Боренсон едва ли мог вообще что-то увидеть, тем более разглядеть инкарранцев. Свет от ламп был слишком тусклым для человеческого глаза. Он также не был уверен, что смог бы сейчас отличить платье правителя от лохмотьев бедняка.
Стражники передали их какому-то назойливому служке, который практически в полной темноте провел их по длинным коридорам к комнате, которая, как показалось Боренсону, должна была быть залом для аудиенций. Там к нему подошли две молодые женщины в белых одеждах и острым металлическим лезвием срезали его длинные рыжие волосы. Боренсон был поражен происходящим. Обе девушки были сказочно красивы. Он лишь молча вдыхал их странный, экзотический аромат. Их блестящие от масел тела благоухали орхидеями. Закончив заниматься волосами, они сбрили Боренсону брови, однако оставили бороду. Девушки посмеялись над результатом своих стараний, а потом ушли, а страж проводил их в другую комнату.
Это помещение отличалось от предыдущего. В нем была только одна лампа, стоявшая на полу, прямо посередине комнаты, рядом с ней лежало несколько больших камней. По размеру камней и по тому, как они располагались, Боренсон не мог до конца понять, служили ли они украшением, или их использовали в качестве стульев. В углу комнаты он заметил небольшой фонтанчик, вода в нем журчала среди камушков и наполняла комнату влажным ароматом. По полу были разбросаны свежие травы, и откуда-то из темноты доносилось стрекотание сверчка. Боренсон заметил даже крабов, прятавшихся в фонтанчиках.
— Здесь вы ждать, — произнес страж, — пока король не говорить с вами.
Боренсон и Миррима расположились на камне. Сверчок продолжил свою песню, устроившись рядом с тихо журчащим фонтаном. Боренсон сидел на камне, пока король наконец не пришел. Его сопровождало несколько человек — судя по всему, советники и придворные, облаченные в богатые одежды.
Первым в зал вошел король Бури. Это был скрюченный старец с согнутой дугой спиной, совершенно лысый и с седой бородой до пояса. Как и у всех правителей Инкарры, вместо скипетра в руках он держал копье опустошителя. Оно было сделано из серебра, а наконечник украшен бриллиантом, из одежды на нем была только белая шелковая туника. Никаких драгоценностей на нем не было, и в голове у Боренсона возник вопрос: «Что же он любит?»
Старый король Бури бросил недобрый взгляд на Боренсона, но тут же смягчился, переведя свой взор на Мирриму.
Боренсон внимательно рассматривал советников и придворных. В их глазах он заметил раздражение, из чего заключил, что, по-видимому, они ненавидели людей больше, чем сам король Бури. Однако Боренсон предположил, что на самом деле они были не просто обычными придворными. Король Бури был Верховным Королем Инкарры и собирал дань со всех остальных. По их шелковым одеждам Боренсон понял, что многие из присутствовавших являлись правителями из дальних королевств.
Боренсон встал на колени, за ним на одно колено опустилась Миррима.
— Сэр Боренсон, — с легким акцептом прошептал на языке Рофехавана король Зандарос. — Я знаю, что у вас есть для меня послание.
— Конечно, Ваше Величество.
— Вы не должны становится на колени передо мной, — мягко произнес король. — Можете спокойно смотреть мне в глаза.
Боренсон выпрямился, Миррима сделала то же самое.
— Вы понимаете, — начал король Зандарос, — что по закону жителям Мистаррии запрещено находиться в Инкарре. Вы должны были встретить наши патрули в горах. Неужели они не предупредили вас, что ваша жизнь в опасности?
— Меня привела сюда большая необходимость, — ответил Боренсон. — И я пришел, несмотря на воинов в горах.
— Вы, несомненно, должны обладать большой силой воли, — снова заговорил король, — раз сумели пройти мимо них. Однако по закону жителям Инкарры также нельзя путешествовать в Мистаррии, не так ли? И я уверен, вы прекрасно знаете, что наших людей убивают, если они нарушают закон. А, следовательно, почему бы теперь нам не убить вас?
— Наш король надеялся, — ответил Боренсон, — что можно сделать исключение, поскольку мы всего лишь его посланники.
— Вы… приближенные короля?
По традиции только родственники или близкие друзья могли передавать послания от короля.
— Много лет я был его личной охраной, — сказал Боренсон. — У него нет ни отца, ни матери, ни братьев, ни сестер. Я его самый близкий друг.
— И вы пришли по его приказу? — поинтересовался король. — Королевское послание не может передавать какой-то лакей.
— Нет, — ответил Боренсон. — Я был освобожден от должности. Я Рыцарь Справедливости, и пришел к вам не как его слуга, а как его друг.
Зандарос зашипел:
— А что, если никакого исключения для вас сделано не будет? Вы готовы умереть?
Боренсон ожидал этого вопроса.
— Если вы собираетесь убить меня, — ответил он, — то у меня есть только одна просьба: позвольте мне сначала доставить мое послание.
Король на минуту задумался.
— Договорились, — спокойно прошептал он. — Вы расплатитесь своей жизнью, как и ваша жена. Я поступлю с вами так, как мне будет угодно. Я готов выслушать ваше послание.
Боренсон не удивился тому, что король продемонстрировал свою власть.
— Мой господин, — начал Боренсон, — Король Земли появился в Мистаррии под именем Габорн Вал Орден. Другие короли восстали против него: Радж Ахтен из Индопала, Лоуикер из Бельдинука и Андерс из Южного Кроутена. Габорн сумел сдержать натиск этих правителей, но теперь над ним нависла гораздо более опасная угроза. И в данное время он сражается против опустошителей, ставших настоящим наказанием в Каррисе. Ведь вы замечали падающие ночью звезды и солнце огромных размеров у самого горизонта. И вы не можете усомниться, что мы в большой опасности. Глубоко в земле опустошители начертали магические руны — Печать Рая и Печать Ада. Соединив эти руны Печатью Разорения, опустошители принесут страшные разрушения в наш мир. Габорн хочет, чтобы на время мы забыли о старой вражде, и просит вас присоединиться к нему в его борьбе против опустошителей.
Король Зандарос на какое-то время задумался и вдруг ткнул Боренсона в грудь:
— Скольких опустошителей уничтожил ваш король?
— Примерно семьдесят тысяч их напало на Каррис. Когда я последний раз видел Габорна, его воины сражались с ними на равнинах Мистаррии. Я бы сказал, что он убил не менее тридцати процентов из них. Те, что выжили, казались… истощенными и побежденными. Я не сомневаюсь, он уничтожил их всех.
— Он убил двадцать тысяч опустошителей? — с подозрением поинтересовался король Зандарос.
За спиной короля Боренсон услышал чей-то возмущенный шепот на инкарранском наречии и вздохи удивления. Правители и советники во весь голос принялись обсуждать сказанное посланником, а двое из них активно жестикулировали, указывая на север. Король Бури быстро прекратил шум, выругавшись и махнув рукой.