безумных предсказаниях поэтов и пророков. А колесо все крутилось, неумолимо приближаясь к чудовищному концу.