– Других нету.
– Ты же в два счета ноги промочишь!
Света одарила брата надменным взглядом:
– Я по-твоему совету взяла с собой целую кучу носков!
Эдик схватился за голову:
– Свет, скажи честно, ты это делаешь по врожденной дурости или у тебя имидж такой? Чем тебе помогут сухие носки, если обувь насквозь мокрая?
Света так удивилась, что двоюродный брат разговаривает с ней в подобном тоне, что даже не отреагировала на оскорбление. Она задумчиво рассматривала тапочки. Эдик посмотрел на друзей:
– Что предпримем?
– Отправим назад! – высказалась Анжела.
– Я одна не пойду!
– Тебя кто-нибудь проводит до станции.
– И в электричке одна не поеду! – Света с надеждой взглянула на Никиту. Он промолчал.
Таня задумчиво рассматривала ствол ближайшей сосны. Ей тоже не нравилась спесивая девица в кукольных одежках, но Таня была доброй девочкой, а главное, умела поставить себя на место другого человека. Ей было бы очень неприятно, если бы все дружно захотели от нее избавиться. Таня помолчала и спросила:
– Свет, а ты сама-то хочешь идти с нами? Или хочешь вернуться в город?
Света капризно выпятила губу:
– Не хочу в город, там скучно. Впрочем, здесь мне тоже не нравится! Холодно, сыро!
– Ну, извини, – развел руками Эдик. – Выбирай, или ты с нами здесь, где холодно и сыро, или ближайшей электричкой отправляешься в город, где сухо и тепло!
Тяжело вздохнув, Света еле слышно сказала:
– Я с вами.
– Отлично, – поморщился Эдик. Видимо, он все же рассчитывал, что сестрица выберет ближайшую электричку. – Тогда будем думать, как исправить это упущение, – он кивком указал на Светины тапочки.
– У меня есть запасные кроссовки, – сообщил Никита. – Только размер…
– Сорок пятый растоптатый, – подсказал Эдик. – Светка в твои кроссовки с тапочками влезет и еще место останется.
– Обмотайте ноги полиэтиленовыми пакетами, – посоветовала Таня.
– Танечка, ты умница, – Эдик полез в рюкзак.
– Вот еще придумали! Пакеты! – недовольно фыркнула Света.
Эдик с пакетами в руках резко выпрямился:
– Это что еще за вести с колхозных полей?! Либо обматываешь ноги пакетами, либо чешешь в своих гламурных тапочках на электричку!
Таня не узнавала одноклассника. С первого класса дружат, но таким она его видит впервые. Войдя в лес, Эдик неуловимо изменился, лицо затвердело, движения стали уверенными, да и голос изменился. Девочка обратила внимание, что и Никита с удивлением поглядывает на приятеля, значит, тоже заметил перемену. Да и Света что-то почувствовала, капризничать перестала, взяла пакеты, разулась и стала обертывать ноги.
– А ты? – Эдик уперся взглядом в Анжелу.
– Что я?!
– Ты переобуваться собираешься?
– Мне и так хорошо.
– Ага. А когда ты промочишь ноги и заболеешь, станет плохо.
– Так ведь это мне плохо станет, а не тебе. Чего ты распереживался? – Анжела достала кроссовки.
– Если ты заболеешь, плохо и трудно станет всем, – серьезно сказал Эдик. – А лес не парк отдыха, всякое может случиться.
Незаметно сгустились сумерки, а ребята прошли всего лишь чуть больше половины пути. Стало ясно, до поселка им до наступления темноты не дойти.
– Привал! – скомандовал Никита и с радостью сбросил тяжелый рюкзак. В начале пути он не казался таким тяжелым, а теперь с каждым шагом становился все тяжелее и тяжелее. Ручка пятилитровой бутыли с водой оттягивала руку, больно врезалась в кожу ладони. Да еще Света всю дорогу намекала, чтобы ей кто-нибудь помог с чемоданом. Хотя у чемодана имелись колесики, они нисколько не облегчали пути, вязли в размокшей земле, цеплялись за выступающие корни. Сообразив, что никто помогать не собирается и придется самой тащить чемодан, Света надулась и всю дорогу вела себя как принцесса крови, которую заставили мыть посуду.
Зато Анжела и Таня показали себя достойно. Ни слова жалобы на усталость или тяжесть рюкзаков. Вот и сейчас, молча, но с видимым облегчением избавились от рюкзаков, растерли плечи и спросили:
– Что нужно сделать?
– Таня, Анжела, доставайте палатку. Эд поможет поставить. А я за топливом!
– За топливом? – Анжела мрачно оглядела мокрую траву и ветки.
– В сырую погоду сухое топливо можно найти под поваленными деревьями, – с некоторым превосходством пояснил Никита.
– Стой! – велел Эдик. – Нож и спички взял?
– Зачем? Я же здесь, недалеко.
– Первое правило, без ножа и спичек в лес ни ногой. Я уже напоминал, лес не парк, случиться может все, что угодно.
Никита подчинился, взял с собой нож, спички и, посомневавшись, прихватил компас.
Таня с Анжелой развернули палатку, выбрали покрытое мягким мхом место, но Эдик его забраковал.
– Не пойдет, место для ночлега должно быть сухим, а мох и листва отлично впитывают воду. – Он долго топтался по поляне, выбирая место для палатки.
Наконец палатку натянули, вернулся Никита с топливом и уже собрался разводить костер, но Эдик остановил его.
– Так у нас ничего не получится, земля влажная, нужно соорудить платформу.
– Из чего? – нервно спросила Анжела. Она устала, проголодалась и продрогла, сырая, тяжелая одежда раздражала. Хотелось быстрее устроиться у жаркого огня, выпить горячего чаю, а Эд придирается к каждой мелочи.
– Да хотя бы из толстых веток.
– Эд, если ты не в курсе, просвещу, толстые ветки тоже рано или поздно загорятся, – саркастически заметила Анжела.
– Верно, – спокойно кивнул Эдик, – но к тому времени, когда ветви прогорят, земля под костром просохнет.
– Логично, – согласился Никита и снова отправился в лес.
Эдик достал из рюкзака небольшую лопату и начал окапывать палатку.
– Это еще зачем? – недовольно спросила Анжела.
– Дождь не прекращается, неизвестно, что ночью будет, – миролюбиво ответил Эдик. – А это ров для отвода воды, чтобы вода в палатку не затекала.
– Откуда ты это знаешь? – изумилась Таня.
– Меня раньше на лето к дяде на Ангару отправляли. Дядя – охотник, меня с собой в лес брал. Он и научил.
Построили платформу, из двух веток и большого полиэтиленового пакета сделали ветролом, чтобы защитить огонь от ветра, и Никита с Эдиком занялись разжиганием костра.
Сухое топливо схватывалось моментально, но и быстро прогорало, а сырые ветки загораться не желали, лишь дымили.