– Получилось? – Холодно спросил Рощин.
– Как видишь. Но и инопланетный корабль так же сошел с Вертикали. – Думаешь, почему его так запросто раздолбали на орбитах Алексии? – Фрич нервно усмехнулся. – Пострадал он сильно, повторяя мой маневр. А преследовавшие меня истребители вообще сгорели, как спички в общем поле аномалии.
– И ты рванул на всплытие по первой же подвернувшейся Вертикали, верно?
– А что еще оставалось делать? В любой системе, куда бы нас не вышвырнула гиперсфера, еще оставался мизерный шанс выжить. Я бы уж постарался, поднапряг свои кибермодули, чтобы слепить из сигнатуры «Пенелопы» что-нибудь похожее на комету, астероид, – любое, не вызывающее подозрений космическое тело.
– А сразу ты до этого не додумался?
– Слишком быстро и внезапно они появились. Я ведь просто собирал рудоносную пыль на окраине поля астероидов. Знаешь, как это выглядело, капитан? Будто астероиды вдруг ожили, их как будто начала расшвыривать в разные стороны прущая изнутри сила.
– Постой, выходит, корабль лежал в дрейфе, в глубине поля астероидов, пока твоя «деятельность» не потревожила его?
– Получается так. А то, что Вертикаль, подвернувшаяся мне для экстренного всплытия, привела «Пенелопу» в систему Алексии, тут уж извини, капитан, чистой воды случайность.
– Значит в Первом Мире тоже ничего не знают… – Рощин поморщился, как от зубной боли. Последняя надежда истаяла, как дым.
– Да, помощи оттуда не будет.
Он дал короткую очередь в амбразуру и продолжил:
– Извини, капитан, но ты, на мой взгляд, неверно трактуешь проблему, и, как следствие, ставишь перед собой не те задачи. Отключи на минуту мозг от понятия «война». Нужно было наплевать на «Пенелопу», пересидеть тихо, и все.
– Хочешь сказать, не ответь мы на удар по космодрому, они бы убрались прочь?
– Типа того. Не уничтожь вы их ремонтные платформы, машинам не потребовались бы полезные ископаемые. Включи логику, Рощин. На борту корабля нет живых существ, только машины. А у машин, как известно свои, достаточно узкие цели, задачи, намерения, программный смысл существования, наконец, – ведь при сканировании не было обнаружении ничего даже отдаленно похожего на искусственные нейросети, верно?
– Не факт. – Рощин покачал головой. – Логрис тоже не распознается сканерами, как нейросеть.
– Хорошо, согласен, подход неверный.
Рощин задумался, размышляя над аспектами предстоящей операции, а не над словами кибрайкера.
– С Ингой поладишь? – Внезапно спросил он.
– Попробую.
– Тогда хватит торчать у амбразуры. Мне необходимо твое содействие. Нужно выбираться отсюда.
– Содействие? Ладно… Куда я теперь денусь? Был шанс исчезнуть, да не вышло… – он не завершил фразы, – именно в этот момент осаждавшие колониальный форт механоформы поднялись в очередную атаку.
Сквозь бойницу полыхнуло светом и жаром, энергия плазменного разряда, ударившего в стену неподалеку от узкого высокого окошка, была столь сильна, что по стеклобетону пробежало несколько свежих трещин, воздух как будто на мгновенье загустел от нестерпимого жара, а все предметы отбросили резкие черные тени.
– Вот неймется им… – Кибрайкер вел себя на удивление спокойно. Дав несколько коротких очередей из «АРГ-8» в оконный проем, он тут же отпрянул вглубь помещения. – Давай, капитан, подключайся, а то у нас намечается локальный прорыв!
– Заварил ты кашу Фрич… – С досадой произнес Рощин. – Нам с тобой выбраться нужно отсюда. Живыми.
Еще с десяток вспышек, менее напряженных и разрушительных озарили стены вокруг оконного проема, снаружи раздался треск и грохот обваливающихся, растрескавшихся на фрагменты бетонных глыб.
Рощин, оценив позицию кибрайкера, решил, что тому слишком опасно находиться подле ничем уже не защищенного проема узкого окна.
– Давай к стене.
Фрич молча кивнул, меняя позицию. Все-таки галакткапитан был облачен в боевую броню, а на нем уже вся одежда превратилась в обгоревшие прогорклые от пота и дыма лохмотья.
– Переключись на разрывные, помогает. – Посоветовал он, пристраиваясь подле изломанной расселины, образовавшейся в стене. – Слушай, капитан, ты мои кибермодули куда дел?
– С собой таскаю. – Вадим осторожно выглянул в окно, мгновенно и цепко схватив взглядом всю панораму опаленной взрывами выжженной пустоши перед северной стеной форта. На высоте пятидесяти метров по воздуху перемещались десятка три светящихся плазмоидов. Транспортирующие их модули невооруженным взглядом не различить на фоне светлеющих небес и напряженного сияния плазменных сгустков, но сканеры и тренированное мнемоническое восприятие, быстро отсеивали помехи.
Да, разрывные боеприпасы то, что нужно. Тут Фрич прав. Рощин быстро перенастроил оружие, дал две короткие очереди и резко присел под прикрытие толстой стены.
В небесах полыхнула ослепительная зарница. Как минимум одно попадание. Неплохой результат, учитывая соотношение затрат. Долго ли противник сможет поддерживать непрерывные атаки посредством плазменных сгустков? Все-таки технология их формирования транспортировки в тысячи раз сложнее, чем изготовление и хранение обычного стрелкового боеприпаса…
– Слушай, Вадим, – кибрайкер в первый раз обратился к нему по имени. – Верни модули. Что я тут шарахаюсь как слепой котенок.
– Да без проблем… – Галакткапитан, улучив момент, быстро достал футляр и протянул его Фричу. – Мог бы и раньше попросить.
– А сам не догадался? – Фрич уже вставлял кибермодули в гнезда имплантов.
– У меня дел, – только про тебя и вспоминать. – Рощин вновь дал в окно несколько коротких очередей, с тем же успехом – один плазменный сгусток взорвался в воздухе, внезапно разветвившись ударом осветившей окрестности молнии, зато «буксировщики» двух других плазменных тел успели совершить непонятные операции, разделив два сгустка на три десятка меньших подобий, и отправить их в стремительный прицельный полет.
– Поберегись! – Рощин внезапным прыжком с использованием сервомускулатуры боевого скафандра, метнулся к Фричу, повалив того на пол и прикрыв, вернее придавив к полу своим телом.
Два небольших плазменных сгустка влетели точно в окно: один разорвался посреди помещения, второй ударил в дальнюю стену, замкнутое пространство озарилось нестерпимыми для человеческого глаза вспышками, чадно занялись язычками пламени и без того оплавленные, потерявшие изначальную форму предметы пластиковой меблировки и покоробленные панели облицовки стен, в воздухе резкий запах озона смешивался с едкой гарью…
Кибрайкер сипло выругался, попытавшись пошевелиться, но Рощин лишь крепче прижал его к полу, – как он и предполагал в следующий момент один из оружейных кофров с боеприпасами к «АРГ-8» превратился в сгусток трескучего огня, – контейнер разорвало взрывом, по напитанным жаром стенам хлестнули, оставляя глубокие выщерблины и уходя в визгливый рикошет пули.