Он вытянул ладонь лодочкой, взвешивая невидимые ключи. Нащупав их другой рукой, он нашел футляр и открыл его. Зуб тут же показался в воздухе, медленно покачиваясь в слабом свете фонарей, словно паря под его ладонью. Сайрус ощутил по всему телу уже знакомый жутковатый холодок. Что это за штука? На что она в самом деле способна?
Он оглянулся на только что воскрешенную духовку, поежился и закрыл невидимый футляр. Зуб исчез. Аккуратно прикрыв ладонью Патрисию с ее ношей, он стал перебирать в памяти события последних двух дней. Ничем не примечательная жизнь в мотеле — во всяком случае, ничем не примечательная для него. Затем человек на желтом грузовике, миссис Элдридж с дробовиком. Ганнер на своей скоростной старушке. Ганнер. Пистолеты, плюющиеся белым пламенем, и падающие с неба пули. Улыбающийся сточенными зубами Макси и «Пицца Майло». Он бы не отказался от одной пиццы Майло. Нет, он бы хотел их все сразу. Река, темнота и корзина на тросах. Антигону тошнит. Летающие велосипеды-мутанты, врезающиеся в огромный фонтан.
— Тигс? — тихонько позвал он и повернул голову. Антигона свернулась клубком рядом с ним. Обхватила руками ноги, прижала подбородок к коленям. Брови расслабленно опустились, и глаза крепко закрыты. Сайрус медленно мигнул и не смог раскрыть глаз. Уютная темнота.
Перед ним стоял Руперт, Кровавый Мститель, Архангел. Стена, увешанная портретами, и бледный мальчик под ними. Кивает. Качает головой. Снова кивает.
Он и сестра — Ученики в Ордене Брендона. Что бы это ни означало. О.Б. Вот он подписывается в фолианте. Сайрус Лоуренс Смт.
Дэн исчез.
Спящий, он терялся в паутине мрака, в темной воде, задерживал дыхание и плыл через подводный лабиринт следом за женщиной с завязанными глазами. Затем вода рассеялась, и он двинулся к свету знакомого до боли сна.
Дом в Калифорнии. Полы из светлого дерева, отполированные до блеска. Сайрус сидел на кухне. Пахло маминым лимонным мылом, и все вокруг сверкало чистотой. Антигона в гостиной, клубком свернулась на диване и смотрела в дребезжащее от ветра окно, как на Слоновый остров вдалеке опускается стена дождя. Сайрус уже знал, что будет дальше. Этого момента он ждал больше всего. Дверь кухни распахнулась, и внутрь ворвался папа, улыбающийся, отбрасывающий назад вымокшие волосы, отряхивающий руки.
Он вручил Сайрусу записку. «Передай маме вот это от меня, ладно, Сай?» Его голос такой же, как у Дэна, только без робости и страха. «Мне нужно отвезти на остров одного друга. И скажи ей, что у нас будет кое-что к ужину».
Антигона выглянула с дивана.
«Ты поедешь в такую погоду?»
«Что уж поделать, — ответил папа. — Но это совсем ненадолго. Я скоро вернусь».
Сайрус взял из его рук записку и кивнул. Тяжелая, мокрая рука папы похлопала его по плечу и взъерошила ему волосы.
«Присмотри за Тигриком вместо меня». Затем он послал Антигоне воздушный поцелуй и вышел в непогоду. Дверь не захлопнулась за ним, ветер распахнул ее настежь, ударил о холодильник. Тогда Сайрус подошел и закрыл ее накрепко.
Так его отец ушел навсегда.
И тут, впервые за два года, сон изменился. Антигона не вскочила и не побежала по комнате. Она замерла на диване. Время не перенеслось к маминой тревоге, остывшему ужину, грозе и свету бессердечной луны. Вместо этого дверь опять распахнулась.
Сайрус захлопнул ее. Она снова раскрылась, и он снова ее захлопнул. Раскрылась. Тогда он навалился на нее всем телом и упирался ногами до тех пор, пока не услышал щелчок замка.
Но она снова распахнулась. Как долго это продолжалось, Сайрус не знал. Время остановилось. Антигона замерла на своем месте. Двигались только он, гроза и дверь.
В конце концов, абсолютно сбитый с толку и измотанный, он отступил назад и стал наблюдать. Дождь хлестал по двери, но в дом не проникла ни одна капелька. Ни одна не брызнула на пол. Сайрус вышел наружу, в бушующий, больно стегающий дождь. Одетый в дождевик папа замер в прыжке перед открытой дверью грузовика. Внезапно сон продолжил свой ход. Папа приземлился на пассажирское сиденье и захлопнул дверь. Грузовик отъехал. Огромная фигура водителя размыта. Он не принимал никаких очертаний. Его профиль должен был быть хорошо виден, но представлял собой нечеткое пятно. Сайрус прищурился и даже приложил руки к глазам, но тщетно. Дело было не в зрении. Где-то глубоко в его сознании, за грудой воспоминаний, о которых он даже не подозревал — третий класс, цвет его первого пузыря из жвачки, убаюкивающая его мама, колыбельная на неизвестном языке — где-то за ними затаился образ водителя. И что-то расшевелило его. Что-то хотело раскопать его и как следует взглянуть.
Грузовик между тем ехал по гравию, подскакивая в лужах и выбоинах. Сон рассеялся.
— Сай!
Сайрус открыл глаза и попытался потянуться, но ударился кулаками и стиснутой в них змеей о холодный камень. Ладонь сама собой сжалась на острых ключах. Он скривился от неожиданной боли и сел. Он никак не мог проспать больше пяти минут. Или часа. Ну, или двух. Он стал осторожно снимать змею с пальцев, но замер. Посреди комнаты стояла Антигона, потирая затекшую от сна щеку. Рядом Нолан держал стопку какого-то старого тряпья. Он положил ее рядом с ним.
— Хватит уже спать. Я пытался раздобыть вам проход в нормальные душевые. Но вы не очень-то популярны в народе, поэтому пока остается только мой. — Он кивнул на дыру в стене. — Поворачивайте на внешнюю сторону. С планок не сходить. Даже пальцем не касайтесь пола. Я скоро вернусь. — И он указал на напольные часы. — Не больше двадцати минут. Я найду для вас список стандартов тысяча девятьсот четырнадцатого года.
Он вытащил откуда-то туго свернутое полотенце и что-то, отдаленно напоминающее мыло, и протянул все это Антигоне. Затем он направился к выходу и быстрым шагом удалился по покачивающимся планкам.
Антигона открыла рот, чтобы что-то возразить, но никаких возражений ей в голову не пришло. Она была грязна, как поросенок. Между пальцами запеклась кровь Горация, а волосы будто готовили во фритюрнице. Даже Сайрус принимал душ не так давно, как она.
Она шагнула к выходу.
— Ты что, правда сделаешь это? — Сайрус удивленно покачал головой. — Лично я ни за что не буду. Только не в центре темного зала под струей ледяной воды.
— Будешь, — отрезала Антигона. — Если я пойду, то и тебе придется. И я сделаю это. Скройся за углом и поизучай там какие-нибудь гробы или что-нибудь в этом духе.
Стоя под закупоренным горлышком древнего мини-акведука, по которому текла бог знает какая вода, Антигона все же заколебалась. Но ненадолго. Задержав дыхание, она потянулась вверх и выдернула пробку. Ледяная вода обрушилась вниз, обжигая кожу и будоража нервы. Задохнувшись от невыносимого холода, Антигона заскакала под своим импровизированным душем.
— Звучит прохладно! — издевательски крикнул ей Сайрус.
Антигона только застучала зубами.
— Тигс, — позвал ее Сайрус. — А помнишь тот последний раз, когда папа уехал на остров?