— Я просто крот.

И снова отозвались слушатели, на этот раз громче:

— Он просто крот!!

Аббат приложил лапу к уху, как будто не расслышав.

— У нас привратник у ворот,

И в лазарете лекарь ждет,

Лечить от ссадин-синяков.

А вы, любезный, кто таков?

Кротоначальник просто ткнул себя в грудь рабочим когтем, а зрители радостно завопили:

— Он просто крот!!!

Аббат поскреб головные иголки и покачал головой:

— Есть в погребе надежный еж,

И сторож, коего не трожь! —

И часовые на стене.

А вы-то кто? Скажите мне!

Кротоначальник улыбнулся зрителям, которые вскочили с мест и завопили:

— Он просто крот!!!!

Аббат, казалось, потерял дар речи. Кротоначальник, воспользовавшись паузой, поднял лапу, спрыгнул с табуретки и остановился перед аббатом:

— Верней друзей не сыщешь ты.

Кроты — они везде кроты!

Искусство тонкое мое —

Кроторытье! Кроторытье!

Рэдволльцы, стоя ожидавшие этого момента, хором складно продекламировали:

— Нору, пещеру или грот никто не выроет, как крот.

Оба исполнителя поклонились зрителям, пожали друг другу лапы и вернулись на места, отвергнув просьбы о повторении номера.

За стенами аббатства царила ночная тишина, утих даже легкий вечерний ветерок. На темном бархате неба сверкали булавочные острия звезд. Долькой абрикоса прилип к небосводу месяц. В Большом зале аббатства Мартин Воитель, освещенный двумя неяркими фонарями, берег свою мирную обитель. А в это время далеко на юго-западе свирепствовала банда нечисти под командой странного существа, занесенного судьбой из-за Великого Холодного Моря, из страны льдов и снегов.

8

Покинув судно, Гуло оставил на нем двух горностаев, поручив им заделать пробоину и охранять корабль. Спрятавшись в трюме, они следили, как в сгущающихся сумерках приближаются к ним две не подозревающие подвоха белки, да еще, как по заказу, с факелами в лапах. Горностаи даже обрадовались появлению противника. Белки оторвали их от тяжких раздумий. Ведь заделать дыру не так просто, особенно если не имеешь представления, как за это взяться. А неисполнение приказа означает верную смерть.

Вытащив кривую саблю, крепкий приземистый горностай лизнул клинок и ухмыльнулся. Его соратник, потоньше и повыше, торопливо прошептал:

— Подожди, не убивай их сразу. Они ведь на берегу живут, может, знают, как эту дырку заткнуть.

— А и верно, отлично придумал, приятель, — обрадовался коренастый. — Зачем нам упираться? Пусть эти олухи стараются, а потом уж мы их оприходуем. Поживут подольше на часок-другой. Чур, толстый коротышка мой. Давно я не пробовал жирненьких белочек, аж слюнки текут.

— Ладно, уговорил. Буду об этого жилистого зубы ломать. А с какой, интересно, радости эти идиоты прутся сюда на ночь глядя?

— Да какая разница?! — поморщился нелюбопытный коренастый. — А вот факелы они не зря захватили. Не надо будет с кремнем и трутом возиться. Ха, и огонек прихватили, на котором мы их поджарим. Ну, пошли, что ли, пора, — решил он и полез из трюма.

Подошедшие к судну МакБерл и Дуги увидели двоих противников с обнаженными клинками в лапах.

— Смотри, нас приветствуют гостеприимные хозяева, — пробормотал Дуги и выхватил палаш.

МакБерл незаметно переместил длинный боевой кинжал за щит. Помахав лапой, он бодро крикнул нечистой парочке:

— Привет вам, добрые господа! Ваша посудина? Ох, какая дыра дурная!

Коренастый горностай подошел поближе, подбросил абордажный ятаган над головой и ловко схватил его другой лапой.

— Дырку заметил, не слепой, значит. Ну, вам, дурням деревенским, эту дыру заделать ничего не стоит.

Дуги нежно улыбнулся. Не обращая внимания на горностаев, он обратился к МакБерлу:

— Слышишь эту гнилую образину? Он нас за плотников принимает. Дыру ему латай. Давай ему еще одну дырку проделаем — в башке.

МакБерл закрепил факел в расщелине скалы.

— Не-е, Дуги, давай все ж починим что-нибудь, коль просит. Дырки в его воспитании, к примеру, заделаем.

Худощавый горностай, поигрывая саблей, подошел к коренастому приятелю.

— Заткните пасти и сдайте оружие. Перед вами воины великого Гуло. Повинуйтесь, и останетесь в живых.

Дуги тоже закрепил свой факел в расщелине.

— Плевать мне, кому ты служишь. Никто не смеет так разговаривать с Диким Дуги Толстяком.

Переговоры закончились, началась смертельная схватка. Высокий горностай взмахнул саблей, чтобы отхватить Дуги голову, но горец реагировал с неожиданной для его габаритов прыткостью. Он прыгнул вперед, палаш его описал сверкающую дугу, выбив саблю из лапы противника и продолжив путь к его горлу. Второго удара не понадобилось. Коренастый решил располовинить МакБерла мощным скользящим ударом сверху, но навстречу его сабле взметнулся малый круглый щит боевой белки. Вынырнувший из-под щита кинжал-дирк пронзил сердце нападавшего. За какое-то мгновение судно лишилось и охраны, и ремонтной команды.

Дуги небрежно спросил, вытирая палаш:

— Щит не повредил?

Рэкети Там внимательно осмотрел центральную пластину щита.

— Ну, еще одна зарубка в шишке, не самая глубокая. Их тут уж и не сосчитаешь. Пойдем осмотрим эту дырявую сандалию.

Они пробрались в трюм и огляделись. Дуги закрыл нос хвостом.

— Ох, и вонища же тут! — Он брезгливо покосился на заплесневевшие перья морских птиц и рыбьи кости под ногами. — Этот Гуло… похоже, мы с его знакомцами разбирались.

Белки отправились осматривать палубы и отсеки судна.

— Гуло… О нем и Муштрик говорил. Их вождь. Мясоед, пожиратель трупов. Нам с ним тоже придется познакомиться, чтобы вернуть знамя.

— Ладно, будем с ним повежливей, Рэкети Там. Пошли отсюда, ничего и никого здесь больше нет.

Вернувшись на берег, друзья швырнули в пробоину оба горящих факела. Уже полностью стемнело, но окрестности осветил быстро разгоревшийся громадный костер, в который превратился корабль Гуло. Пламя охватило корпус и надстройки, карабкалось вверх по мачтам и такелажу, пожирало паруса. Пользуясь отличным освещением, Там осмотрел берег.

— Они сюда возвращались после нападения на рощу. Как считаешь, Дуги, сейчас пойдем за ними или до рассвета подождем?

— Грех такой огонь не использовать, Там. Давай поужинаем да заночуем здесь. — И он уселся на теплый песок.