— Вы пугаете меня, Миррима.
— Я сказала вам, что пойму, если вы захотите остаться. Ехать в Каррис, конечно, опасно. Но я хочу туда, — сказала Миррима, надеясь, что и Иом ее поймет.
— Ни у меня, ни у вас еще нет воинского умения, — предупредила Иом. — Это неразумно.
— Знаю, — сказала Миррима. — Но желание от этого не меньше.
Иом закусила губу, задумчиво проговорила:
— Я думаю… что намерения у вас благие. И вам следует, как Властительнице Рун, их осуществлять. Жизнестойкость позволит вам трудиться без устали; сила сделает ваш удар сокрушающим. Ради наших подданных мы должны делать все, что в наших силах. Но меня это пугает, Миррима. Вы получили так много и так скоро. Не хотелось бы мне, чтобы вы погибли.
Кобыла Мирримы потянулась за какой-то травинкой. Ухитрилась отыскать несколько листочков клевера здесь, на Тор Дуане, где лошади вытоптали всю землю.
— Мы поскачем быстро, — пообещала Иом. — Может быть, к заходу солнца доберемся до Карриса.
— Вы слишком добры, миледи, — сказала Миррима и слезла с лошади. Постояла немного, разминая ноги.
Через два часа, едва они успели перекусить на постоялом дворе, гонец с юга привез известие: Ловикер из Белдинука пытался устроить засаду на Короля Земли и потерпел поражение.
От такой скверной новости И ом растерялась.
Ловикер был союзником Габорна, обещал ему своих рыцарей. Обещал сам возглавить свое войско в походе против Радж Ахтена и обеспечить продовольствием рыцарей Габорна.
Что же случилось, почему пришлось убить короля Белдинука? Союзников у Габорна становилось все меньше. Времени было два часа пополудни. Примерно в это время вчера же погиб король Орвинн, сражаясь с Темным Победителем. Сегодня Ловикер оказался предателем и был убит.
Его дочь должна теперь либо продолжать войну с Габорном, либо предложить условия сдачи. Но Габорн так торопится, что не станет дожидаться ни того, ни другого.
Ему нужно всего лишь проехать через ее земли, а не воевать с ней и не мириться.
И этот проезд может оказаться опасным. Войско Габорна растянется тонкой цепью от Тур Дуана до Карриса. Габорн мчится в Каррис всего с несколькими сотнями воинов, и те, должно быть, скачут группами не более чем по дюжине человек.
Сражаться в таком рассеянном состоянии они не смогут. И станут отличными мишенями для разгневанных белдинукцев.
Иом была почти уверена, что дочь Ловикера предпочтет войну. И начнет охоту за каждым, кого обнаружит на своей земле.
Габорн надеялся, что Ловикер приведет под его знамя сотни тысяч солдат. Но теперь, похоже, ему предстоит сразиться с ними.
Иом вздохнула, посмотрела на Мирриму, на Хосвелла и сказала жестко:
— Нам нужны дополнительные припасы для себя и для лошадей.
Добравшись до Кирскавенской стены, Миррима опешила от неожиданности. Гонец сказал только, что Габорн расстроил засаду Ловикера. Но не упомянул о том, что Король Земли разрушил стену.
Из его слов Миррима поняла также, что Ловикера нет в живых. Но когда три Всадника подъехали ближе, они обнаружили, что Ловикер лежит в сотне ярдов по ту сторону стены и охраняет его дюжина рыцарей Габорна.
Его пригвоздили к земле, воткнув в живот копье, к которому было прикреплено знамя, объявлявшее, что перед ними — цареубийца. Руки и ноги его были отрублены, и под горячим солнцем лежал лишь обрубок человека в королевском одеянии.
Но Ловикер имел столько даров жизнестойкости, что все еще был жив. При таких увечьях выжить мог только король или Неодолимый Радж Ахтена. Он лежал в луже крови, над ним вились стаи мух. Но благодаря жизнестойкости раны его уже заживали.
Миррима удивилась, видя, что он до сих пор цепляется за жизнь. Как он мог продержаться столь долго, когда любой на его месте жаждал бы поскорее умереть!
Таково было наказание для тех, кто совершил цареубийство. И Миррима только открыла рот, сообразив, что сэр Боринсон тоже был убийцей короля и Иом могла бы присудить и ему такую казнь.
В воздухе стоял запах крови, для чутья собаки — очень сильный. Миррима нашла его даже соблазнительным.
Когда они подъехали, Ловикер повернул голову и посмотрел на Иом. Со лба его стекал пот. И встретившись с Иом глазами, король Ловикер вдруг рассмеялся.
— Ну что, отродье Сильварресты, торжествуешь? — спросил он. Голос его звучал хрипло. Иом покачала головой.
— Дайте ему хотя бы попить, — приказала она одному рыцарю из охраны.
Барон отрицательно мотнул головой.
— Это только продлит его страдания, ваше величество. Да и посмотрите на него — уж он бы вам не дал ничего.
Она остановила кроткий взгляд на искалеченном теле.
— Вы хотите воды?
— Ах, она растрогалась, — проворчал Ловикер. — Не жалейте меня. Я хочу вашей жалости еще меньше, чем вашей воды.
Мирриме было трудно поверить, что можно оставаться столь жестоким и бесчувственным даже перед лицом смерти. Но ей уже случалось видеть такое презрительное выражение на лицах других. Она видела его на лицах воров, преступников, которых отлавливала стража в замке Сильварреста перед приходом Темного Победителя — эти люди скрывались от Короля Земли, дабы он не мог заглянуть в их сердца и узнать, кто они такие на самом деле.
Теперь она поняла, что у Ловикера не было выбора. Другие короли спешили к Габорну, желая стать его союзниками и спасти себя и своих подданных, а эти — Ловикер из Белдинука, Андерс из Южного Кроутена — были столь испорченными людьми, что им не оставалось ничего другого, кроме как выступить против Габорна.
Ловикер знал, что для него нет надежды.
— Я все равно сочувствую вам, — сказала ему Иом.
Ловикер по-дурацки захихикал. Из глаз его покатились слезы, оставляя дорожки на грязном лице. По-видимому, от боли и солнечного зноя он слегка повредился в рассудке.
«Какой же он злой, — думала Миррима. — Не заслуживает жалости, а Иом жалеет его. Не заслуживает воды, а Иом дала бы ему ее».
— Ваше величество, — сказал сэр Хосвелл после некоторой паузы, — позвольте, я сочтусь с ним?
Он не решился произнести столь неделикатное слово, как «убью».
Миррима думала, что Иом сейчас согласится, разрешит убить его и тем избавить от страданий.
— Нет, — неожиданно яростным голосом сказала Иом. — Он как раз на это и рассчитывает.
Она пришпорила коня и поскакала прочь от Ловикера, и Миррима облегченно вздохнула.
Радж Ахтен наблюдал за опустошителями из окна западной башни владений герцога Палдана.
Он ждал. Посланный на восточный берег отряд все не возвращался, и пока не было никакой уверенности, что удастся выбраться из замка на лодках. Столь длительная задержка вызывала опасения, что весь отряд погиб.