— Чего? — Кирилл подошел и встал рядом.
— Вот этого, — Юлька ткнула в картину пальцем и уточнила. — Ножа не было.
— Это не нож, это стилет, — со знанием дела поправил Кирилл, рассматривая тонкую, изящную кисть, сжимающую рукоять стилета. Большая часть лезвия скрывалась в складках бордового платья.
— Может, ты просто не обращала внимания?
— Нет, я точно помню, ножа не было, — стояла на своем Юлька.
— Ладно, пойдем на улицу, там все и обсудим.
Юлька с радостью покинула квартиру.
Они немного погуляли, обсуждая непонятные явления. Но погода не располагала к длительным прогулкам. Порывистый ветер легко продувал куртки, моросящий дождь сек лицо.
— Зайдем ко мне, — предложил Кирилл.
Они вошли в просторный, ярко освещенный вестибюль. Юлька с восторгом огляделась, в таких домах ей не приходилось бывать. Похожие она видела только в кино. Кадки с искусственными пальмами, за стеклянной перегородкой здоровенный парень в камуфляжной форме.
— Кучеряво живешь, — присвистнула Юлька.
В этом доме живет какой-то начальник из мэрии, всем этим, — Кирилл небрежным жестом обвел кадки с пальмами и будку с охранником, — мы обязаны ему. Раньше был обычный темный подъезд, здесь была большая кладовка, заваленная всяким хламом. А когда этот начальник купил здесь квартиру, хлам выбросили, перегородку убрали, все отремонтировали. Охранника посадили.
Родители Кирилла встретили Юльку приветливо. Позвали пить чай. В Юлькиной семье общие чаепития были большой редкостью, она даже слегка позавидовала Кириллу.
— А не сходить ли нам в зоопарк? — улыбнулся папа Кирилла. — Возражений нет?
Возражений, конечно, не было.
— Через полчаса буду готова, — мама Кирилла скрылась в соседней комнате.
— Пойдем пока ко мне, — позвал Кирилл. Комната Кирилла поражала идеальным порядком. Под потолком висели модели самолетов.
— Сам сделал? — Юлька тронула висевший ниже всех самолет.
— Сам, — без всякой гордости ответил Кирилл. — Это я в детстве увлекался, в раннем.
— В яслях, что ли? — съязвила Юлька.
— Чуть позже.
— Летчиком хотел стать?
— Авиаконструктором.
— Передумал?
— Передумал. Я решил стать писателем.
— Почему писателем?
— Я люблю читать. Я всеядный, читаю все подряд, приключения, мистику, детективы, только любовные романы терпеть не могу. Я выяснил, что хороших писателей очень мало, иногда читаешь и поражаешься, надо же такой бред написать. Абсолютно неинтересно, даже раздражает. Вот смотри, — Кирилл взял с полки книгу и прочитал, — «Елена жила в многоквартирном особняке». Как тебе?
Юлька пожала плечами. Предложение как предложение. Она не поняла, что именно не понравилось Кириллу. Ну жила Елена в особняке, что здесь особенного?
— Не поняла? — Кирилл ждал ответа.
— Если честно, нет.
— Ты вдумайся. «Елена жила в многоквартирном особняке». Особняк — обособленное жилье, он не может быть многоквартирным, — горячился Кирилл. — И это пишет человек с высшим филологическим образованием.
С отвращением Кирилл бросил книгу на стол.
— А ты уверен, что станешь хорошим писателем?
— Постараюсь. Для этого нужно много писать и много читать. Мои школьные сочинения на выставку отправляли, но пишу я пока мало, а вот читаю очень много, накапливаю информацию. Чтобы хорошо писать, нужно много знать. Как можно писать о том, что плохо знаешь? Писатель должен обладать разносторонними знаниями…
Кирилла прервал заглянувший в комнату отец:
— Молодежь, вы готовы?
В зоопарке они провели весь день, не обращая внимания на плохую погоду. Покормили кукурузными палочками мартышек, угостили бананом гориллу, погладили лемуров, — посмеялись над побирушками-медвежатами, сфотографировались с удавом. Мама Кирилла сначала сопротивлялась, не хотела брать удава в руки, утверждая, что он холодный и скользкий. Втроем им удалось сломить мамино сопротивление, она позволила водрузить удава себе на шею.
— Надо же, он теплый и не скользкий! — изумилась мама.
— А я что говорил! — воскликнул довольный Кирилл.
На обратном пути они зашли в кафе-мороженое. Юлька давно так не отдыхала. Шутливо-благожелательная атмосфера успокаивала и создавала хорошее настроение. Когда пришла пора расставаться, Юльке стало немного жаль, что такой чудесный день закончился.
— Я позвоню! — крикнул Кирилл.
Юлька помахала уезжающей машине и вошла в подъезд. Открыв дверь квартиры, почувствовала запах грибов. Ура, бабушка дома! Она поцеловала бабушку в прохладную морщинистую щеку.
— Мумия еще не вернулась?
— Юля, сколько раз тебе говорить, не называй Музу Михайловну мумией, это нехорошо.
— Все равно она Мумия. В ней чувств столько же, сколько в тысячелетней мумии, — упрямо склонила голову Юлька.
Бабушка неодобрительно покачала головой.
Юлька до отвала наелась картошки с грибами. Сытный ужин подействовал усыпляюще, сил на посещение ванной уже не осталось, и Юлька уснула, не успев раздеться. Она спала и не слышала осторожных шагов, скрипа приоткрывшейся двери, не видела устремленных на нее глаз с горящими в них красными огоньками.
— Первое, что девочка услышала утром, — скрипучий голос Мумии:
— Юля, это ты перевернула банку с краской?
— С какой еще краской? — не открывая глаз, пробормотала Юлька.
— Голубой, — лишенным интонации голосом уточнила Мумия.
— Не трогала я никакую краску.
— Ты ее не трогала, ты ее опрокинула.
— Ничего я не опрокидывала, — от возмущения расхотелось спать.
— А кто перевернул банку с краской?
Не надевая халата, в одной ночной рубашке Юлька вышла в коридор. В углу валялась перевернутая банка, по полу растеклась голубая лужица.
Что случилось? — из комнаты вышла бабушка, уже одетая и причесанная.
Я вчера вернулась поздно, привезла краску для пола на балконе. Поставила вот здесь, — Мумия показала на подставку для обуви, — а ночью кто-то опрокинул ее и испортил паркет, — она посмотрела на Юльку.
— Я из комнаты не выходила, — запротестовала девочка.
— Здесь отпечаток, — Мумия ткнула пальцем в голубую лужу.
Подойдя поближе, Юлька склонилась над разлитой краской и увидела отчетливый след от женской туфли.
— Наверное, это я ночью сослепу сшибла банку, — кинулась на выручку внучке бабушка.
— След маленький, — Мумия была непреклонна.