Ее взгляд виртуально усиленный собственными нейромодулями и сенсорными системами "Ворона" ясно различал контур истребителя, который завершил боевой разворот и снова лег на прямую атаки.
Шаг.
Мерное колебание почвы.
Шелест песка, струящегося в огромный отпечаток черехпалого ступохода.
Утробный вой гироскопов самостабилизации, движение независимых приводов орудийных подвесок, гулкая вибрация боевых эскалаторов, подающих боекомплект, и звонкое, смешанное с железистым привкусом крови на разбитых губах ощущение готовности.
Кто же ты Ветер?
Вопрос который она тысячи раз задавала себе.
Душа что любила ее, не могла принадлежать холодному, опаленному металлу. Она видела оболочку, но не Ветра.
Информационный канал распахнулся, будто зловещий, пугающий и зовущий тоннель, вход в иную реальность, где агонизировали воспоминания прожитых им судеб.
Джон… Теперь и я знаю твое настоящее имя.
Джон Митчел…
Правое орудие "Ворона" рявкнуло, посылая в дымный сумрак тактовую очередь из пяти снарядов.
"Х-страйкер" расцвел оранжевым бутоном разрыва.
Резкий поворот торса.
Две ведомые серв-машины. Вот они медленно отступают к Башне, ведя интенсивный огонь по снижающимся штурмовым модулям.
Башня.
Она увидела его – маленького Джона, играющего с киборгом.
Милый…
Слезы струились по щекам Яны.
Я знала, что ты человек, у тебя добрая душа, ты…
Зловещие коридоры Башни.
Призраки вырвавшиеся из неволи.
Жизнь… Его жизнь проносилась перед мысленным взором, накладываясь на картину реальных событий.
Господи… Как больно…
Чудовищные прихотливые сплетения судеб, события, о которых в Обитаемой Галактике до сих пор ходили противоречивые слухи…
Разгром Зорастры.
Планета Рай.
Прыжок в глубины Рукава Пустоты.
Сфера Дайсона.
Деметра.
Эрлиза… Беатриче Блейз… Отто Шнайдер…
И снова Башня.
Крохотные огоньки, блуждающие в глубинах расколотой кристаллосферы, истончались, тускнели, их становилось все меньше, его разум угасал…
Я хочу остаться для тебя Ветром…
Господи…
Джон, Ветер, милый, Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ!!!…
Блуждающих искр становилось все меньше.
Мир вокруг сотрясался от взрывов, – последний резерв корпоративного флота волна за волной накатывался на уступчатую громаду Башни, среди обломков стеклобетона и фрагментов сбитых кораблей шел бой между высадившимся на плато десантом и жуткими эндоостовами киборгов, которых выталкивали наружу открывшиеся ворота цокольного этажа.
Над изуродованным плато бушевал ураган, скручивая тугие смерчи из песка и дыма.
Джон… Не умирай… Не уходи… Останься со мной, Ветер, я молю тебя!…
Это был сон наяву? Или не сон: виртуалка вырвалась из под контроля рассудка, она пробила границы реальностей, стерев грани дозволенного и… материализовалась…приняв твердую форму вещей, воя сервомоторов, боли, перегрузок, страха, запаха адреналина, пота… и крови на разбитых губах, а в голове, сквозь иссушающий звон контузии звучал тихий голос Ветра, живой, близкий, и одновременно далекий, нереальный:
– Ты в порядке?… Ответь милая, ты не ранена?!… Веди "Ворона" к Башне. Я принимаю сигналы автономных систем, они докладывают что повреждены несущие опоры. Через несколько минут включится Суспензорное поле – это последний пассивный рубеж обороны. – Он говорил тихо но связно, видимо собрав для этих слов все оставшиеся у него возможности… или силы.
Милая… – Слово хранило тепло их встреч на лесной поляне, оно не вписывалось в рассудок, ему не было место в жестокой формуле боя, где физика ревущих залпов реактивных установок дополнялась виртуальными ударами, но он был здесь, – дух в керамлитовой плоти, ее Ветер, обретший тяжелые формы шагающей серв-машины и, казалось, нет средства, способного отделить голос от стали, нет больше надежды, нет смысла, будто жизнь оборвалась…
– Я люблю тебя… – Шептали ее губы, а он будто не слыша этих слов повторял:
– Ты должна успеть. Должна… Должна…
Слова звучали все тише, пока его голос не смолк.
Навсегда.
Ей в этот миг захотелось взвыть, но боль комом застрявшая в груди, не находила выхода в крике, искусанные губы почему-то выталкивали в коммуникатор совсем другие слова:
– Ведомые?
После непродолжительной паузы пришел ответ:
– На связи. Почему я не слышу Джона?
– Он не может говорить. Отступаем к Башне. Нужно прорваться под самые стены любой ценой.
– Девочка, ты с ума сошла?! – Раздался голос Фроста. – Эта громада держится на честном слове. Она вот-вот рухнет!
– С кем я говорю?
– Меня зовут Фрост.
– Слушай Фрост, если хочешь жить, – выполняй приказ.
Снова секундная пауза и уже другой голос задал вопрос:
– На связи Драйв. Я хочу знать мотивацию приказа.
– Суспензорное поле. Джон сказал оно включиться, чтобы удержать стены Башни от падения.
– Он не может подтвердить это лично?
– Нет.
– Хорошо, считай я поверил тебе. Мы выравниваем строй. Каков резерв времени?
– Несколько минут. Точнее сказать не могу.
* * *
Две минуты.
Ровно столько понадобилось трем "Воронам" чтобы прорваться сквозь кипящую вокруг схватку.
На двадцатой секунде у Яны закончился боекомплект для ракетных установок. Она ввела зенитный лазер в режим автоматического огня, и переключилась на орудия.
Индикаторы электромагнитных ускорителей цвели зловещими, рубиново-красными сигналами критического перегрева. Система охлаждения, пробитая в нескольких местах, истекала ядовито-зеленым паром. Гидравлические усилители основного сервопривода заклинило, и рубка теперь не поворачивалась относительно платформы, но Яна упорно вела поврежденного Райвена к Башне, которая продолжала огрызаться огнем, пока очередной ракетный удар, нанесенный с низких орбит Гермеса, не пробил стену в районе верхнего этажа, где располагался кабинет Араманта и были сосредоточены основные блоки кибернетической системы.
Попадание оказалось роковым.
По поверхности исполинского сооружения с оглушительным треском внезапно побежали трещины: казалось, еще секунда и миллионы тонн стеклобетона начнут рушиться вниз, но вместо катастрофического обвала в расширяющихся вертикальных разломах внезапно возникло нежно-зеленое сияние суспензорного поля.