В кладовой жужжал и постукивал отремонтированный холодильник, все глубже погружая Стрега-Нонну в морозный сон.
* * *
— Титус, — позвала Пандора, появляясь на пороге его спальни.
— Ухмм? — Титус нехотя оторвал взгляд от страниц компьютерного руководства.
— Можно войти? В моей спальне разгром, мне нечего почитать, а вместо кровати у меня груда сломанных спичек.
— Ты думаешь, у тебя одной проблемы, — огрызнулся Титус, в отчаянии листая руководство. — Мой CD-ROM сломан. Я разобрал его и обнаружил, что кто-то запихнул туда шкурки от бекона.
— Фффуууу, — скривилась Пандора. — Это похоже на фокусы, которые любит проделывать Дэмп…
— Дети такие неряхи, — сказал Титус.
— У меня никогда не будет детей, когда я повзрослею, — заявила Пандора.
— А я никогда не повзрослею, — поклялся Титус. — Подумать только — пятьдесят свечек!
— Шестьсот свечек! — простонала Пандора.
— Ты их просто не сможешь задуть, — сказал Титус.
— Спорим? — оживилась Пандора.
— НЕТ, — решительно отчеканил Титус.
Дэмп раскинулась словно морская звездочка. Родители по обе стороны от нее кряхтели во сне, стараясь не свалиться с узеньких полосок кровати, которые она им оставила. Малышка лежала в темноте, окруженная сонными запахами, и прикидывала, что сделать: заорать, захныкать или снова заснуть. Она совсем было склонилась к последнему, но в этот момент что-то разбудило ее окончательно. Дэмп широко раскрыла глаза. Вот оно, опять — кто-то скребется. Разглядеть хоть что-то было невозможно, даже при том, что лунный свет щедро лился через окно спальни и растекался на полу перед камином. Веки Дэмп, вновь отяжелев, закрылись, отбросив длинные тени ресниц на ее щечки. Легкое, как мотылек, дыхание сменилось на глубокое и размеренное, и считаные секунды спустя она уже крепко спала.
Мультитьюдина под кроватью застонала и стиснула раздувшийся живот передними лапами. «Все, хватит, больше никогда! — поклялась она. — Это слишком похоже на тяжелую работу, — напомнила она себе в промежутке между стонами. — И кроме того, — легкомысленно добавила она, — я никогда не восстановлю свою девичью фигуру, если буду беспрерывно заводить детей». Через две минуты она уже недоверчиво рассматривала крошечную розовую копию себя самой. «Что это такое? — удивилась она, — всего один? Фью, легко отделалась — я-то думала, что жду не меньше шести…» Малюсенький лысый крысеныш открыл рот, чтобы потребовать обслуживание в номер. «Что касается твоего имени, — подумала Мультитьюдина, привычным жестом засовывая дочку под мышку, — то я назову тебя Терминусочка…»