— У нас хороший состав боевых сил. Я верю в нашу ловкость, энергию разведчиков и изобретательность охотников.
Раэйн слушал его с восторгом. Херхес был самым закаленным и умел покорять сердца. Он никогда не сомневался в правоте собственных решений и обладал редкой способностью воодушевлять свое войско.
— С Трамблом справиться будет нелегко. Нам понадобится уйма волшебных сил, немалая изворотливость и все ваше оружие.
Завороженные энтузиазмом Херхеса, все подняли свои мечи, топоры, дубинки, луки, арбалеты и бурно приветствовали его.
Херхес продолжил свою торжественную речь:
— Имейте в виду, старый дракон Трамбл чрезвычайно опасен в близком бою. Своим дыханием он может в мгновение ока стереть нас с лица земли. Будьте начеку и, прежде всего, остерегайтесь его нападения с тыла и свойственной ему тактики «выжженной земли».
Раэйн трепетал от волнения. Такое всегда случалось с ним накануне битвы. Близость опасности придавала ему сил.
Херхес оглядел каждого из воинов, как опытный генерал, проверяющий боеготовность своей армии.
— Нам придется разрушить стену в самом слабом ее месте.
Тут Раэйн его прервал. Эльф понял, что настал его час, краем глаза взглянул на Тану и почувствовал, как дрогнули его голосовые связки, когда он произнес:
— Этого не потребуется. Там есть потайная дверь.
Эльф привлек к себе все взоры, глаза гнома впились в него, точно острые лезвия, а темные очи Таны взглянули ласково.
Однако Херхес позволил себе усомниться в его словах.
— Ты это точно знаешь?
— Конечно! — гордо воскликнул Раэйн.
— Ты нам покажешь, где это?
Раэйн ступил на тропинку, примыкавшую к опушке, натянул лук и выпустил стрелу. Та бесшумно взвилась в ночное небо и воткнулась в желобок ровно в том месте, где в стене угадывалось отверстие.
Колдунья присвистнула при виде такой меткости.
— Невероятно!
Раэйн загордился, что еще больше раздосадовало Мириора. Херхес, наоборот, пришел в восторг и без промедления отдал приказ.
— Вперед!
Однако гном не согласился с ним, и все услышали, как он принялся что-то бормотать себе под нос, пытаясь внести раздор в ряды воинов.
— Это лишь видимость. Дверь вполне может оказаться ловушкой старого Трамбла.
Услышав это, Раэйн прикусил язык, чтобы не ответить колдуну слишком резко, а тот, набравшись смелости, продолжал плести свои грязные интриги.
— Как бы все не обернулось так, как при штурме темницы Сербрун. Мы можем нарваться на засаду.
Радостные вопли карлика Варлика лишили Мириора возможности сыграть главную роль.
— Да, это она самая! Та, что нам нужна!
Карлик Варлик ударил по двери булавой, но не смог сдвинуть ее с места ни на йоту. Тана сделала знак, чтобы он отошел в сторону, и открыла запоры с помощью волшебства, запустив в дверь огненным шаром.
Ржавые петли заскрипели, и старая каменная дверь медленно отворилась.
Эльфы, люди, карлики, гномы и воины из драэйнов — все вместе — налегли на нее, и дверь поддалась.
Перед ними открылась темная дорожка, огибавшая оружейный дворик крепости и уходившая в глубь земли. Не исключено, что она вела в подземную пещеру, где затаился Трамбл.
— Молодец, Раэйн, — с нескрываемым восторгом захлопал в ладоши Херхес. — Разведчики, вперед!
Два воина из драэйнов, не знавшие страха, углубились на несколько метров на территорию противника и вскоре сообщили предводителю, что нападавших не подстерегает никакая опасность, кроме преграды в виде заполненного водой рва, который придется форсировать.
Преодолеть ров было совсем непросто. Необходимо было нырнуть в подземную пещеру, а потом снова вынырнуть на поверхность. Но без волшебства невозможно было выдержать под водой столь долго. Задачу снабжения ныряльщиков воздухом должны были взять на себя колдуны.
Раэйн был одним из последних. Он ждал помощи Таны, но кто-то настоял на том, чтобы она пошла с остальными, и таким непостижимым образом ответственность за него пала на гнома Мириора.
Херхес распорядился, без всякого внимания к сложившимся между ними напряженным отношениям:
— Мириор, будешь обеспечивать Раэйна воздухом!
До того как броситься в воду, Раэйн перехватил улыбку гнома и ощутил опасность. Сработала интуиция?
Сначала Раэйн легко плыл под водой, но вдруг почувствовал, что все идет не так.
Эльф проплыл уже половину расстояния, когда неожиданно ощутил ужасную боль в груди. Он не мог дышать. Волшебство колдуна не действовало. От отчаяния эльф устремился к поверхности воды, однако очутился в подземной пещере, где царил мрак, и уперся головой в потолок.
Пещера сужалась. Оставались лишь две возможности: плыть вперед или умереть.
Раэйн не поддался страху. Это привело бы его к гибели. Стараясь не задумываться, он через силу равномерно работал руками и ногами, пока его сердце едва закачивало кровь в заполненные водой легкие.
Эльф исчерпал почти все силы, когда вдали заметил слабый луч света. Он судорожно ухватился за последнюю надежду, и в это самое мгновение почувствовал, как силы его покидают, а сердце медленно останавливается. Раэйн умирал. Еще несколько мгновений — и жизнь окончательно покинет его.
Эльф напряг волю, заставляя себя плыть вперед.
Когда Тана, встревожившись его отсутствием, чудом отправила ему спасительный глоток воздуха, Раэйна точно молнией поразило.
Он открыл глаза, не веря, что остался жив. Невыносимая боль резко прекратилась, он мог дышать и легко двигался. В его голову тут же пришла мысль, что гном Мириор снова попытался убить его, за что обязательно поплатится.
Однако гном опередил Раэйна. Выйдя на берег чуть раньше, он протянул ему руку, опустил голову и с печалью в голосе прошептал:
— Очень сожалею, я не рассчитал… — и добавил тоном, которому придал шутливый оттенок: — Это случилось потому, что ты очень похож на жабу.
Раэйн знал, что Мириор лжет, но если бы он решился обвинить гнома в попытке лишить его жизни, никто бы ему не поверил. Какими соображениями мог руководствоваться тот, пытаясь избавиться от своего товарища-эльфа за несколько минут до сражения? Ясно, что никакими!
Поэтому Раэйн взял протянутую руку, но процедил сквозь зубы:
— Я чуть не погиб.
В тот же миг между ними возникла Тана, озабоченно заявив:
— Я сразу догадалась, что ты не можешь задержаться так надолго, ты же плаваешь лучше всех!
Раэйн почувствовал, как к его горлу подступил комок. Тана волновалась за него, признав, что он самый быстрый и ловкий эльф. И словно под влиянием слов колдуньи, что-то растворило яд, двигавший его рукой, тянувшейся к рукоятке кинжала.