«Когда все части целого соберутся воедино — откроется великая тайна будущего».

— Что это значит? Какие части целого? — почти шёпотом спросил граф Тулузский.

— Сейчас увидите.

Надпись исчезла, и тут же появилась странная картинка. На светлом экране сверху стали падать разной формы фигурки и складываться в блоки, образуя стену. Эта была простенькая компьютерная игра для начинающих — «тетрис». Но как прекрасно она вписывалась в общий тон задумки.

Когда Иван ещё только продумывал план, он был абсолютно уверен, что «тетрис» наверняка есть в базе компьютера «Фаэтона». И не ошибся. Теперь сеньоры, не отрываясь, следили за падающими фигурками. Барон даже отпустил рукоять меча. Блоки постепенно заполняли экран. Это было необычное, даже завораживающе зрелище. Наконец последний блок встал на своё место. Экран потемнел, и на нём ярко высветилась надпись:

«Грядущее печально. Падёт твердыня — крепость Монсегюр. За чистую христианскую любовь погибнут в пламени костра те, кого называют Совершенными. Спасти сокровища, что тайною сокрыты, помогут чужаки. Примите их и помощи просите».

Экран погас. Иван подошёл к столу и закрыл крышку «Фаэтона». Вельможи в полном молчании вернулись на свои места. Граф Тулузский вдруг вспомнил историю Моисея, когда тот принёс скрижали, начертанные Богом. Но люди впали в грех. И он разбил скрижали. Быть может, эти письмена начертаны самим Господом? Всевышний не вмешивается в дела людские, но порой сочувствует и направляет… И тут же другая мысль ворвалась в сознание. А если барон прав, и это происки самого дьявола? Стало страшно… Слова в волшебной Книге являлись сами собой — разве это не чудо? Но кто истинный источник этого чуда? Он перевёл взгляд на пленников и стал внимательно рассматривать их, пытаясь найти в облике чужеземцев нечто такое, что могло прояснить их принадлежность к силам Добра или Зла. Дьявольские метки? Почему он не вспомнил о них раньше? Надо было проверить всех троих. Дьявол метит обращённых, проводя по их телу когтем или раскалённым железом. Это всем известно. Таким образом он скрепляет их обещания служить и повиноваться ему.

Граф приглядывался к каждому из пленников. Ни одного родимого пятна или бородавки на лице или руках. Однако метки могут скрываться под одеждой. Его взгляд упал на девушку. Хорошенькая. Совсем не похожа на слугу Сатаны. Глаза ясные и испуганные, как у лани. Может быть, она всего лишь их заложница?

Аня смутилась под пристальным взглядом графа и стала нервно теребить крестик на груди.

Крестик! Граф, не отрываясь, смотрел на маленький нательный крест. Ему в голову вдруг пришла настолько простая мысль, что он удивился, почему она не посетила его раньше.

— Сеньор Бернард, — обратился он к хозяину замка, — священник из вашей часовни, я надеюсь, не выехал никуда по делам?

— Отец Пётр всегда на месте. Он уже слишком стар, чтобы покидать пределы замка.

— Превосходно, — обрадовался граф. — Прикажите разбудить его. Пусть идёт в часовню, приготовит всё для служения и дожидается нас.

Догадаться, что задумал граф, было несложно. Все вельможи одобрительно кивнули. Бернард д'Альон отдал распоряжение слуге, и тот бросился выполнять приказ.

Вскоре все спускались по мокрым ступеням замковой башни, держа путь в местную часовню. Впереди шёл воин, аккуратно неся серебряный ящик. Никто из вельмож не пожелал притронуться к диковинному предмету, пока не будет выяснено, что это не дьявольская вещица.

Сухой старичок в чёрной рясе, немного напуганный, уже ждал господ у алтаря. Нервным движением пальцев он перебирал чётки.

Войдя в часовню, вельможи обмакнули кончики пальцев в чашу со святой водой и осенили себя крестным знамением, прошептав при этом: «In nomine Patris et Filii, et Spiritus Sanciti». [121]

Граф Бернард д'Альон подошёл к святому отцу и стал шептать ему что-то на ухо. Тот кивал и тревожно поглядывал на молодых чужеземцев, стоявших у входа в часовню. Странный серебряный предмет граф приказал положить на алтарь.

Священник подошёл к алтарю и поцеловал его. Все снова осенили себя крёстным знамением. Отец Пётр произнёс: «Во имя Отца и Сына, и Святого Духа». Раздалось дружное: «Аминь». «Господь с вами», — произнёс священник и приступил к мессе.

Пока отец Пётр читал молитву на латыни, стоя, как и положено, спиной к прихожанам, Аня, Саша и Иван успели перекинуться несколькими фразами.

— По-моему, нас приняли за слуг Сатаны, — прошептал Ваня, — а «Фаэтон» посчитали дьявольской вещицей.

— Главное, чтобы они его в купели со святой водой не утопили, — с тревогой в голосе еле слышно произнёс Саша.

— Это же тебе не обряд крещения, — так же тихо возразила Аня.

— И как я раньше об этом не подумал, — Оболенский был явно расстроен. — Мне даже в голову не пришло, что нас могут причислить к сатанистам.

— Всё будет хорошо, — зашептала Аня. — Это не такое уж и страшное испытание для «Фаэтона». Зато после этого нам наконец-то начнут доверять.

Священник тем временем монотонно читал молитвы, вельможи повторяли то «Аминь», то «Слава Тебе, Христе», то целиком произносили молитвы на латыни.

Саша, Аня и Иван не особенно вслушивались. Они смотрели на происходящее как на какое-то магическое действо и мечтали, чтобы побыстрее всё закончилось.

Наконец отец Пётр, что-то бормоча, стал брызгать святой водой на «Фаэтон». Вельможи застыли в напряжении. Они с замиранием сердца следили, как капли падали на полированный корпус диковинной вещицы и… не дымились и не возгорались, а растекались по поверхности, как обычная вода, не оставляя никаких дьявольских отметин на серебристом предмете.

«Избавь нас, Господи, от всякого зла, даруй милостиво мир во дни наши, дабы силою милосердия Твоего мы были всегда избавлены от греха…», — слышались слова отца Петра.

Пленники тоже следили за действиями священника, и у каждого из них была одна единственная мысль: «Лишь бы вода не попала внутрь корпуса». Услышав завершающую фразу: «Идите с миром Христовым. Месса совершилась», они с облегчением вздохнули.

Когда все вернулись в замковую башню, граф Тулузский вдруг высказал мысль:

— Не кажется ли вам, господа, что после того, как данная Книга побывала в святом месте, она может начать предсказывать нам совершенно другое или просто замолчать? — и он мрачно улыбнулся.

«Всё ещё сомневается», — подумал Оболенский. Как и прежде, он попросил об уединении — заветных слов не должен слышать никто.

— На этот раз вам не придётся долго ждать, — сказал Иван, удаляясь с друзьями в соседнюю комнату.

Они вышли буквально через несколько минут. Положив на стол «Фаэтон», Иван нажал «Enter» и всё повторилось, как в первый раз.

Глава 19
Военный совет

Декабрь 1243 года. Лангедок. Замок Юссон