За то время, что она бежала, звук его шагов стал тише. А может быть, ее собственное сердце стучало так громко, что все остальные звуки казались тихими.
В конце концов девушке пришлось остановиться. Ее легкие горели, сердце бешено стучало, икры сводило судорогой: изящные ботинки — далеко не лучшая обувь для бега через лес.
Элли ухватилась за дерево и, глубоко дыша, попыталась успокоить боль в груди и ногах. Ее волосы растрепались, и выбившаяся из прически прядь щекотала ей нос. Девушка дунула на нее, чтобы отбросить назад. Она думала о том, что, наверное, выглядит ужасно, но в то же время была горда тем, что сделала.
Она убежала от разбойника!
Как раз в тот момент, когда она стала ощущать удовольствие от того, что она свободна, раздался тихий смешок.
Элли повернулась — и увидела, что разбойник стоит рядом, прислонившись к одному из соседних деревьев и сложив руки на груди. Мужчина выглядел так, словно его ничто не тревожило в этом мире. Из конского хвоста не выбился ни один волос.
Элли выпрямилась и вызывающе взглянула на разбойника.
— Вы же знаете, что не сможете убежать, — сказал он.
— Я почти убежала.
— Нет.
Девушка оценила свое положение. Она, конечно, может побежать снова. Но как он сделал это? Как сумел так легко поймать ее здесь?
Сердце словно оборвалось у нее в груди: она поняла причину этого. Она так твердо решила не пользоваться протоптанными тропинками, что двигалась по кругу. Разбойник понял это и просто дождался, пока она прибежит обратно через заросли деревьев.
Больше она не повторит эту ошибку.
— Извините меня. Я, кажется, создала вам большое неудобство? — язвительно сказала Элли.
— Вообще-то у меня сегодня нет других срочных дел, — ответил мужчина, пожимая плечами.
— Когда граф Карлайл узнает, что его карета не прибыла в замок, он начнет поиски. Вы это понимаете?
— Конечно начнет — но, я думаю, это будет еще не скоро.
— Почему не скоро?
— Я полагаю, что он сейчас в городе. Сегодня в Букингемском дворце праздник — чей-то день рождения. Вряд ли граф вернется домой до вечера.
— Вы так много знаете о графе Карлайле? — спросила Элли, чтобы выиграть время. Ей нужно было отдышаться. И уж точно она не собиралась говорить разбойнику, что ошиблась еще раз — не знала, где находится граф.
— Я читаю газеты, мисс… Вот сейчас я сказал правильно. Кстати, вы не сообщили мне свое имя.
— Я не помню, чтобы вы сообщили мне свое.
— Вам лучше не знать моего имени. Если вы его узнаете, то станете опасны для меня, верно?
— Раз так, я не назову вам свое.
Он опять улыбнулся:
— Вы еще не отдышались?
— Спасибо, я чувствую себя прекрасно.
— Не делайте этого.
— Что именно?
— Не убегайте снова. Если вы побежите, мне просто придется поймать вас снова.
— Может быть, вам это не удастся!
Он вздохнул и покачал головой:
— Удастся. И когда я вас поймаю, это вам не понравится.
— Мне не нравится, когда мне говорят, что я должна делать. Мне не нравится, когда разбойники останавливают меня на дороге. И меньше всего мне нравится беседовать с бандитом.
Ее собеседник поднял руки, словно покоряясь судьбе, и сказал:
— Вы должны делать то, что должны. И я должен поступать так же.
Элли снова подняла подбородок и попыталась хотя бы немного привести в порядок свои светлые волосы: одни пряди падали ей на спину, а другие закрывали лицо, мешая видеть.
— Вы могли бы покончить с преступной жизнью. Превратиться в легенду. Найдите себе прибыльное занятие. Начните жизнь с чистого листа.
— Я мог бы…
— Тогда вы должны это сделать, — упорно настаивала она.
— Извините меня, но я думаю, что отвечу «нет».
— Ох… — беспокойно вздохнула Элли и увидела, что мышцы разбойника напряглись. Через несколько секунд он бросится на нее!
И Элли побежала снова.
На этот раз разбойник поймал ее быстро.
Перед тем как он коснулся ее, она почувствовала за своей спиной ветер, который он поднял при беге, тепло его тела и его силу.
Потом его руки обхватили ее.
По инернции они пробежали вперед, и оба упали в грязь, на слой сосновых иголок. Элли показалось, что ее рот полон ими и жирной лесной землей. Кашляя и отплевываясь, она попыталась перевернуться, но разбойник оказался сверху, Девушка все же сумела повернуться лицом вверх, но подняться не смогла: противник сидел на ней верхом. Он по-прежнему дышал легко — и, что было всего оскорбительней для Элли, по-прежнему был весел.
Девушка продолжала кашлять, но при этом сверлила его яростным взглядом. Теперь ей было страшней, чем до сих пор, потому что она была действительно поймана.
Элли стала бить мужчину кулаками в грудь со всей силой, на которую была способна, при этом извиваясь всем телом. В конце концов разбойник разозлился. Он поймал ее руки за запястья и, низко нагнувшись над Элли, крепко прижал их к земле высоко над ее головой.
Девушка с удовольствием заметила, что веселая улыбка наконец исчезла с его лица. Но она понимала, что эта маленькая победа только ухудшила ее положение.
— Вы когда-нибудь прекратите это? — спросил разбойник.
Ответа он не получил. Элли лежала неподвижно, молчала и смотрела вбок.
Разбойник немного приподнялся. Он по-прежнему сидел на Элли, но уже не так сильно прижимал ее к земле.
— Я же говорил вам, что, когда я вас поймаю, вам это не понравится, — тихо сказал он.
— Грубиян! — прошептала она.
— Я разбойник и вряд ли могу быть приятным кавалером! — раздраженно ответил мужчина.
Он продолжал сидеть на ней верхом, но ей не было тяжело.
Потом он дотронулся до нее — наклонился и откинул прядь волос с ее лица. Девушке показалось, что его пальцы немного замедлили движение, когда скользили по ее щеке.
Это прикосновение было нежным, но разбойник держал ее очень крепко и не собирался отпускать.
Элли нахмурила брови и пристально взглянула на него. Страх снова просочился в глубину ее души. Она знала, что должна держать язык за зубами, но не смогла промолчать.
— Вы не один из… антимонархистов? — еле слышно спросила девушка.
Она испугалась, когда он улыбнулся в ответ, уверенным и почти нежным движением поглаживая ее подбородок костяшками согнутых пальцев.
— Нет, я не из них. Боже, храни королеву. Я честный, традиционно английский негодяй, — тихо заявил мужчина.