Не обращая внимания на капризную служанку, Софья обратилась к Петру. Отчаянно стремясь на волю, она вовсе не хотела, чтобы ее слуга рисковал собственной жизнью без крайней на то надобности.
— Что ты предлагаешь?
— Если я вылезу через окно и присоединюсь к этим двоим, то силы сравняются.
Подумав, она кивнула:
— Хорошо. Только будь осторожен. Мы ведь не знаем, не оставил ли сэр Чарльз своих людей еще и в лесу.
— Меня не поймают, — усмехнулся Петр.
— Вот. — Софья протянула нож. — Тебе понадобится оружие.
Возница покачал головой:
— Нет, оставьте его себе. Надеюсь, нашим спасителям хватило ума прийти не с пустыми руками. — Он посмотрел ей в глаза — серьезно, в полной мере понимая, что ждет их всех, если попытка не удастся. — Будьте готовы, если потребуется, бить первой.
Софья кивнула. Петр сбросил сюртук и с ловкостью, которой позавидовал бы иной вор-домушник, протиснулся в окно и легко спрыгнул на землю.
Она наблюдала за ним с замиранием сердца и выдохнула только тогда, когда слуга скрылся за углом конюшни, но задержалась у окна еще немного, желая убедиться, что его не заметили люди сэра Чарльза.
Прошло несколько минут. Софья наконец повернулась и прошлась по чердаку.
— Куда вы? — зашипела служанка.
— Хочу приготовиться. — Спускаясь на цыпочках по лестнице, она услышала за спиной частое дыхание служанки. Ступеньки, к счастью, не скрипели. У двери Софья остановилась, прислушалась и повернула ручку. Точнее, попыталась повернуть. Ручка не поддавалась. Глупо, конечно, но она почему-то надеялась, что Иосиф забыл запереть дверь. — Проклятье. Заперта. Придется подождать.
— Хорошо, — прошептала служанка.
Софья закатила глаза — вот же трусиха! — и приложила ухо к двери. Наполненные лишь стуком сердца, мгновения тишины казались вечностью. Неужели что-то случилось? Неужели их поймали? Или что еще хуже…
Ожидание оборвали приглушенные крики и топот ног.
— Я что-то слышу, — выдохнула Софья, вытаскивая нож и сжимая деревянную рукоятку тонкими, бледными пальцами.
Служанка, похоже не очень верившая в способность госпожи защитить их обеих от врагов, прошептала короткую молитву.
Как оказалось, весьма кстати.
Дверь вдруг открылась, и Софья, последовав за ней, упала прямо в руки сэра Чарльза.
Англичанин не растерялся. Развернув заложницу, он обхватил ее за талию и прижал к себе. Она успела лишь вскрикнуть — в следующее мгновение безумец приставил к ее горлу серебряный кинжал.
— Как удачно, что вы меня ждали, — усмехнулся сэр Чарльз.
К счастью, ей удалось удержать под рукой разделочный нож.
— Негодяй.
— Удивительно, что никто до сих пор не укоротил ваш острый язычок. Ничего, я устраню это маленькое упущение.
Почувствовав, как по шее потекло что-то теплое, Софья попыталась вырваться. Сэр Чарльз тащил ее к заднему выходу, и она понимала, что там, за порогом, рассчитывать не на что.
Они были уже возле кухни, когда путь преградила упавшая на пол тень. Сердце дрогнуло и сжалось — Софья узнала герцога Хантли.
Да что же с ним такое?
Она сделала все от нее зависящее, чтобы избавить его от неприятностей. Он ведь не солдат и не искатель приключений. Он — герцог, и у него есть определенные обязанности. Он должен быть в Мидоуленде, а не рисковать своей головой, сражаясь с ее врагами.
Коротко задержав взгляд на ранке у нее на горле, Стефан посмотрел на сэра Чарльза с таким выражением, что Софья едва узнала его.
От обворожительного аристократа не осталось ничего — глаза полыхнули сибирской стужей, тонкие черты застыли в маске убийственной ярости. Софья увидела перед собой хищника перед схваткой.
Стефан поднял руку и направил пистолет в лицо сэру Чарльзу.
— Отпустите ее.
Держа Софью как щит, сэр Чарльз свернул в гостиную.
Туда же последовал и Стефан, за спиной которого появились лакей лорда Саммервиля, Борис, и Петр.
— Боюсь, это невозможно, ваша светлость, — дерзко, словно не замечая, что соотношение сил складывается явно не в его пользу, возразил сэр Чарльз.
Стефан презрительно усмехнулся:
— Мы знакомы?
Софья почувствовала, как напрягся ее похититель, и поняла — выпад достиг цели.
Сэр Чарльз явно завидовал титулу противника.
— Я никогда не претендовал на столь высокое положение в обществе, которое занимаете вы, но жить в Лондоне и не замечать того тошнотворного возбуждения, которое охватывает всех, когда герцог Хантли удостаивает столицу одним из своих редких визитов, невозможно. — Стефан сделал шаг вперед, и сэр Чарльз крепче прижал к себе заложницу. — Не подходите.
— Стреляйте, — решительно бросила Софья. Лучше получить пулю, чем остаться в распоряжении сумасшедшего с кинжалом.
— О нет, доблестный герцог слишком благороден, чтобы рисковать жизнью беспомощной женщины, — съязвил сэр Чарльз.
Софья перехватила взгляд Стефана и, глядя прямо в глаза, твердо произнесла:
— Что бы вы ни делали, он все равно меня убьет. По крайней мере, я буду знать, что вместе со мной умрет и этот мерзавец.
— А ведь она права, — холодно улыбнулся герцог. — Не в моих правилах разочаровывать женщину.
— Не заблуждайтесь, ваша светлость, — прошипел сэр Чарльз, по-видимому не ожидавший такого поворота. — Я не блефую.
— Что вы хотите от Софьи? — спросил Стефан.
— Того же, чего хочет каждый. Денег.
— Хорошо. Сколько?
— Нет, Стефан… — начала Софья и вскрикнула, ощутив боль от укола.
— Молчи, дрянь, когда мужчины разговаривают. — Убедившись, что пленница вняла доводу силы, сэр Чарльз снова обратился к герцогу: — Сто тысяч рублей.
Голубые глаза потемнели от гнева, но во всех прочих отношениях Стефан демонстрировал завидное владение собой.
— Это большая сумма.
— Только не для герцога. К тому же ее мать считает, что она стоит этих денег. — Сэр Чарльз коротко хохотнул, показывая, что имеет на этот счет несколько иное мнение. — Итак, готовы заплатить?
— Готов, — без колебаний ответил Стефан.
— Сколько у вас при себе?
Стефан пожал плечами:
— Несколько фунтов. Отпустите Софью, и как только я доберусь до Санкт-Петербурга…
— Вы сразу же отправитесь в Зимний дворец. Не принимайте меня за идиота, — раздраженно проворчал сэр Чарльз, подталкивая заложницу вперед. — Отступите. Отступите, или перережу ей горло.