— Схватите этих поджигателей! Они хотели сжечь статую! — визжал ЛСЛ, нервно теребя свой желтый шарф.

Стражники ринулись в толпу. Увидев это, Хосе побежал, а за ним, словно зайцы, разбежалась вся четверка, побросав на землю бутылки, которые разлетелись на мелкие осколки.

Народ на площади волновался и был испуган.

Нина и Фьоре очутились среди компании бегущих подростков, Ческо и Додо упали, а садовника и Любу пробегавшие затолкали в бар.

На площади царила паника.

Во всеобщей суматохе никто не заметил, что каменный Лев ожил и взлетел, окутанный пламенем.

Жестокий приказ, данный ему Карконом, требовал, чтобы зверь во что бы то ни стало напал на ребят с Джудекки.

Глаза его сверкали и, плавно помахивая крыльями, он взлетел в вышину, направляясь в сторону лагуны.

Глава третья
Вторая башня

— Ужасный, ужасный Новый год, — повторял профессор Хосе, раскачиваясь в кресле-качалке в комнате флигеля, в то время как садовник Карло готовил кофе. — По-твоему, они придут за мной?

— Боюсь, что да. Страже хорошо известно, что вы живете здесь, — отвечал Карло, протягивая ему чашку с дымящимся кофе.

— А как ты думаешь, родители Нины заметили, что стражники хотели схватить именно меня? — спросил озабоченно профессор, чуть не расплескав кофе.

— Вряд ли. Там был такой беспорядок… — Садовник хотел успокоить Хосе, хотя и сам был встревожен не меньше его.

В этот момент в дверь постучали.

— Они уже пришли! — в страхе воскликнул учитель, вскакивая с кресла.

Но, когда Карло открыл, за дверью стояла Нина.

— Синьорина! Что вы делаете здесь в такое время? — удивился садовник.

Нина, ничего не говоря, быстро вошла в комнату и обратилась к Хосе:

— Вы в опасности! Но не беспокойтесь, сюда они не сунутся. У них нет доказательств, что это именно вы подожгли покрывало на статуе. Если они только попытаются, будут иметь дело со мной! — закончила она решительным тоном.

— Ты права, но доказательства они могут сфабриковать. Ты помнишь, как они это сделали, чтобы посадить меня и Додо в тюрьму? Они могут опять повторить такое, — возразил профессор.

— Посмотрим. Пока что я советую вам не выходить из дома, — настаивала на своем юная алхимичка, но профессор отрицательно покачал головой:

— Я должен сходить в библиотеку, разве ты забыла?

— Не забыла. Но не сегодня, может быть, завтра. — Нина подошла к профессору и сжала ему руку. — Помните, все, о чем мы договорились, остается в силе. Я верю в вас.

С этими словами Нина вышла из флигеля и направилась к вилле.

Погода была пасмурной, снег прекратился, и в лагуне отражалось серое, свинцовое небо.

Каркон и ЛСЛ, чтобы не вызывать еще большей паники среди венецианцев, распорядились установить на колонну копию статуи Льва. Они хорошо знали, что крылатый зверь отправился в полет, получив задание Каркона и заряд убийственной ненависти, и что он попытается уничтожить профессора Хосе и банду сопляков, возглавляемую Ниной.

В полдень Вера и Джакомо, ничего не знающие о том, что произошло на площади Сан-Марко, были готовы к отъезду. Казалось, прощание никогда не закончится. Нина плакала, крепко прижавшись к отцу, гладившему ее по голове. Прощание — всегда означает разлуку, но на этот раз для Нины оно было особенным: ее родителям предстояло надолго отправиться в космос, отчего разлука воспринималась еще острее.

— Как только прилетим в Москву, мы позвоним. Прошу тебя, не пропускай занятий и не доставляй излишних забот Любе. — Вера поцеловала дочку, надела маленькую шляпку из синего бархата и вместе с Джакомо покинула виллу.

Девочка Шестой Луны, Люба, Карло и профессор Хосе, стоя у окна, махали им вслед. На середине моста родители Нины обернулись и послали оставшимся воздушные поцелуи.

Красавчик растянулся на большом персидском ковре, а Платон унесся на кухню к Любе. В доме повисла гнетущая тишина. Нина, печально вздыхая, отправилась в лабораторию.

Едва она переступила порог, как говорящая Книга раскрылась, и волна теплого воздуха окутала девочку.

Положи на Мою страницу Талдом

И ничего не спрашивай.

На этот раз Книга вела себя загадочно. Не раздумывая, Нина достала из кармана Талдом Люкс, погладила клюв Гуги и положила жезл на жидкую страницу. Над ней поднялось облачко черного дыма, которое тут же поглотил Талдом и при этом сильно завибрировал, а через несколько секунд в воздухе появилось изображение Крылатого Льва с площади Сан-Марко.

Крылатое животное вновь ожило.

На обгоревшей колонне нет больше

Заколдованного зверя.

Опасность близка —

Так говорит мне твоя судьба.

— Лев ожил? И опять улетел? Как странно! Но я ничего не видела! Пламя охватило ткань, которая скрывала статую, и я не заметила, как она исчезла! К тому же там была сильная паника! — Нина говорила торопливо, как бы убеждая Книгу, что о случившемся она действительно ничего не знает. — Скажи, Книга, Лев летит сюда?

Я не Могу ответить на этот вопрос.

Знаю только, что ты должна действовать.

Тебя ждут суровые испытания.

Ступай в Акуэо Профундис,

Там ты все узнаешь.

Жидкая страница снова стала изумрудной, и Книга захлопнулась на глазах растерянной девочки.

Следуя указаниям Книги, с Талдомом в руке, она спустилась в подводную лабораторию.

— Пгивет, Нина, все в погядке? — Макс встретил ее своим обычным вопросом.

— К сожалению, нет, Макс. Крылатый Лев опять улетел, и, по-видимому, нам всем грозит опасность. Нужно как можно быстрее предупредить профессора Хосе и ребят, — сказала Нина, и было заметно, как она нервничает.

Макс, напротив, был абсолютно спокоен, на его губах, измазанных клубничным вареньем, сияла счастливая улыбка.

— Кгылатый Лев опять… С чего это он?

Нина рассказала ему о ночном происшествии, и на физиономии Макса появилось задумчивое выражение.

— Мне тоже не нгавится все это. Я тебе советую пегеговогить с Этэгэей, тем более что она пгислала послание, где пгосит тебя сгочно пгилететь на Ксогакс.

— Прямо сейчас? — Чего-чего, а этого Нина никак не ожидала.

— Да, пгямо сейчас. Сбегай за Зубом дгакона, а я пока пгиготовлю все для отлета, — подтвердил Макс, усаживаясь перед компьютером.

Нина сбегала в лабораторию виллы, взяла из Пирамиды дракона Зуб, заметив, что их осталось всего четыре. Решив, что это подходящий случай передать на Ксоракс свое алхимическое исследование, она сунула под мышку папку с трактатом и бегом вернулась в Акуэо Профундис. На часах было 16 часов 20 минут и 7 секунд.