Нет, местные формы жизни отпадают. - Иван поднялся в рубку серв-машины, сел в кресло пилот-ложемента и, пока система закрепляла выдвижные дуги амортизационного каркаса, взглянул на датчики сканирующих систем.
Тишина. Зловещая, не предвещающая ничего доброго тишина.
Иван?
Он невольно вздрогнул, когда в его сознании прозвучал переданный через имплант синтезированный голос бортовой киберсистемы.
В разговоре с капитаном Мищенко Дорохов сказал, что не испытывает никаких фобий относительно «Одиночек». В тот момент он был уверен, что говорит правду, но на поверку все оказалась много сложнее. Конечно он проходил полную виртуальную подготовку, однако первый практический опыт ясно дал понять, что между симуляторами и реальными ощущениями лежит настоящая пропасть.
Он привык управлять «Тайфуном», - машиной рассчитанной на непосредственное управление человеком. Кибернетическая система многоцелевого истребителя являлась набором исполнительных программных модулей, которые не пытались интерактивно общаться с пилотом, и никак не тянули на определение «искусственный интеллект».
Слышать в своем рассудке голос кибернетической системы, которая по всем признакам осознавала факт собственного бытия, было жутковато. С первых минут общения Иван старательно давил в себе чувство подсознательного недоверия к искусственному разуму. У него попросту не было времени на адаптацию, и приходилось стоически переносить факт явной неполноценности пройденной несколько лет назад виртуальной подготовки.
Слушаю. - Так же мысленно ответил он. -Докладывай.
У Ивана не вызывал удивления тот факт, что в его сознании звучит женский голос - так проектировались все «Одиночки» - для мужчин включался женский аудиоряд, для женщин-пилотов соответсвенно мужской. Психологи считали, что таким образом быстрее возникают устойчивые взаимосвязи между кибернетическим ядром серв-машины и человеком.
Возможно, они знали свое дело, но Ивана здорово напрягал этот голос, чьи хрупкие интонации плохо ассоциировались с мощью сорокапятитонного сервомеханизма.
На сенсорах только фоновая активность. Напоминаю - инсекты не имеют собственной температуры тела.
Это ты к чему ? - Насторожился Иван.
Есть доля вероятности, что в руинах цоколя засада. Мои сканеры не могут обнаружить термальных всплесков, но это не значит, что впереди все чисто .
Принял к сведению. Начинаем движение.
Он указал взглядом ориентир, и «Хоплит» выпрямив ступоходы, широкой тяжелой поступью направился к серому, местами разрушенному сооружению, на наклонных стенах которого уже растаял снег.
Ведомая машина, так же управляемая «Одиночкой», двигалась следом, соблюдая боевую дистанцию.
* * *
Времени на адаптацию у него действительно не оказалось.
Мнемонический удар обрушился внезапно, когда до сорванных с направляющих створов исполинских ворот, открывающих доступ в недра цоколя, оставалось не более пятисот метров.
Ивану казалось, что он готов к немедленному отражению любой опасности, но воздействие на его рассудок оказалось столь внезапным, сокрушительным, что на миг помутилось в глазах. Не обладай он специальной подготовкой, удар такой силы вырубил бы его сознание, но в спецбригаде Логриса практиковалась жесткая система тренинга, - пилотов обучали противостоять не только физическому противнику, но и ментальным атакам.
Сознание помутилось, но не погасло…
«Хоплит» даже не сбился с ритма тяжелой поступи.
В следующий миг воздействие истончилось, и он услышал, как включилась внутренняя аудиосистема.
- Мнемонический блокиратор активирован дистанционной командой. Ядро системы в боевом режиме. Имплант заблокирован, задействована громкая связь.
Дорохов с трудом сглотнул вставший в горле ком.
Ни фрайга себе, шарахнуло …
Он знал, что «Одиночка» фиксирует его взгляд, направляя сенсоры и нацеливая орудия [7] в точку, куда смотрит пилот.
Реверс.
«Хоплит» на миг остановился, затем начал медленно отступать, удерживая под прицелом темный провал, ведущий в недра цоколя.
- Выше. За осыпью.
Иван поднял взгляд в указанном направлении.
Точно. За иззубренной, осыпавшейся стеной, из которой торчали прутья проржавевшей арматуры, внезапно промелькнула сгорбленная тень, и вдруг руины на краю исполинской постройки осветила вспышка ракетного запуска.
Нервный звуковой сигнал взвизгнул и смолк одновременно с резким разворотом торсового привода и сухим трескучим залпом двух подвесных орудий. Первая очередь поразила выпущенную ракету, вторая хлестнула по пролому в стене, где промелькнула фигура инсекта.
Кустистые, белесые разрывы щедро осыпали непрочную, растрескавшуюся стену, вниз посыпались обломки бетонных конструкций, пролом расширился вдвое, на миг показав узнаваемые фигуры насекомоподобных существ, карабкающиеся по древней осыпи к верхним полуразрушенным этажам возведенных на цоколе зданий.
Сзади с утробным рокотом разрядились орудия ведомой машины, одна из построек (где скрылись инсекты), не выдержав, начала оседать, поднимая облако бетонной пыли…
Хорошая работа, нечего сказать. Так можно с успехом снести половину цоколя.
Иван злился, потому что не мог понять, кем он является в данный момент - биологическим придатком кибернетической системы, больше стесняющим ее действия, или все же направляющей волей, которой подчинена мощь сервомеханизма?
- Прекратить огонь!
- Принято.
В рубке на миг наступила тишина, была слышна лишь работа боевых эскалаторов, подающих боекомплект к подвесным орудиям.
- Контролировать подступы к цоколю! Ведомый, контроль воздушного пространства! - Он коснулся сенсора, и пилот-ложемент послушно раскрылся, позволяя пилоту встать.
- Иван, ты покидаешь машину?
- Нечего расходовать боекомплект. - Огрызнулся Дорохов. - На месте не стоять, маневрировать. На ракетные запуски отвечать прицельным огнем. При появлении воздушных целей докладывать немедленно.
- Лимит времени?
- Час.
Выбравшись из рубки «Хоплита», Дорохов спрыгнул на землю. Мнемонический блокиратор был включен, и повторный ментальный удар ему не грозил.
Какого фрайга понадобилось насекомым ползать по заледеневшему, заброшенному цоколю?
Теперь о судьбе археологов стоило обеспокоиться всерьез.
- Первый, как слышно?