— А все-таки… — Владик, прищурясь, глядел на чудовище, нарисованное Сегой на заборе. — А если не волки, а что-нибудь по-настоящему страшное!
Мишка с сомнением шмыгнул носом:
— Это ты умеешь сочинять. А я не умею.
Владик думал, думал, будто на контрольной по арифметике, когда совсем не у кого списать. Потом тихо сказал:
— Кажется, есть…
Мишка и Владик лежали в траве. Сега сидел на столе, точил о кирпич кинжал и прислушивался к разговору.
— Сожрут они его, Мишка, — убеждал Владик, — Вот увидишь, сожрут. А ты будешь отвечать.
— Ну и наплевать, — устало и безнадежно сказал Мишка. — Пусть. Потом легче будет жить.
Владик покосился на Сегу, подумал. Потом заметил:
— Все-таки жалко. Все-таки он брат тебе или кто?
— А хоть кто… Сам виноват. Не будет по лесу шляться.
— Сожрут, — уверенно повторил Владик. — Вот увидишь. Они теперь все время в лесу околачиваются.
Сега, не переставая чиркать ножом о кирпич, наконец подал голос:
— Кто?
— Лучше не суйся, обезьяна! — плаксиво закричал Мишка. Владик сказал:
— Не ори, Михаил, не надо. Пусть он знает. Мы говорим о львах.
Сега поднял от кирпича голову.
— 0 каких?
— 0 каких! С хвостами, с гривами. С зубами, конечно. Тебя черт по лесу носит, а люди переживают. Мишка скоро заикаться станет.
Сега лихо сплюнул на кирпич и снова зачиркал клинком. Потом сказал:
— Здесь львов нет. Они живут в Африке.
— Долго им, что ли, из Африки сюда добраться? — хмуро заметил Владик. — У них лапы сильные. Не то что твои цыплячьи ноги.
— Два драных осла, — хладнокровно сказал Сега. Мишка стал подниматься из травы.
— Сейчас я ему…
— Не надо, — Владик положил на Мишкино плечо ладонь. — Ты, Мишка, слушай. Мне дядя Леня рассказывал. Львы приходят на дорогу у плоского камня, где поворот. Они сидят и нюхают воздух. У них знаешь, какой нюх! Говорят, съели одного монтера и двух старух, которые ходили за грибами…
Сега прервал свое полезное занятие, оттолкнул ногой кирпич.
Встал. Посмотрел на вершины сосен и пошел в дом.
— Клюнуло, — облегченно сказал Владик. — Я говорил…
Львы приходят на дорогу. Большие желтые львы приходят и невозмутимо садятся у обочины, подмяв колоски высокой травы. Удивленно качают верхушками сосны, сыплют вниз коричневые иголки. Эти иголки легкие, потому что сухие. Ветер запутывает их в львиных гривах песочного цвета…
Сега лег на большой плоский камень, покрытый серыми чешуйками мха. Камень лежал выше дороги, на склоне лесного холма. Деревья загораживали солнце, и камень был холодный. Сега сразу же озяб, по спине пробежали мурашки. Но, может быть, это не от холода, а от волнения.
Сега придвинул к себе лук и стрелы с наконечниками из жести. Он выменял их у Вовки Валеева на свой кинжал. Сега не собирался стрелять.
0н просто чувствовал себя спокойнее с оружием, но стрелять не собирался. Он верил львам.
Он видел однажды льва. В зоопарке, когда был с отцом в Москве.
Положив голову на тяжелые лапы, лев грустно смотрел сквозь железные прутья. Он был громадный, но совсем не свирепый, а просто печальный. У правой лапы его спала черная собачонка.
И, вспоминая этого льва, Сега не боялся встречи с его сородичами.
Он и сам точно не знал, почему не боится. Но он чувствовал, что львы не могут обидеть его. Они слишком большие, а он слишком маленький. Они сильные, а сильный должен быть добрым. Львы придут на дорогу, приоткроют розовые пасти и зарычат. Но в голосе их не будет ярости, а будет только сдержанная сила. И эхо загудит среди сосен.
С большими львами придут глупые веселые львята. Они отыщут в траве сухие сосновые шишки. Эти шишки похожи на маленьких сердитых ежат. Львята станут катать их по дороге и обижаться, что шишки колют им лапы… Смешные они…
Но в этот день львы не пришли. А Сеге впервые попало дома как следует за его лесную прогулку. Сега сидел в углу и размазывал слезы. Но делал это он уже машинально, а думал о другом — о завтрашней встрече с львами.
Зачем ему львы? Сега не знал. Но его тянуло к ним так же, как до этого тянуло просто в лес. Львы были могучими, лес необъятным…
На следующий день Сега ушел к лесной дороге ранним утром. Широкие лучи резали зеленый воздух. Трава была в росе, и тапочки у Сеги промокли. Камень тоже был сырым, но Сега лег на него и уже не дрожал.
Он ждал львов до обеда, а потом проголодался и пошел домой. Дома его заперли до вечера.
На третий день, прождав часа два, Сега заметил, как у дороги закачалась трава. Что-то рыжее и лохматое мчалось прямо на него. Сега крикнул и успел выпустить две стрелы. Обе они впились в коричневый сосновый ствол. Сега увидел, как дрожат у них белые перья, и зажмурился.
— Зачем ты хочешь убить мою собаку?
Сеге показалось, что это заговорила самая большая сосна. Такой густой и громкий был голос. Сега открыл глаза.
Рыжая собака стояла в десяти шагах. Она посмотрела на Сегу и залаяла, не двигаясь с места.
Снова раздался голос. Сега повернулся на спину. Он лежал на камне, а над ним стоял человек в серой рубашке, в черных штанах с широким поясом и высоких сапогах. Он был похож на охотника, только не хватало ружья.
— Ну-ка, зачем? — повторил человек.
— Я думал, что это лев, — шепотом сказал Сега. — Я испугался. Я не хотел стрелять.
Конечно, он не хотел стрелять. Хорошо, что это оказался не лев.
Человек засмеялся. Он смеялся долго, и Сега успел подняться. Теперь он сидел, свесив с камня ноги, а охотник все смеялся.
— Здесь нет львов, — сказал он. — Здесь нет зверей крупнее белки. Но и белок стрелять нельзя.
— Я не буду, — выговорил Сега. — Но здесь должны быть львы. Они приходят сюда из Африки.
— Африка далеко, — возразил хозяин рыжей собаки.
— Ну и что? У них лапы сильные, не то что… — Он посмотрел на сапоги. — Не то что у людей.
— Все равно, — сказал человек. — Африка очень далеко. Здесь нет львов, поверь мне. Я ведь здешний лесник.
Сега думал, что все лесники носят бороды, а этот был даже без усов. Молодой.
— Правда? — недоверчиво пробормотал Сега.
— Да, — сказал лесник. Он уже не смеялся.
Сеге стало очень грустно. Подошла рыжая собака и лизнула ему ладонь. Это была, наверное, очень хорошая собака. Но она не была львом…
— Прощай, охотник, — сказал лесник и пошел вверх по холму. Собака пошла за ним…